Гоголь рисунок карандашом: ..: » — .. . 1847 .». . » «

Спереди совершенно немец: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды; только разве по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто чёрт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Завтра же, с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, в свою берлогу.

Иллюстрация Анатолия Тимофеевича Зверева, 1955 г.

Павел Петрович Соколов-Скаля

А. Лаптев — Солоха и черт, 1959 г.

…Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать.

Валерий Кожин

Иллюстрации Г.А.В. Траугот, Детская литература, 1986 г.

Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на шалости сам лукавый подталкивает сзади…

Автор неизвестен

Иллюстрации Ольги Ионайтис. Издательство «Росмэн», год издания 2009

Художник-иллюстратор Кость Лавро (Украина)

Парубки гуртом провозгласили, что лучшей девки и не было ещё никогда, да и не будет никогда на селе. Оксана знала и слышала всё, что про неё говорили, и была капризна, как красавица… Парубки гонялись за нею толпами, но, потерявши терпение, оставляли и обращались к другим, не так избалованным.

Иллюстрация М. Родионова, 1952 г.

Харитон Платонов «Оксана», 1888 г.

Иллюстрации разных художников

Иллюстрация В. Маковского — Голова у Солохи, 1877 г.

Художник Кость Лавро «Ночь перед Рождеством»

— Так ты, кум, еще не был у дьяка в новой хате? — говорил козак Чуб, выходя из дверей своей избы, сухощавому, высокому, в коротком тулупе, мужику с обросшею бородою, показывавшею, что уже более двух недель не прикасался к ней обломок косы, которым обыкновенно мужики бреют свою бороду за неимением бритвы. — Там теперь будет добрая попойка! — продолжал Чуб, осклабив при этом свое лицо. — Как бы только нам не опоздать .

Оксана отдвигая несколько подалее от себя зеркало, вскрикнула «Нет, хороша я! Ах, как хороша! Чудо! Какую радость принесу я тому, кого буду женою! Как будет любоваться мною мой муж! Он не вспомнит себя. Он зацелует меня насмерть»

Солоха думала долго, куда спрятать такого плотного гостя; наконец выбрала самый большой мешок с углем; уголь высыпала в кадку, и дюжий голова влез с усами, с головою и с капелюхами в мешок.

Дьяк вошел, покряхтывая и потирая руки, и рассказал, что у него не был никто и что он сердечно рад этому случаю погулятьнемного у нее и не испугался метели. Тут он подошел к ней ближе, кашлянул, усмехнулся, дотронулся своими длинными пальцами ее обнаженной полной руки и произнес с таким видом, в котором выказывалось и лукавство, и самодовольствие:— А что это у вас, великолепная Солоха? — И, сказавши это, отскочил он несколько назад.

Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на шалости сам лукавый подталкивает сзади .

Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот .

Тут выдернули они наскоро из плетня палки, положили на них мешок и понесли на плечах.

— Куда ж мы понесем его? в шинок? — спросил дорогою ткач.

— Оно бы и я так думал, чтобы в шинок; но ведь проклятая жидовка не поверит, подумает еще, что где-нибудь украли; к тому же я только что из шинка. Мы отнесем его в мою хату. Нам никто не помешает: жинки нет дома.

— Боже ты мой, что за украшение! — вскрикнул он радостно, ухватив башмаки. — Ваше царское величество! Что ж, когда башмаки такие на ногах, и в них чаятельно, ваше благородие, ходите и на лед ковзаться, какие ж должны быть самые ножки? думаю, по малой мере из чистого сахара.

Государыня, которая точно имела самые стройные и прелестные ножки, не могла не улыбнуться, слыша такой комплимент из уст простодушного кузнеца, который в своем запорожском платье мог почесться красавцем, несмотря на смуглое лицо.

…и вдруг заблестел перед ним Петербург весь в огне. (Тогда была по какому-то случаю иллюминация.)

— Погляди, какие я тебе принес черевики! — сказал Вакула, — те самые, которые носит царица.

—— Нет! нет! мне не нужно черевиков! — говорила она, махая руками и не сводя с него очей, — я и без черевиков… — Далее она не договорила и покраснела.

Кузнец подошел ближе, взял ее за руку; красавица и очи потупила. Еще никогда не была она так чудно хороша. Восхищенный кузнец тихо поцеловал ее, и лицо ее пуще загорелось, и она стала еще лучше.

Нечистая сила пока еще легко помещается в казацком кармане…

Кость Лавро родился в 1961 на одном из «гоголевских» хуторов близ Диканьки. Карандаш в руки взял еще совсем маленьким — очень уже ему нравились черно-белые иллюстрации «Украинских народных сказок». Оттуда с большим рвением срисовывались волчища-братища и лисички-сестрички («Вот хорошо было бы, если бы мои книжки тоже у кого-то пробудили любовь к этому делу, а затем, гляди, и новый талант вырастет», — мечтает художник сегодня). Однажды отец показал рисунки сына учительнице, которая и помогла Косте подготовиться к поступлению в Республиканскую художественную школу. А потом были армия, институт и работа на должности художественного редактора, в журнале «Барвинок», «Днепр» (много иллюстраций к книжкам разных авторов), и сотрудничество в журнале «Подсолнух».

Тема. Художники иллюстрируют повесть Н. В. Гоголя «Ночь перед Рождеством».
Цели: продолжить работу над повестью «Ночь перед Рождеством», сопоставить текст произведения с иллюстрациями русских художников к нему; развивать умения и навыки наблюдения, сопоставления, сравнения, анализа художественного произведения; устной речи учащихся, эмоциональной сферы, расширять словарный запас учащихся; воспитывать любовь к русской классической литературе.
Оборудование: текст повести, презентация, карточки со словами-ответами.
Тип урока: урок развития речи.

«Гоголь не пишет, а рисует,
его изображения дышат
живыми красками действительности.
Видишь и слышишь их».
В.Г.Белинский.

ХОД УРОКА

I. Организационный момент.

II. Проверка домашнего задания.

III. Работа над темой урока.

Работа с иллюстрациями.
1. Внимательно рассмотрите иллюстрацию М.С. Родионова «Оксана и кузнец Вакула» (1952 г. ) . Какой эпизод изображен художником?
(После подобной установки внимания учащихся показывается слайд презентации с изображением иллюстрации) .

• Какие слова из повести созвучны рисунку художника? Подтвердите примерами из текста.
• Как нарисована внешность героини автором повести и кузнецом Вакулой?
• Как характеризует свою наружность сама Оксана?
• Почему «во всём почти свете и по ту сторону Диканьки, и по эту сторону Диканьки, только и речей было, что про неё»?
• Какую героиню пушкинской сказки напоминает Оксана? (Царицу из «Сказки о мёртвой царевне…»)
• Какие черты портрета Оксаны художник сумел передать в иллюстрации? Выберите правильный ответ (3-4 качества) из предложенных вариантов, сложите карточки со словами-ответами и запишите их в тетрадь. (Учитель раздаёт отпечатанные заранее слова-характеристики).
  (Красота, гордость, скромность, доброта, самолюбование, глупость, грубость, кокетство, капризность, избалованность, высокомерие)
• Каким предстаёт на рисунке Вакула? (Робкий, влюблённый, сильный, упрямый, смелый, красивый, усталый, самонадеянный) — выбрать верный вариант, записать получившуюся характеристику в тетрадь.
• Какой образ Вакулы рисует в повести Гоголь?
• Соответствует ли он образу Вакулы-кузнеца на иллюстрации?

2. Иллюстрация С.М. Харламова «Село Диканька в ночь перед Рождеством» (1990 г.)
Ночная Диканька накануне Рождества так хороша, что и у героев повести, и у самого рассказчика вызывает чувство восторга: «…ночь – чудо!», «Чудно блещет месяц!», «И ночь, как нарочно, так роскошно теплилась!». Эта особенность гоголевского произведения вызвала отклик в иллюстрациях Сергея Михайловича Харламова. Вот одна из них: «Село Диканька в ночь перед Рождеством». Воссоздавая пейзажный колорит повести, художник прибегает к технике гравюры. Художник-гравёр рисует не прямо на бумаге, а наносит изображение на какую-либо твердую поверхность (дерево, камень, металл и пр.), с которой потом переносит изображение на бумагу.

• Всмотритесь в иллюстрацию художника С.М.Харламова. Какое из описаний предрождественской ночи в Диканьке вам напомнила картина?
• Разделяет ли художник чувство восторга зимней ночью, которое стремиться передать читателю Гоголь?
• Вспомните известные вам средства художественной выразительности в литературе. (Метафора, эпитет, олицетворение).
• Какие средства художественной выразительности особенно удачно использует Гоголь, описывая рождественский пейзаж? (Метафора: «снег загорелся широким серебряным полем», эпитет: «хрустальными звёздами», олицетворение: «смеющаяся ночь», «снег загорелся», «может внушить ночь», «месяц вылетел» и др.) .
• Какова роль средств художественной выразительности в данной словесной картине? (Они помогают образно представить картину рождественской ночи во всём её великолепии) .

3. Перед вами иллюстрация А.М. Лаптева «Солоха и черт» (1959).

• Как описана в произведении наружность черта? Какие свойства его наружности нашли отражение в иллюстрации?
• Найдите в тексте описание Солохи и сопоставьте его с изображением героини на иллюстрации. Удалось ли художнику передать на рисунке иронию Гоголя в характеристике «говорливой и угодливой хозяйки»?
• Какими словами из повести можно воспроизвести содержание рисунка?
• Какие события последовали сразу же после этого эпизода?

• Опишите иллюстрацию.
• Сцена встречи Вакулы с Оксаной после волшебного его возвращения привлекла внимание не только художника А.П.Бубнова, но получила отклик на иллюстрации А.М.Лаптева. Сопоставьте эти иллюстрации.
• Какому изобразительному решению вы отдаёте предпочтение и почему? Сравнивая иллюстрации, обратите внимание на их построение, изображение костюмов, обстановки.
• Какими словами из произведения можно подписать каждую из иллюстраций? («- Ай! — вскрикнула Оксана, переступив через порог и увидев кузнеца, и вперила с изумлением и радостью в него очи»).

IV. Подведение итогов урока.

• Какая из иллюстраций к повести Н.В.Гоголя «Ночь перед Рождеством» произвела на вас наибольшее впечатление и почему?
• Как иллюстрации помогли вам в понимании гоголевского произведения?
• Какие иллюстрации к «Ночи перед Рождеством» вы бы хотели нарисовать сами?
• Прочитайте высказывание В.Г.Белинского о повести. Согласны ли вы с мнением критика?

V. Домашнее задание.

1. Название изображённого эпизода.
2. Краткая характеристика героев, изображённых на иллюстрации.
3. Что лучше всего мне удалось изобразить.

Латунный месяц с юным озорством
Со звёздами играет в переглядки.
Как тихо ночью перед Рождеством,
Но, кажется, уже слышны колядки
И парубков веселый громкий смех.
На небе месяц дрогнул… Усмехаясь,
Проказник чёрт, невидимый для всех,
Схватил светило, дуя и кривляясь:

– Фу! Жгучий до чего! – и серп в карман.
Метель завыла. Сумрак непроглядный.
Ругнулся Чуб, что к дьяку на стакан
Был зван намедни:
– Чтоб тебе неладно!
Но всё ж пошёл… А зеркальцу, шутя,
Оксана молвит с восхищеньем:
– Глянь-ка,
Как хороша я!
Чубово дитя слыло дивчиной первой на Диканьке.

Поворотилась: – Ах! – и обмерла:
Во весь проём двери – кузнец Вакула.
И как же горячи его слова!
Румянец заиграл зарей на скулах…
– Люблю тебя, Оксана! Нет милей!
И только на тебе хочу жениться!
– Тогда достань, чтоб стала я твоей,
Мне черевички матушки царицы!
Сказала и с подружками гурьбой
Беспечно убежала на колядки.
Вакула от насмешек сам не свой
Рванулся прочь из хаты без оглядки.

Солоха между тем, принарядясь
И брови насурьмив, в цветастой шали
Горилкой с чёртом чокалась, смеясь.
В дверь стукнули…
– Кого несёт?

– Не ждали?
В снегу, как дед Мороз – пан Голова…
Чертяка – прыг в мешок и боком к стенке.
Пан чарочку успел едва-едва
Глотнуть и протянуть ладонь к коленке…
Молитвенно пропел в окошко дьяк:
– Солоха, открывай!
– Куда деваться?
– В мешок, пан Голова! (Вот жирный хряк!)
Заходьте, дьякон, будем разговляться!

Потом и дьяк нашел приют в мешке,
И старый Чуб, Оксаны строгий батька.
Ай, да Солоха! Каждый на крючке!
Вакула–сын мешки те разом хвать-ка,
И на мороз, гуртом! Каков силач!
Лишь тот, где сжался гость из преисподней,
Решил открыть…. Хвостатый мигом вскачь,
Да усмирён был волею Господней:

Вакула осенил его крестом.
– А чем чертёнок мне не Сивка-Бурка?
И оседлав рогатого верхом,
На нём добрался вмиг до Петербурга,
Посты минуя, прямо во дворец.
– Ох, красота-то! – парубок дивится.
Всё ярь да бакан… – онемел кузнец,
Снял шапку и упал у ног царицы.

– Да, не велите, матушка, казнить!
Изрёк Вакула, сердцем замирая.
– Но черевички, что на Вас, носить
Достойны ножки ангелов из рая.
– Я в людях простодушие ценю, –
Смеясь, царица молвит благосклонно.
– А башмаки… несут уже, дарю!
Надеюсь, что по сердцу дар мой скромный?

Рождественская ночь… и в облаках
Летит обратно, пыжится рогатый,
Несёт Вакулу…
Царский дар впотьмах
Каменьями сверкает… Возле хаты
Окончен путь.
– Ступай, чертяка, в ад!
Лозой его, чтоб впредь не появился!
А бабоньки по хутору гудят:
– Кузнец Вакула с горя утопился!

А что Оксана? Не узнать – бледна,
К нарядам и веселью безучастна,
В пропавшего Вакулу влюблена
И слёзы льёт, и без него – несчастна!
Тут он с подарком прямо на порог:
– Отдайте, батько Чуб, свою Оксану.
– Вакула, ты живой… помилуй, бог!
Согласна, дочь? Перечить я не стану.

– Вот черевички – царской красоты, –
Кузнец ей протянул, в душе ликуя.
– Не черевики мне нужны, а ты!
– Да, отвернитесь, тато, пусть целует!

И.К.Айвазовский и Н.В.Гоголь в Италии и России

В воспоминаниях профессора Н.Н.Кузьмина можно встретить подробное описание жизненного уклада Айвазовского во время его пребывания в Италии. «Любимой прогулкой Айвазовского в Риме была прогулка на морском берегу или на Viа Арpiа; он прерывал ее на время, чтобы пообедать во французском ресторане, или трактире Falconе и затем до заката солнца снова гулять, любуясь морем и набрасывая эскизы в свой альбом или осматривая древности, иногда вместе с Гоголем. 

По приезде в Рим почти каждое утро Иван Константинович заставал Гоголя в кофейной del buon gusto отдыхающим на диване после завтрака, состоявшего из большой чашки крепкого кофе и жирных сливок. Затем Гоголь спешил домой писать свой роман, а Иван Константинович отправлялся к себе и весь уходил в свою работу, которая быстро спорилась в его умелых руках.

Но Гоголь писал медленно и, по словам И.К., только при отъезде его, когда они разъезжались в разные стороны, он прочел ему поэтические главы первою тома «Мертвых душ». «Но что это было за чтение, с каким чувством и полнотой выражения, с каким огнем вдохновения бессмертный творец читал мне свой роман, в то время как глаза его блистали неземным огнем, необычайно светились и проникали насквозь в душу, а на щеках пылал яркий румянец», — говорил Иван Константинович, вспоминая, что эти полные образных типов главы запечатлелись с тех пор и приобрели в его памяти особенный колорит. 

По словам И.К., Гоголь не выносил римского зноя и при наступлении жары бросал свои прежние привычки, запираясь надолго дома и жалуясь на свой организм и натуру. При этом в доме закрывались ставни от палящих лучей южного солнца, и на письменном поле Гоголя появлялся полный графин чистой, прозрачной, холодной волы из каскада, который, в промежутках между работой, осушал он до дна, жалуясь на свой странный организм и говоря, что любимым напитком его была холодная вода.

В свободные вечера вместе с Айвазовским Гоголь перечитывал любимые места из Данте и стихов Пушкина. Гоголь, как истинный поэт и художник в душе, всем восхищался, и особенно картинами Айвазовского. Встретив вторично <…> в 1842 году Гоголя в Риме, Айвазовский неизменно проводил свои вечера в «келии'» у Гоголя, куда иногда приходили и другие художники: Штернберг, Моллер, друг Н.В.Гоголя известный художник Иванов и пр. 

Гоголя все любили и уважали. Он был душою всего этого небольшого кружка художников. Здесь много говорили об искусстве, толковали о художественных новостях Рима, и здесь развивался и креп талант И.К.Айвазовского. Тогда же были написаны А.А.Ивановым (в начале 1840-х годов) и два очень удачные и схожие портрета Гоголя масляными красками. Один из этих портретов Н.В. подарил Жуковскому, другой — Погодину. Кроме того, Иванов сделал для себя с него рисунок карандашом, который Гоголь, при вторичной встрече с ним во Флоренции, выпросил у него с тем, чтобы подарить Ивану Константиновичу».

Дружба Гоголя и Айвазовского, конечно, продолжилась и за пределами Италии. «Иван Константинович часто рассказывал <…>, что с Гоголем он встречался впоследствии в Петербурге и Москве. Я слышал от И.К. о существовании небольшого рисунка, сделанного еще в начале 40-х годов, кажется известным художником Пименовым, где изображены во весь рост, конечно в небольшом виде, все наши художники «русской колонии», бывшие в Риме в одно время с ним и Гоголем, как то: Ставасер, Рамазанов, Иванов, Логановский, Штернберг и др., а посреди них Гоголь, но видеть этого рисунка мне не пришлось. Известный скульптор Бернштам высек из мрамора бюст И.К.Айвазовского, почти относящийся к этой эпохе. Он находится в его картинной галерее в Феодосии, а другой — позднейшей работы академика Чижова, по желанию государя, украшает один из главных верхних залов музея императора Александра III…»

Рисунки из сказки ночь перед рождеством карандашом.

На смену последнему дню перед Рождеством приходит ясная морозная ночь. Дивчины и парубки ещё не вышли колядовать, и никто не видел, как из трубы одной хаты пошёл дым и поднялась ведьма на метле. Она чёрным пятнышком мелькает в небе, набирая звёзды в рукав, а навстречу ей летит чёрт, которому «последняя ночь осталась шататься по белому свету».

Иллюстрации Ольги Ионайтис. Издательство «Росмэн», год издания 2009

Укравши месяц, чёрт прячет его в карман, предполагая, что наступившая тьма удержит дома богатого козака Чуба, приглашённого к дьяку на кутю, и ненавистный чёрту кузнец Вакула (нарисовавший на церковной стене картину Страшного суда и посрамляемого чёрта) не осмелится прийти к Чубовой дочери Оксане.

Покуда черт строит ведьме куры, вышедший из хаты Чуб с кумом не решаются, пойти ль к дьячку, где за варенухой соберётся приятное общество, или ввиду такой темноты вернуться домой, — и уходят, оставив в доме красавицу Оксану, принаряжавшуюся перед зеркалом, за чем и застаёт её Вакула.

Суровая красавица насмехается над ним, ничуть не тронутая его нежными речами. Раздосадованный кузнец идёт отпирать дверь, в которую стучит сбившийся с дороги и утративший кума Чуб, решив по случаю поднятой чёртом метели вернуться домой.

Однако голос кузнеца наводит его на мысль, что он попал не в свою хату (а в похожую, хромого Левченка, к молодой жене коего, вероятно, и пришёл кузнец), Чуб меняет голос, и сердитый Вакула, надавав тычков, выгоняет его. Побитый Чуб, разочтя, что из собственного дома кузнец, стало быть, ушёл, отправляется к его матери, Солохе. Солоха же, бывшая ведьмою, вернулась из своего путешествия, а с нею прилетел и чёрт, обронив в трубе месяц.

Стало светло, метель утихла, и толпы колядующих высыпали на улицы. Девушки прибегают к Оксане, и, заметив на одной из них новые расшитые золотом черевички, Оксана заявляет, что выйдет замуж за Вакулу, если тот принесёт ей черевички, «которые носит царица».

Меж тем чёрта, разнежившегося у Солохи, спугивает голова, не пошедший к дьяку на кутю. Чёрт проворно залезает в один из мешков, оставленных среди хаты кузнецом, но в другой приходится вскоре полезть и голове, поскольку к Солохе стучится дьяк.

Нахваливая достоинства несравненной Солохи, дьяк вынужден залезть в третий мешок, поскольку является Чуб. Впрочем, и Чуб полезает туда же, избегая встречи с вернувшимся Вакулой. Покуда Солоха объясняется на огороде с пришедшим вослед козаком Свербыгузом, Вакула уносит мешки, брошенные посреди хаты, и, опечаленный размолвкой с Оксаною, не замечает их тяжести.

Вакула приходит к запорожцу Пузатому Пацюку, который, как поговаривают, «немного сродни чёрту». Застав хозяина за поеданием галушек, а затем и вареников, кои сами лезли Пацюку в рот, Вакула робко спрашивает дороги к чёрту, полагаясь на его помощь в своём несчастье. Получив туманный ответ, что чёрт у него за плечами, Вакула бежит от лезущего ему в рот скоромного вареника.

Предвкушая лёгкую добычу, чёрт выскакивает из мешка и, сев на шею кузнеца, сулит ему этой же ночью Оксану. Хитрый кузнец, ухватив чёрта за хвост и перекрестив его, становится хозяином положения и велит черту везти себя «в Петембург, прямо к царице».

Художник-иллюстратор Кость Лавро (Украина)

Найдя о ту пору Кузнецовы мешки, девушки хотят отнести их к Оксане, чтоб посмотреть, что же наколядовал Вакула. Они идут за санками, а Чубов кум, призвав в подмогу ткача, волочит один из мешков в свою хату. Там за неясное, но соблазнительное содержимое мешка происходит драка с кумовой женой. В мешке же оказываются Чуб и дьяк. Когда же Чуб, вернувшись домой, во втором мешке находит голову, его расположенность к Солохе сильно уменьшается.

Кузнец, прискакав в Петербург, является к запорожцам, проезжавшим осенью через Диканьку, и, прижав в кармане чёрта, добивается, чтоб его взяли на приём к царице. Дивясь роскоши дворца и чудной живописи по стенам, кузнец оказывается перед царицею, и, когда спрашивает она запорожцев, приехавших просить за свою Сечь, «чего же хотите вы?», кузнец просит у ней царских её башмачков. Тронутая таковым простодушием, Екатерина обращает внимание на этот пассаж стоящего поодаль Фонвизина, а Вакуле дарит башмачки, получив кои он почитает за благо отправиться восвояси.

В селе в это время диканьские бабы посередь улицы спорят, каким именно образом наложил на себя руки Вакула, и дошедшие об том слухи смущают Оксану, она плохо спит ночь, а не найдя поутру в церкви набожного кузнеца, готова плакать. Кузнец же попросту проспал заутреню и обедню, а пробудившись, вынимает из сундука новые шапку и пояс и отправляется к Чубу свататься. Чуб, уязвлённый вероломством Солохи, но прельщённый подарками, отвечает согласием. Ему вторит и вошедшая Оксана, готовая выйти за кузнеца «и без черевиков». Обзаведшись семьёй, Вакула расписал свою хату красками, а в церкви намалевал чёрта, да «такого гадкого, что все плевали, когда проходили мимо».

Описание презентации по отдельным слайдам:

1 слайд

Описание слайда:

Сопоставьте иллюстрацию с текстом гоголевской повести. Какие слова из «Ночи перед рождеством» созвучны рисунку художника? 2. Как нарисована внешность Оксаны автором повести и кузнецом Вакулой? Как характеризует свою наружность сама героиня повести? Какие черты портрета Оксаны художник сумел передать на иллюстрации? Каким предстаёт на страницах повести кузнец Вакула? Как нарисован его портрет автором повести и художником? Какими талантами был щедро наделён Вакула? Как его способности оцениваются разными героями повести? Художник, запечатлевший Оксану и кузнеца Вакулу, собрал воедино рассредоточенные по всей повести черты внешности героев. Составьте устный рассказ по иллюстрации Родионова, опираясь на текст «Ночи перед Рождеством». М. С. Родионов. Оксана и кузнец Вакула. 1952

2 слайд

Описание слайда:

А. П. Бубнов. «Достань черевики, выйду замуж!», 1954. Всмотритесь в иллюстрацию. Какая сцена повести на ней запечатлена? В каких фрагментах произведения говорится о черевиках, «которые носит царица»? Как относится к словам Оксаны о «царицыных черевиках» Вакула? Что его волнует в думах об Оксане? Рассматривая иллюстрацию, читатель невольно вспоминает слова из повести:«Как вкопанный стоял кузнец на одном месте». Эти слова, наряду с внутренним монологом Вакулы, передают его переживания. А как запечатлел художник кузнеца? Какие слова повести говорят о физической мощи кузнеца Вакулы? Мешок на плече Вакулы был замечен Оксаной («Ну, много наколядовал? Э, какой маленький мешок!») Каково содержимое этого мешка? Как распорядился Вакула остальными двумя мешками? Как эти мешки определяют дальнейшее развитие событий в повести?

3 слайд

Описание слайда:

М. С. Родионов. «А ну-ка, чоловиче…вылезай из мешка!» 1952 1.Вспомните события повести, предшествовавшие эпизоду, который воссоздан на иллюстрации Родионова. В какой хате происходит запечатлённая художником сцена? Как туда попал мешок, брошенный кузнецом «посереди дороги»? Почему голова, находящийся в мешке, сохранял молчание до того момента, как мешок втащили в хату? 2. Кто из действующих лиц повести изображён на иллюстрации художника? Как охарактеризована в повести внешность головы и каким герой изображён на рисунке? 3. Каким предстаёт козак Корний Чуб на иллюстрации и как он охарактеризован в повести Гоголя? Сопоставьте слова изумлённого Чуба, произнесённые им в сцене, когда из мешка показался дьяк, и в сцене, когда из мешка вылез голова, запечатлённый на рисунке Родионова.

4 слайд

Описание слайда:

А. П. Бубнов. Возвращение Вакулы с черевиками. 1954 Всмотритесь в выразительную сцену, воссозданную художником на иллюстрации, и вчитайтесь в слова писателя, передающие этот волнующий читателя эпизод повести. Поделитесь своим впечатлением о рисунке. Что стремился поведать читателю художник, изображая на иллюстрации Оксану? Какие чувства, «одно другого досаднее, одно другого печальнее», мучили Оксану перед неожиданной встречей с Вакулой? Как переданы на иллюстрации переживания кузнеца Вакулы?

5 слайд

Описание слайда:

А. М. Лаптев. Возвращение кузнеца Вакулы. 1959 1. Сцена встречи Вакулы с Оксаной после волшебного его возвращения из Петербурга привлекла внимание не только художника А. П. Бубнова, но и А. М. Лаптева. Сопоставьте иллюстрации этих художников. Обратите внимание на расположение действующих лиц, характеристику художниками героев повести, изображение костюмов и обстановки действия. Какими словами из гоголевского произведения можно подписать каждую из иллюстраций?

6 слайд

Описание слайда:

1. Сцена встречи Вакулы с Оксаной после волшебного его возвращения из Петербурга привлекла внимание не только художника А. П. Бубнова, но и А. М. Лаптева. Сопоставьте иллюстрации этих художников. Обратите внимание на расположение действующих лиц, характеристику художниками героев повести, изображение костюмов и обстановки действия. Какими словами из гоголевского произведения можно подписать каждую из иллюстраций?

Последний день перед Рождеством прошел. Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа.*Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. Еще ни одна толпа парубков не показывалась под окнами хат; месяц один только заглядывал в них украдкою, как бы вызывая принаряживавшихся девушек выбежать скорее на скрыпучий снег. Тут через трубу одной хаты клубами повалился дым и пошел тучею по небу, и вместе с дымом поднялась ведьма верхом на метле.

Валерий Кожин «Солоха и чёрт»

Повесть Николая Васильевича Гоголя «Ночь перед Рождеством» (1832 г.), из сборника «Вечера на хуторе близ Диканьки», пожалуй, самая рождественская, самая сказочная история для всего православного мира, символ праздника .

За всю свою историю книга издавалась, наверное, сотни раз. Здесь мы собрали самые замечательные иллюстрации к этой повести, которые придают ей неповторимый, волшебный колорит. 🙂

Иллюстрация Ольги Ионайтис

Иллюстрации Александра Кузьмина (2011)

Спереди совершенно немец: узенькая, беспрестанно вертевшаяся и нюхавшая все, что ни попадалось, мордочка оканчивалась, как и у наших свиней, кругленьким пятачком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом козачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды; только разве по козлиной бороде под мордой, по небольшим рожкам, торчавшим на голове, и что весь был не белее трубочиста, можно было догадаться, что он не немец и не губернский стряпчий, а просто чёрт, которому последняя ночь осталась шататься по белому свету и выучивать грехам добрых людей. Завтра же, с первыми колоколами к заутрене, побежит он без оглядки, поджавши хвост, в свою берлогу.

Иллюстрация Анатолия Тимофеевича Зверева, 1955 г.

Павел Петрович Соколов-Скаля

А. Лаптев — Солоха и черт, 1959 г.

…Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать.

Валерий Кожин

Иллюстрации Г.А.В. Траугот, Детская литература, 1986 г.

Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на шалости сам лукавый подталкивает сзади…

Автор неизвестен

Иллюстрации Ольги Ионайтис. Издательство «Росмэн», год издания 2009

Художник-иллюстратор Кость Лавро (Украина)

Парубки гуртом провозгласили, что лучшей девки и не было ещё никогда, да и не будет никогда на селе. Оксана знала и слышала всё, что про неё говорили, и была капризна, как красавица… Парубки гонялись за нею толпами, но, потерявши терпение, оставляли и обращались к другим, не так избалованным.

Иллюстрация М. Родионова, 1952 г.

Харитон Платонов «Оксана», 1888 г.

Иллюстрации разных художников

Иллюстрация В. Маковского — Голова у Солохи, 1877 г.

Латунный месяц с юным озорством
Со звёздами играет в переглядки.
Как тихо ночью перед Рождеством,
Но, кажется, уже слышны колядки
И парубков веселый громкий смех.
На небе месяц дрогнул… Усмехаясь,
Проказник чёрт, невидимый для всех,
Схватил светило, дуя и кривляясь:

– Фу! Жгучий до чего! – и серп в карман.
Метель завыла. Сумрак непроглядный.
Ругнулся Чуб, что к дьяку на стакан
Был зван намедни:
– Чтоб тебе неладно!
Но всё ж пошёл… А зеркальцу, шутя,
Оксана молвит с восхищеньем:
– Глянь-ка,
Как хороша я!
Чубово дитя слыло дивчиной первой на Диканьке.

Поворотилась: – Ах! – и обмерла:
Во весь проём двери – кузнец Вакула.
И как же горячи его слова!
Румянец заиграл зарей на скулах…
– Люблю тебя, Оксана! Нет милей!
И только на тебе хочу жениться!
– Тогда достань, чтоб стала я твоей,
Мне черевички матушки царицы!
Сказала и с подружками гурьбой
Беспечно убежала на колядки.
Вакула от насмешек сам не свой
Рванулся прочь из хаты без оглядки.

Солоха между тем, принарядясь
И брови насурьмив, в цветастой шали
Горилкой с чёртом чокалась, смеясь.
В дверь стукнули…
– Кого несёт?

– Не ждали?
В снегу, как дед Мороз – пан Голова…
Чертяка – прыг в мешок и боком к стенке.
Пан чарочку успел едва-едва
Глотнуть и протянуть ладонь к коленке…
Молитвенно пропел в окошко дьяк:
– Солоха, открывай!
– Куда деваться?
– В мешок, пан Голова! (Вот жирный хряк!)
Заходьте, дьякон, будем разговляться!

Потом и дьяк нашел приют в мешке,
И старый Чуб, Оксаны строгий батька.
Ай, да Солоха! Каждый на крючке!
Вакула–сын мешки те разом хвать-ка,
И на мороз, гуртом! Каков силач!
Лишь тот, где сжался гость из преисподней,
Решил открыть…. Хвостатый мигом вскачь,
Да усмирён был волею Господней:

Вакула осенил его крестом.
– А чем чертёнок мне не Сивка-Бурка?
И оседлав рогатого верхом,
На нём добрался вмиг до Петербурга,
Посты минуя, прямо во дворец.
– Ох, красота-то! – парубок дивится.
Всё ярь да бакан… – онемел кузнец,
Снял шапку и упал у ног царицы.

– Да, не велите, матушка, казнить!
Изрёк Вакула, сердцем замирая.
– Но черевички, что на Вас, носить
Достойны ножки ангелов из рая.
– Я в людях простодушие ценю, –
Смеясь, царица молвит благосклонно.
– А башмаки… несут уже, дарю!
Надеюсь, что по сердцу дар мой скромный?

Рождественская ночь… и в облаках
Летит обратно, пыжится рогатый,
Несёт Вакулу…
Царский дар впотьмах
Каменьями сверкает. .. Возле хаты
Окончен путь.
– Ступай, чертяка, в ад!
Лозой его, чтоб впредь не появился!
А бабоньки по хутору гудят:
– Кузнец Вакула с горя утопился!

А что Оксана? Не узнать – бледна,
К нарядам и веселью безучастна,
В пропавшего Вакулу влюблена
И слёзы льёт, и без него – несчастна!
Тут он с подарком прямо на порог:
– Отдайте, батько Чуб, свою Оксану.
– Вакула, ты живой… помилуй, бог!
Согласна, дочь? Перечить я не стану.

– Вот черевички – царской красоты, –
Кузнец ей протянул, в душе ликуя.
– Не черевики мне нужны, а ты!
– Да, отвернитесь, тато, пусть целует!

Художник Кость Лавро «Ночь перед Рождеством»

— Так ты, кум, еще не был у дьяка в новой хате? — говорил козак Чуб, выходя из дверей своей избы, сухощавому, высокому, в коротком тулупе, мужику с обросшею бородою, показывавшею, что уже более двух недель не прикасался к ней обломок косы, которым обыкновенно мужики бреют свою бороду за неимением бритвы. — Там теперь будет добрая попойка! — продолжал Чуб, осклабив при этом свое лицо. — Как бы только нам не опоздать .

Оксана отдвигая несколько подалее от себя зеркало, вскрикнула «Нет, хороша я! Ах, как хороша! Чудо! Какую радость принесу я тому, кого буду женою! Как будет любоваться мною мой муж! Он не вспомнит себя. Он зацелует меня насмерть»

Солоха думала долго, куда спрятать такого плотного гостя; наконец выбрала самый большой мешок с углем; уголь высыпала в кадку, и дюжий голова влез с усами, с головою и с капелюхами в мешок.

Дьяк вошел, покряхтывая и потирая руки, и рассказал, что у него не был никто и что он сердечно рад этому случаю погулятьнемного у нее и не испугался метели. Тут он подошел к ней ближе, кашлянул, усмехнулся, дотронулся своими длинными пальцами ее обнаженной полной руки и произнес с таким видом, в котором выказывалось и лукавство, и самодовольствие:— А что это у вас, великолепная Солоха? — И, сказавши это, отскочил он несколько назад.

Чудно блещет месяц! Трудно рассказать, как хорошо потолкаться в такую ночь между кучею хохочущих и поющих девушек и между парубками, готовыми на все шутки и выдумки, какие может только внушить весело смеющаяся ночь. Под плотным кожухом тепло; от мороза еще живее горят щеки; а на шалости сам лукавый подталкивает сзади .

Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот .

Тут выдернули они наскоро из плетня палки, положили на них мешок и понесли на плечах.

— Куда ж мы понесем его? в шинок? — спросил дорогою ткач.

— Оно бы и я так думал, чтобы в шинок; но ведь проклятая жидовка не поверит, подумает еще, что где-нибудь украли; к тому же я только что из шинка. Мы отнесем его в мою хату. Нам никто не помешает: жинки нет дома.

— Боже ты мой, что за украшение! — вскрикнул он радостно, ухватив башмаки. — Ваше царское величество! Что ж, когда башмаки такие на ногах, и в них чаятельно, ваше благородие, ходите и на лед ковзаться, какие ж должны быть самые ножки? думаю, по малой мере из чистого сахара.

Государыня, которая точно имела самые стройные и прелестные ножки, не могла не улыбнуться, слыша такой комплимент из уст простодушного кузнеца, который в своем запорожском платье мог почесться красавцем, несмотря на смуглое лицо.

…и вдруг заблестел перед ним Петербург весь в огне. (Тогда была по какому-то случаю иллюминация. )

— Погляди, какие я тебе принес черевики! — сказал Вакула, — те самые, которые носит царица.

—— Нет! нет! мне не нужно черевиков! — говорила она, махая руками и не сводя с него очей, — я и без черевиков… — Далее она не договорила и покраснела.

Кузнец подошел ближе, взял ее за руку; красавица и очи потупила. Еще никогда не была она так чудно хороша. Восхищенный кузнец тихо поцеловал ее, и лицо ее пуще загорелось, и она стала еще лучше.

Нечистая сила пока еще легко помещается в казацком кармане…

Кость Лавро родился в 1961 на одном из «гоголевских» хуторов близ Диканьки. Карандаш в руки взял еще совсем маленьким — очень уже ему нравились черно-белые иллюстрации «Украинских народных сказок». Оттуда с большим рвением срисовывались волчища-братища и лисички-сестрички («Вот хорошо было бы, если бы мои книжки тоже у кого-то пробудили любовь к этому делу, а затем, гляди, и новый талант вырастет», — мечтает художник сегодня). Однажды отец показал рисунки сына учительнице, которая и помогла Косте подготовиться к поступлению в Республиканскую художественную школу. А потом были армия, институт и работа на должности художественного редактора, в журнале «Барвинок», «Днепр» (много иллюстраций к книжкам разных авторов), и сотрудничество в журнале «Подсолнух».

Рисунок к произведению тарас бульба. Тема:«Роль иллюстрации в восприятии художественного произведения

Тема:«Роль иллюстрации в восприятии художественного произведения. Повесть Н.В.Гоголя «Тарас Бульба» в изображении Е.А.Кибрика.

Предмет исследования: художественные иллюстрации Е.А.Кибрика к повести Н.В.Гоголя «Тарас Бульба».

Объект исследования:своеобразие иллюстрирования повести Гоголя художником Кибриком.

Цель исследования: понять роль иллюстрации в восприятии художественного произведения, проникнуть в мир Кибрика-иллюстратора.

Гипотеза:анализ работ художника-иллюстратора может помочь в восприятии героев художественных произведений, способствует развитию умения сопоставлять прочитанное с увиденным на картине, вызывает желание творить самому.

Мне очень нравятся уроки литературы, где используются произведения живописи. Занятия получаются более запоминающимися и интересными. Например, изучая «Войну и мир» Л.Н.Толстого,не обойтись без картин В.В.Верещагина. Знакомясь с поэзией С.А.Есенина, работаем с картинами В.Поленова и И.Левитана. Читая повесть Н.В.Гоголя «Тарас Бульба», большое внимание привлекают иллюстрации разных авторов. Эта связь литературы и живописи развивает способность замечать, видеть и оценивать прекрасное. Мы учимся рассуждать, сравнивать, аргументировать свои мысли. Эти навыки необходимы нам и в самостоятельной обыденной жизни, когда мы что-то анализируем, высказываем свою точку зрения, приводим аргументы для доказательства своего мнения.

Иллюстрация- это рисунок, относящийся к определённой части текста, поясняющий момент и одновременно украшающий книгу.Он используется для передачи эмоциональной атмосферы художественного произведения,визуализации героев повествования.В настоящее время растёт интерес к коллекционированию оригинальных иллюстраций,использованных в книгах и журналах. Многие музейные выставки и галереи искусств выделяют места для иллюстраторов прошлого. В результате роста интереса к компьютерным играм иллюстрации стали весьма популярным видом искусства.Небольшие изображения способны быстро донести до читателя основную идею текста и выступают в роли визуальной метафоры.

Иллюстраторы помогают понять произведение, погрузиться в его атмосферу. Художник, решивший проиллюстрировать роман, рассказ, поэму, не просто рисует картину. Он прочитывает произведение, пытается понять, что хочет донести до нас писатель, каковы образы, идея художественного произведения. Потом на бумаге иллюстратор передаёт свои мысли о прочитанном:не словами,как сделал бы это критик, не музыкой, как композитор, а рисунком. Поэтому иллюстрации, как беседа с умным человеком, помогут понять смысл прочитанного, взглянуть на произведение с новой стороны, увидеть какие-то детали, которые сами мы не заметили. Иллюстратор по сути дела является соавтором и предъявляет свою концепцию- своё видение текста. Он, обладая чувством меры и вкуса, умеет ненавязчиво, тактично и точно преподнести ту или иную мысль в рисунке. Тем самым дополнить текст и послужить своеобразной декоративной оранжировкой того или иного произведения. Художники иллюстрируют значимые и показательные моменты в книги. Из этих эпизодов мы многое узнаём о героях, в них как бы концентрируется идея.

Произведения Гоголя иллюстрировали многие. Это и А.Бубнов, и Д.Шмаринов, и С.Герасимов. Наиболее известными являются работы Евгения Адольфовича Кибрика(1906-1978).

Известный живописец и график, иллюстратор, педагог. Народный художник СССР.В течение 25 лет(1953-1978)был профессором МГАХИ имени В.И.Сурикова, руководителем мастерской станковой графики. Наиболее прославился как иллюстратор к «Борису Годунову» А.С.Пушкина, «Кола Брюньону» Р.Роллана, «Тарасу Бульбе» Н.В.Гоголя. По признанию самого художника беспредельная любовь с малых лет к чтению, книгам, иллюстрации определила в дальнейшем выбор жизненного и творческого пути.

Над иллюстрациями к повести Гоголя Кибрик работал с 1943 по 1945 год. Это были годы Великой Отечественной войны. Работы Кибрика не только сопровождали сюжет повести, но и передавали переживания современников: горести войны, ожидания, утраты, подвиг и предательство. Первое издание вышло в 1948 году. И почти сразу эти работы были признаны классикой книжной иллюстрации 20 века. Евгений Адольфович Кибрик как никто умел передать эпические масштабы произведения.

Художник с самого начала очень тщательно подошёл к работе. Он всегда работал с натуры и для этого брал весь реквизит из музеев, вплоть до трубки-люльки. У него в мастерской стоял чурбан, на котором сидел натурщик в костюме Тараса Бульбы. Над образом главного героя Кибрик,вероятно, изрядно помучился. Он одевал украинскую свитку- кафтан и сидел перед зеркалом, пытаясь найти верную позу для изображения. К слову,художник сам был человеком богатырского сложения. Ещё есть легенда,что в создании образа Тараса Бульбы участвовал бывший цирковой борец Андрей Игнатьевич Рудковский, подолгу позировавший Евгению Кибрику.

Мы решили провести опрос среди учащихся 7-11 классов(35человек), учителей и работников нашей школы(25человек). Был предложен 1 вопрос «Для чего нужны иллюстрации к произведениям?»и 3 варианта ответов:

А.- помогают понять смысл прочитанного

Б.-помогают увидеть словесный образ героя предметно

В.-помогают представить место событий

А также была сделана подборка иллюстраций разных художников к повести

Н.В.Гоголя «Тарас Бульба» (Шмаринова, Герасимова, Дерегуса) .

Опрашиваемым предлагалось выбрать те иллюстрации, которые наиболее точно, на их взгляд, передают суть гоголевских героев. Ответы на 1вопрос распределились таким образом:

А-15человек (25%),

Б-32человека(53.3 %),

В-13человек(21.6 %).

Кибрику как художнику –иллюстратору были отданы большинство голосов(48 из 60) , наверное, по той причине, что большинство из опрашиваемых помнят эти работы (кроме нынешних семиклассников)по школьной программе. И они остались в памяти бывших школьников, так как многие годы только кибриковские герои сопровождали текст «Тараса Бульбы

в учебниках-хрестоматиях. Действительно, герои Кибрика-это полнокровные, эпически цельные характеры. Художник придаёт им открытый, театральный жест, активную мимику(«Тарас», «Остап», «Остап перед казнью», «Смерть Тараса»).Он любит большой формат, дающий простор естественной свободе движений. Если другие иллюстраторы создают картину в мельчайших подробностях, с обилием деталей одежды, вооружения, быта (например, как Герасимов), то Кибрика привлекают сами персонажи. Чаще всего этот художник раскрывает образ именно в портрете. Самое главное в художественной манере Кибрика-это раскрытие психологической глубины характеров героев.Многие иллюстрации меня просто поражают силой своего воздействия.Например,вспомним момент казни Тараса Бульбы.Герой изображён на костре в последние минуты жизни. Глядя на иллюстрацию, мы как бы слышим слова Тараса: «Да разве найдутся на земле такие муки и такая сила, которая пересилила бы русскую силу?» И самое главное: иллюстрация настолько неотрывна от текста, характеры героев переданы так точно, что я не могу представить их по-другому. Или «Остап перед казнью». В центре-старший сын Бульбы. Остап напоминает былинного богатыря. Несмотря на приближающуюся смерть, он показан мужественным, несгибаемым воином. «Они шли не боязливо, не угрюмо, но с какой-то тихою горделивостью; их платья из дорогого сукна износились и болтались на них ветхими лоскутьями; они не глядели и не кланялись народу. Впереди всех шёл Остап. Ему первому приходилось выпить эту тяжёлую чашу. Он глянул на своих, поднял руку вверх и произнёс громко: «Дай же,Боже,чтобы все,какие тут ни стоят еретики,не услышали,нечестивые,как мучится христианин!Чтобы ни один из нас не промолвил ни одного слова!После этого он приблизился к эшафоту». Кибрик сумел донести до зрителя образы другой эпохи как образы глубоко реалистичные, со своим внутренним миром, образы, ставшие дорогими и близкими многим людям. Сложился особый кибриковский образный мир героев. Проявилось умение очень точно «прочесть» иллюстрируемое произведение и выявить эмоциональный подтекст, раскрыть тип человека. Работы Кибрика принесли особую новизну в иллюстраторское искусство. В этом графически-изобразительном стиле слились философский и нравственный контекст произведения.

После изучения того или иного художественного произведения учитель часто предлагает нарисовать что- либо по мотивам изученного. Нам, конечно, трудно рисовать портреты. А вот бытовую зарисовку карандашом – совсем несложно.И обязательно в классе найдётся человек, который очень хорошо рисует. Тогда выполненные им работы тоже становятся объектом наблюдения и рассуждения. Рисунки помещают в общешкольную газету и они остаются в папках «Лучшие иллюстрации школьников к художественным произведениям». Например, много таких работ у ученицы 8 класса Ребровой Ангелины. Вот две из них по мотивам повести Н.В.Гоголя «Тарас Бульба»: «Казак» (работа углём), «Хуторок» (карандаш).

Имея в виду сложный творческий характер работы художника-иллюстратора В.А.Фаворский писал: «…художник становится и соавтором, который не искажая первоначального замысла, обязан сделать произведение более прекрасным, гармоничным, доступным ещё большему числу людей».

Другой известный иллюстратор Д.М.Шмаринов утверждал: «Художник- иллюстратор должен обладать высокой культурой, развитым чувством фантазиии, душевным богатством и большим запасом жизненных впечатлений, чтобы воссоздать высокие образы классической литературы»

Эти высказывания полностью относится и к творчеству Евгения Адольфовича Кибрика. Он всем своим творчеством подтвердил право так понимать значение иллюстраций и задачи художника. Он, действительно,сумел сделать ещё более прекрасными и близкими нам шедевры далёкого прошлого.

И ещё одно приходит на ум. Когда я выполняла эту работу, все СМИ взахлёб говорили о Крыме, об Украине, об отделении украинцев от русских и наоборот. Я невольно ловлю себя на мысли: «А как же наследие-наследство «великих»?» Ведь его не разделить. Кибрик по происхождению еврей, рождённый на Украине, живший в Москве. Кому принадлежит его творчество? Как делить будем? А нас-то всегда учили, что и Пушкин, и Толстой, и Гоголь-это олицетворение нашей общей культуры. .

В семидесятые годы художник Виктор Михайлович ВАСНЕЦОВ (1848-1926) создал шесть иллюстраций к «Тарасу Бульбе». «В 1874 году, — писал В. СТАСОВ, — вышла в свет, в Петербурге, небольшая тетрадочка под заглавием «Тарас Бульба. Народное издание», с рисунками Васнецова. Гравёрная работа и отпечатки гравюр — очень невысокого достоинства но несмотря на всё это иллюстрации в этой книжечке являются, по моему мнению, лучшими иллюстрациями к Гоголю столько выразилось тут настоящей малороссийской народности, живописности, типичности и таланта». (В. Стасов. Виктор Михайлович Васнецов и его работы. — «Искусство и художественная промышленность», 1898, № 1-2, стр. 85.)

Историческая героика повести «Тарас Бульба» привлекла внимание Васнецова на самом раннем этапе творчества, когда художник ещё учился в Академии. Рисунки к «Тарасу Бульбе» и гравюры с них исполнялись в 1871-1874 годах, то есть одновременно с самыми первыми опытами Васнецова в создании исторических композиций, например, с известной акварелью «Витязь» (Третьяковская галерея), исполненной в 1871 году и являющейся прообразом «Трёх богатырей». Оба эти творческих замысла — «Витязь» и «Тарас Бульба» — близки друг к другу: их роднит былинное, эпическое начало, подчёркиваемое художником.

Иллюстрации Васнецова к «Тарасу Бульбе» известны лишь в искажённом гравёрами виде. Сохранились три подготовительных наброска карандашом (из них один — «Площадь в Сечи», датированный 1871 годом), они были экспонированы на выставке произведений Васнецова в 1948 году. («Каталог выставки произведений В.М. Васнецова (из частных собраний), посвящённой столетию со дня рождения художника». — М.: Советский художник, 1948. — С. 24).

Иллюстрации к «Тарасу Бульбе» в «народном издании» 1874 года открыли новую традицию в иллюстрировании повести. Во всех шести работах Васнецов стремился изобразить центральные, героические образы, показать вольную Запорожскую Сечь. В отличие от других иллюстраторов он не уделял внимания любовным эпизодам. Тема одной из иллюстраций художника — «Тарас, едущий с сыновьями по степи в Запорожскую Сечь», станет почти обязательной для всех последующих иллюстраторов повести Гоголя.

«Тарас Бульба» — Сечь. «Пропал, пропал бесславно, как подлая собака…». Степь. Ни крика, ни стону не было слышно…». Тарас Бульба. Андрий. Н.В.Гоголь «Тарас Бульба». Светлица – жилище. «Нет уз святее товарищества!». В.Г.Белинский – критик XIX века. «Поэма о любви к родине». Вот откуда разливается воля и козачество на всю Украйну!».

«Гоголь писатель» — Но главное в другом – в «двуликости» носа. Пью — не напьюсь, гляжу — не нагляжусь. Э.А. Дмитриев-Мамонов. 1839 г. В семье, помимо Николая, было еще пятеро детей. Рим. Нос для окружающих – вовсе не нос, а «штатский генерал». Предложение Чичикова с точки зрения крепостнической помещичьей психологии вовсе не фантастично.

«Мёртвые души Гоголь» — Повествование о жизненной судьбе «сюжетообразующего» героя поэмы — Чичикова. Пределом человеческого падения является Плюшкин. И что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? 2-6 главы. Счастье «порядочного человека» Чичикова основано на деньгах. Собакевич за едой. Образ Ноздрева. Первый том поэмы «Мертвые души» вышел в свет в 1842 году.

«Тарас Бульба урок» — Тарас – типичный запорожец. Повесть «Тарас Бульба». Патриотизм Родина Отечество. Константин Симонов «Тарас Бульба». Групповое задание. Казаки живо плыли на узких двурульных челнах и говорили про атамана. Черки-Гришинской средней школы Гайфуллиной Ф.Р. Тарас над телом убитого сына П.П.Соколов 1867. Словарная работа.

«Русский писатель Гоголь» — По семейным традициям, брак родителей писателя был благословлен Божией Матерью. Василий Афанасьевич, отец Н.В.Гоголя. Филосовские взгляды Н.В.Гоголя. Литературный труд: В припадке отчаяния, незадолго до смерти, Гоголь сжег рукопись 2-го тома поэмы. После революции останки Гоголя были перенесены на Новодевичье кладбище.

«Гоголь Тарас Бульба» — «Богатырь Бульба с своими могучими сыновьями» (В.Г. Белинский). Казак без коня — ….. Остап. Одежда. Сабля Стрела Нож Седло Всадник на коне Казаки. Кушанья. Ведущий. Курень Крамари Чуприна Сейм Аргамак. На чужой спине едет, свой груз везёт. Узнай героя по описанию. Как называется торжественный обряд (например, обряд поступления запорожца в Сечь)?

Овчаренко Сергей

Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит
свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь свое
дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови, может один только
человек.

Нет, так любить никто не может!
Знаю, подло завелось теперь на земле нашей; думают только, чтобы при
них были хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные мёды их..

Перенимают черт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой с своим не хочет говорить; свой своего продает..
Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве,
есть и у того, братцы, крупица русского чувства.

Сыновья его только что слезли с коней. Это были два дюжие молодца, еще
смотревшие исподлобья, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые лица их были покрыты первым пухом волос, которого ещё не касалась бритва.
Они были очень смущены таким приемом отца и стояли неподвижно, потупив глаза в землю.

Теперь благослови, мать, детей своих! — сказал Бульба. — Моли бога,
чтобы они воевали храбро, защищали бы всегда честь лыцарскую, чтобы стояли всегда за веру Христову, а не то — пусть лучше пропадут, чтобы и и духу их не было на свете! Подойдите, дети, к матери: молитва материнская и на воде, и на земле спасает

А что мне отец, товарищи и отчизна! — сказал Андрий, встряхнув быстро
головою и выпрямив весь прямой, как надречная осокорь, стан свой. — Так если ж так, так вот что: нет у меня никого!Кто сказал, что моя отчизна Украйна? Кто дал мне ее в отчизны?
Отчизна есть то, чего ищет душа наша, что милее для нее всего. Отчизна моя — ты!

Разогнался на коне Андрий и чуть было уже не настигнул Голокопытенка,
как вдруг чья-то сильная рука ухватила за повод его коня. Оглянулся Андрий:
пред ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен…

Так школьник, неосторожно задравши своего товарища и получивши за то от
него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный выскакивает из
лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на
части; и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает
бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно ему, в один миг пропал,
как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он перед собою одного только
страшного отца.

Напрасно старались занять и развеселить Тараса; напрасно бородатые, седые бандуристы, проходя по два и по три, расславляли его козацкие подвиги. Сурово и
равнодушно глядел он на все, и на неподвижном лице его выступала неугасимая
горесть, и, тихо понурив голову, говорил он: «Сын мой! Остап мой!»

Они приблизились уже к лобному месту. Остап остановился. Ему
первому приходилось выпить эту тяжелую чашу. Он глянул на своих, поднял руку
вверх и произнес громко:
— Дай же, боже, чтобы все, какие тут ни стоят еретики, не услышали,
нечестивые, как мучится христианин! чтобы ни один из нас не промолвил ни
одного слова!
После этого он приблизился к эшафоту.
— Добре, сынку, добре! — сказал тихо Бульба и уставил в землю свою
седую голову.

А тем временем набежала вдруг ватага и схватила его под могучие плечи. Двинулся было он всеми членами, но уже не посыпались на землю, как бывало прежде, схватившие его гайдуки. «Эх, старость, старость!» — сказал он, и заплакал
дебелый старый козак. Но не старость была виною: сила одолела силу. Мало не
тридцать человек повисло у него по рукам и по ногам

Кузьминский К. С. Русская реалистическая иллюстрация XVIII и XIX вв. — Москва, 1937

Русская реалистическая иллюстрация XVIII и XIX вв. / К. С. Кузьминский. — Москва : Государственное издательство изобразительных искусств, 1937.

ОТ АВТОРА

Историки русского искусства, особенно дореволюционного периода, недооценивали значения графики и в своих трудах упоминали о ней лишь мимоходом, а между тем книжная иллюстрация в истории развития русской культуры и русского искусства играла значительную роль.

Лишь в нашу эпоху советские исследователи уяснили всю важность изучения русской графики. Некоторые из них совершенно определенно ставят вопрос о влиянии графики (в частности литературной иллюстрации) на развитие жанровой живописи.

Настоящая работа имеет своей целью выяснить путь развития русской реалистической иллюстрации XVIII и XIX вв. в связи с развитием реализма в литературе и изобразительном искусстве.

Основной задачей работы было стремление ознакомить советского художника с наследством в области книжной графики, без изучения которого невозможно усвоение лучших его сторон.

Книга снабжена большим количеством иллюстраций, взятых главным образом из первоисточников. К сожалению, гравюры на дереве пришлось большей частью воспроизвести автотипией, что нарушило их первоначальную фактуру.

Продолжением настоящей книги будет работа, охватывающая период с конца XIX в. («Мир искусства») и начало XX в. до Октябрьской революции.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Художник-иллюстратор в своем творчестве находится в зависимости от содержания иллюстрируемого произведения, от его стиля, от его целевого назначения и, наконец, от полиграфической, в частности, от репродукционной техники, при помощи которой будет воспроизведена его иллюстрация. Все это, вместе взятое, характеризует работу художника-иллюстратора как со стороны ее содержания, так и со стороны художественной формы.

Как бы художник ни старался быть «объективным», он не в состоянии скрыть своего отношения к иллюстрируемому произведению. Его общественные симпатии всегда скажутся. Они скажутся в выборе сюжета для иллюстрации, в трактовке изображаемых явлений и лиц и, наконец, в стиле иллюстрации. Одно и то же произведение иллюстрируется различно — в зависимости от того, какой художник, в какую эпоху, для какой цели его иллюстрировал. Стоит, например, просмотреть иллюстрации разных художников к «Мертвым душам» или к басням Крылова, чтобы убедиться в справедливости этого положения.

При рассмотрении вопроса о влиянии писателя на художника-иллюстратора необходимо иметь в виду, что далеко не всегда это влияние исходит от писателя непосредственно. Можно привести немало примеров, свидетельствующих о том, что взгляды писателей на искусство и его задачи были значительно менее прогрессивны, чем взгляды художников, иллюстрирующих их произведения. Ряд наших писателей-реалистов, которых прекрасно иллюстрировали художники в своих высказываниях об искусстве, являлись сторонниками академических и романтических или часто эклектических направлений в живописи, т. е. многие писатели-реалисты не пропагандировали того направления, которое появилось главным образом под влиянием их же творчества. Ввиду этого, исследуя характер и стиль иллюстраций к произведениям таких писателей, необходимо выяснить, как отразилось на творчестве художника иллюстрируемое произведение, к какому периоду деятельности писателя оно относилось, какой творческий метод писателя оно отражало. Если бы Гоголь написал только свои «Вечера на хуторе близ Диканьки», а Пушкин только «Руслана и Людмилу», то влияние их на художника ограничилось бы взглядами, отражающими школу романтиков, к которым ни Пушкин, ни Гоголь себя не причисляли. Их значение в развитии нашего искусства определилось теми произведениями, которые они создали впоследствии и которые создали новое, реалистическое направление и в литературе и в живописи.

Иллюстрируемое произведение влияет на художника не только своим содержанием, дающим тему для иллюстрации, но и своей художественной формой, стилем и прочими особенностями творчества автора данного произведения.

Иллюстратор, подобно актеру, участвующему в пьесе, или композитору, пишущему музыку на определенный текст, должен глубоко проникнуться иллюстрируемым произведением, прочувствовать все его особенности и в момент творчества так перевоплотиться, чтобы в его художественном произведении отразились все наиболее характерные черты писательского творчества. Если бы в иллюстрации не оказалось ничего, что имеет связь с иллюстрируемым произведением, то такое художественное произведение потеряло бы право на название иллюстрации.

И чем совершеннее иллюстрация, тем она с большей силой должна отображать в себе иллюстрируемый текст печатного произведения. Но это вовсе не значит, что она должна быть простым изобразительно-графическим пересказом текста. Такой пересказ был бы малоценен, так как ничего не прибавил бы к иллюстрируемому произведению.

Иллюстрация только тогда способна оказать нужное действие, когда она является плодом творчества художника, в большей или меньшей степени конгениального писателю. Только два равные или хотя бы близкие по степени таланта — автор литературного и автор изобразительно-графического произведения — могут понять и оценить творческие замыслы друг друга и найти общий язык. Чем талантливее иллюстрируемое произведение, тем талантливее должен быть и художник-иллюстратор, ибо только такой художник может дать иллюстрацию, равную литературному произведению по силе художественного воздействия.

Лев Толстой, прекрасно понимавший задачи художественного творчества, в своей парадоксальной статье «Что такое искусство» дает хотя и одностороннее, но все же тонкое определение сущности искусства. «Как только зрители-слушатели заражается тем же чувством, которое испытывал сочинитель, это и есть искусство. Вызвать в себе испытанное чувство и, вызвав его в себе посредством движений, линий, красок, звуков, образов, передать это чувство так, чтобы другие испытали то же чувство, — в этом состоит деятельность искусства. Искусство есть деятельность человеческая, состоящая в том, что один человек сознательно известными внешними знаками передает другим испытываемое им чувство, а другие люди заражаются этими чувствами и переживают их».

В соответствии с этим определением роли искусства от художника-иллюстратора требуется, чтобы он, находясь под впечатлением иллюстрируемого произведения, при помощи линий и красок выявил и передал социальную и художественную суть иллюстрируемого произведения. Иллюстрация должна быть доходчива, действенна и эмоциональна. Без этих качеств она утрачивает значение художественного произведения, является бесполезной или даже вредной, ибо ослабляет или дает неправильное впечатление от иллюстрируемого произведения.

Лев Толстой, будучи идеалистом, обращает внимание только на то, как искусство влияет на чувство. Он игнорирует другую сторону его воздействия. Плеханов протестует против такого идеалистического утверждения и говорит: «Неверно, что искусство выражает только чувства людей. Нет, оно выражает и чувства их и мысли, но выражает не отвлеченно, а в живых образах. И в этом заключается его самая главная отличительная черта… Искусство начинается тогда, когда человек снова вызывает в себе чувства и мысли, испытанные им под влиянием окружающей действительности, и придает им известное образное выражение»¹. Из этого плехановского положения необходимо сделать вывод, что иллюстрация, подобно литературному произведению, должна воздействовать одновременно и на чувство и на мысль. Она должна быть не только художественна по форме, но и глубока по своему содержанию.

____________

¹ Г. В. Плеханов. Сочинения, т. XIV, стр. 2.

Это особенно важно отметить потому, что нередко встречаются иллюстрации, которые носят характер так называемых виньеток, главное назначение которых заключается в голом украшении книги. Такие виньетки, прекрасно определяемые немецким термином Zierbild, должны быть отличаемы от иллюстрации, которая ни в коем случае не должна играть роль элемента, только украшающего книгу. Для иллюстрации единственным источником ее содержания должен быть текст книги, а виньетка имеет своим исходным материалом оформительские элементы книги: шрифт, формат, способ верстки и т. д.

Писатель, как и художник, воспроизводит действительность образно, и их художественные произведения получают силу и значение только при помощи образного воздействия на человека. Образность в иллюстрации должна быть равна по своей силе образности литературного произведения, тогда как виньетка имеет другое назначение: она является одним из элементов внешнего оформления книги.

Коснувшись различия между иллюстрацией и виньеткой, необходимо сказать несколько слов о рисунке, выполненном художником на литературную тему без заранее определенного намерения воспроизвести его в печатном произведении, и об его отличии от книжной иллюстрации.

Книжной иллюстрации приходится считаться со специфическими особенностями книги: с двухмерностью книжной полосы, с ее форматом, с характером шрифта, способом верстки, с качеством печатной бумаги, с цветом печатной краски и т. п.

Иллюстрация, будучи отделена от текста, в большинстве случаев утрачивает свой смысл и свое значение, ибо каждая из иллюстраций к какому-либо литературному произведению представляет собою только часть той художественной сюиты, которая задумана и выполнена как единое целое, по определенному плану, с определенной целью.

Иллюстрации к литературному произведению представляют собой комплексное целое и должны — при оценке работы иллюстратора — рассматриваться не каждая в отдельности, а в совокупности, так как каждая из них вытекает из единого целого, которым является иллюстрируемый текст. Как нельзя читать произведение по отдельным главам, в каком угодно порядке, с пропусками отдельных его частей, так и иллюстрации не должны рассматриваться вне определенного порядка, вне комплекса. Иллюстрирование книги не может носить характера случайности и непродуманности. Весь иллюстрационный комплекс должен рассматриваться как единое сложное художественное произведение, выполняемое по такому же плану, как и литературное произведение.

Иначе относится художник к рисунку, не предназначенному служить иллюстрацией. В данном случае художник для своего рисунка чаще всего пользуется литературным произведением, совершенно не считаясь со специфическими функциями, которые должна выполнять иллюстрация. Литературное произведение дает ему только тему для рисунка, так или иначе влияет на его творческое воображение, но его интересует почти исключительно художественная сторона творчества. Он не чувствует себя стесненным текстом литературного произведения и не стремится точно отобразить то место из него, которое имеет существенное значение, а выбирает лишь то, что может ему дать наиболее подходящий материал для выполнения его художественных задач. Вот это отсутствие строгой зависимости рисунка от текста, другое целевое назначение и отсутствие единого ансамбля и отличают его от книжной иллюстрации в строгом значении этого слова.

Итак, необходимо признать, что книжная иллюстрация есть самостоятельный вид графики, а в редких случаях — и живописи, теснейшим образом связанный с литературным произведением и полиграфическим оформлением книги. Чем больше она увязана с произведением не только со стороны содержания, но и со стороны художественного стиля, тем выше ее значение, тем действеннее ее роль.

Иллюстрирование литературного произведения является задачей чрезвычайной важности, и она должна быть решена во всех отношениях хорошо. Если этого сделать нельзя, — лучше произведение выпускать без иллюстраций. Плохая иллюстрация должна быть из книги изгнана. Но это, конечно, не означает, что необходимо отказаться вообще от книжной иллюстрации. В деле иллюстрирования имеются большие трудности, но они не таковы, чтобы их нельзя было превозмочь.

Приобщение колоссальных народных масс к культуре требует критического освоения культурного наследства. На первом месте в этом деле, конечно, стоит наука с ее огромными достижениями, но и литература, именно та литература, которая ярко отразила в художественной форме реальную жизнь, и она должна занять почетное место в области изучения этой жизни всех времен и всех народов.

В тех литературных произведениях, которые отражают чужую жизнь или жизнь отдаленных эпох, иллюстрация особенно необходима. Только двойное воздействие текста и иллюстрации к нему дает возможность всесторонне понять читаемое произведение человеку, который по той или другой причине не имел возможности изучать историю, быт и материальную культуру изображаемой эпохи и среды.

Вопрос об изучении книжной иллюстрации у нас приобрел особое значение. Не только в дореволюционной России, но и в самых культурных европейских странах не появлялось так много иллюстрированных книг, как у нас. Наши издательства выпускают очень много книг с иллюстрациями. Кое-что уже сделано в деле получения высокохудожественной иллюстрации, но нужно признать с полной откровенностью, что остается еще сделать многое и многое в этом направлении.

Одним из наиболее актуальных средств повышения качества нашей книжной иллюстрации является изучение художниками нашей дореволюционной реалистической иллюстрации. Это даст современным художникам возможность овладеть тем наследством, которое осталось от наиболее талантливых художников-иллюстраторов дореволюционной эпохи, и использовать его для дальнейшего развития и совершенствования советской иллюстрации в полном соответствии с методом социалистического реализма.

Знакомство с реалистической дореволюционной иллюстрацией имеет огромное значение и для более широких кругов читателей, поскольку оно помогает понимать правильно и остро наше литературное наследство, поскольку содействует поднятию общего культурного и художественного уровня человека.

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ

М. Башилов

Иллюстрация к «Горе от ума» Грибоедова.. 3—4

Пикар

Марс и Венера. Иллюстрация к «Овидиевым превращениям». Гравюра. 1721 г. 16

Пирамус и Физба. Иллюстрация к «Овидиевым превращениям». Гравюра. 1721 г. 17

Ле Пренс

Русская баня.. 18

Символы и эмблемата 1705 г.  19

Ле Пренс

Саешник.. 20

Наказание кнутом.. 21

Русская пляска.. 22

Наказание батогами.. 23

После свадебной ночи.. 24

Торговля квасом.. 25

Гейслер

Русские игры.. 26

Кулачный бой.. 27

Георги

Татарская женщина.. 28

Российский крестьянин.. 29

Крестьянин и купец.. 30

Российский купец.. 31

П. Свиньин

Русская кибитка.. 33

А. Оленин

Иллюстрация к оде Державина «Мельник». . 34

Иллюстрация к оде Державина «О удовольствии».. 36

Иллюстрация к оде Державина «Похвала сельской жизни».. 37

Иллюстрация к оде Державина «На смерть Нарышкина».. 38

Иллюстрация к оде Державина «Правосудие».. 39

А. Орловский

Портрет-шарж архитектора Кваренги.. 42

Карикатура на архитектора Кваренги.. 43

Крокада 12 голов.. 44

Рисунок пером.. 45

Офорт.. 46

Рисунок пером.. 48

А. Венецианов

Торговка и щеголек.. 49

Господин и извозчик.. 50

Водовоз.. 52

Городской сторож.. 53

Карикатура «Французский парикмахер».. 54

Карикатура «Модный магазин».. 55

И. Теребенев

Карикатура «Наполеон в бане».. 56

Карикатура «Русский Сцевола».. 57

Л. Майдель

Иллюстрация к «Ундине» Жуковского.. 60

Иллюстрация к «Ундине» Жуковского.. 61

И. Иванов

Иллюстрация к басне Хемницера «Метафизик».. 66

Иллюстрация к басне Хемницера «Медведь-плясун».. 67

С. Галактионов

Иллюстрация к басне Измайлова.. 69

A. Сапожников

Иллюстрация к басне Крылова «Откупщик и сапожник».. 72

Иллюстрация к басне Крылова «Мешок».. 73

B. Тимм

Иллюстрация к «Сенсациям» Мятлева.. 75

Заставка к «Сенсациям» Мятлева.. 78

Иллюстрация к «Петербургскому дворнику» Луганского.. 79

Иллюстрация к «Петербургскому дворнику» Луганского.. 83

Иллюстрация к «Водовозу» Башуцкого.. 84

Иллюстрация к «Водовозу» Башуцкого.. 85

Заставка к «Знахарю» Основьяненко.. 87

Виньетка к «Водовозу» Башуцкого.. 89

Рисунок «Апраксин рынок» (литография).. 91

А. Агин

Иллюстрация к «Петербургскому фельетонисту» Панаева.. 94

Иллюстрация к «Петербургскому фельетонисту» Панаева. . 95

Иллюстрация к «Петербургскому фельетонисту» Панаева.. 96

Иллюстрация к «Тарантасу» Соллогуба.. 97

Иллюстрация к «Тарантасу» Соллогуба.. 99

Иллюстрация к «Мертвым душам» Гоголя. Ксилография Бернардского.. 103

Рисунок пером к «Мертвым душам», представленный в цензуру.. 106

Иллюстрация к «Мертвым душам» Гоголя. Ксилография Бернардского.. 107

Рисунок карандашом к «Мерным душам» Гоголя.. 110

Оригинальный рисунок к «Мертвым душам» Гоголя.. 111

Рисунок пером к «Мертвым душам», представленный в цензуру.. 112

Иллюстрация к «Мертвым душам» Гоголя. Ксилография Бернардского.. 113

Рисунок к «Мертвым душам» Гоголя.. 115

Иллюстрация к «Мертвым душам» Гоголя.. 116

Иллюстрация к «Мертвым душам» Гоголя. Ксилография Бернардского.. 117

Е. Ковригин

(?) Иллюстрация к «Чиновнику» Некрасова.. 120

Иллюстрация к «Петербургской стороне» Гребенки.. 121

Иллюстрация к «Петербургской стороне» Гребенки. . 123

И. Щедровский

«Сцены из русского народного быта» (литография).. 124

«Сцены из русского народного быта» (литография).. 125

Р. Жуковский

Иллюстрация к «Петербургским углам» Некрасова.. 126

Иллюстрация к «Петербургским углам» Некрасова.. 127

Иллюстрация к «Петербургским углам» Некрасова.. 128

П. Федотов

Иллюстрация к «Ползункову» Достоевского.. 131

Иллюстрация к «Ползункову» Достоевского.. 133

Иллюстрация к «Двум помещикам».. 134

М. Невахович

Карикатура.. 135

П. Семечкин

Карикатура «Ф. Ф. Фарисеев, вводящий на стезю филантропии своего племянника».. 139

Карикатура «Несбывшиеся новогодние ожидания».. 140

Н. Степанов

Карикатура «Польза от кринолинов».. 141

Карикатура «Сорок лет не видался со школьным товарищем. Воображаю, как мне обрадуется».. 142

К. Трутовский

Иллюстрация к басне Крылова «Волк и мышонок».. 149

Иллюстрация к басне Крылова «Крестьянин и река».. 153

П. Боклевский

Рисунок карандашом (жандарм, Чичиков).. 154

Из иллюстраций к произведениям Островского (литография).. 155

Герасим из «Муму» Тургенева. Набросок карандашом.. 156

Иллюстрация к «Ревизору» (литография).. 167

Дама, приятная во всех отношениях (акварель).. 160

Сваха из «Женитьбы». Рисунок карандашом.. 161

Из иллюстраций к произведениям Достоевского. Рисунок карандашом.. 162

М. Башилов

Иллюстрация к «Горю от ума» Грибоедова.. 163

Иллюстрация к «Горю от ума» Грибоедова.. 165

Иллюстрация к «Горю от ума» Грибоедова.. 166

Иллюстрация к «Губернским очеркам» Щедрина (литография).. 109

Иллюстрация к «Губернским очеркам» Щедрина.. 171

Рисунок карандашом к «Войне и миру».. 172

Рисунок карандашом к «Войне и миру». . 173

Рисунок карандашом к «Войне и миру».. 174

П. Соколов

Иллюстрация к «Старосветским помещикам» Гоголя.. 175

Иллюстрация к «Старосветским помещикам» Гоголя.. 177

Иллюстрация к «Горю от ума» Грибоедова.. 178

Иллюстрация к «Горю от ума» Грибоедова.. 179

И. Репин

Иллюстрация к «Пророку» Лермонтова.. 183

Иллюстрация к «Сорочинской ярмарке» Гоголя.. 185

Иллюстрация к «Сорочинской ярмарке» Гоголя.. 187

В. Серов

Иллюстрация к басне Крылова «Лев и волк».. 191

Иллюстрация к басне Крылова «Тришкин кафтан».. 193

Иллюстрация к басне Крылова «Квартет».. 195

ОГЛАВЛЕНИЕ

От автора.. 7

Глава первая.. 9

Глава вторая.. 15

Глава третья.. 35

Глава четвертая.. 41

Глава пятая.. 47

Глава шестая.. 51

Глава седьмая.. 59

Глава восьмая.. 64

Глава девятая. . 71

Глава десятая.. 77

Глава одиннадцатая.. 93

Глава двенадцатая.. 101

Глава тринадцатая.. 130

Глава четырнадцатая.. 138

Глава пятнадцатая.. 143

Глава шестнадцатая.. 147

Глава семнадцатая.. 151

Глава восемнадцатая.. 159

Глава девятнадцатая.. 169

Глава двадцатая.. 180

Глава двадцать первая.. 182

Глава двадцать вторая.. 190

Глава двадцать третья.. 196

Глава двадцать четвертая.. 198

Глава двадцать пятая.. 201

Глава двадцать шестая.. 205

Библиография.. 209

Список иллюстраций.. 211

Примеры страниц

НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОГОЛЬ (1809-1852) (принт № 13135009). Карточки

Гравюра НИКОЛАЯ ВАСИЛЬЕВИЧА ГОГОЛЯ (1809-1852) в рамке. Русский (украинский) писатель. Карандашный рисунок

НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОГОЛЬ
(1809-1852). Русский (украинский) писатель. Карандашный рисунок, 1840

Мы рады предложить этот принт из Sarin Images / The Granger Collection в сотрудничестве с Granger Art on Demand

Грейнджер хранит миллионы изображений, охватывающих более 25 000 лет мировой истории, от периода до каменного века до начала космической эры

Идентификатор носителя 13135009

1840 Стул Гоголь Середина Усы Николай Писатель Портрет русский Сидящий Эскиз украинец Василевич

14 «x 12» (38 x 32 см) Современная рама

Наши современные репродукции в рамке профессионально сделаны и готовы повесить на вашу стену

проверить

проверить

проверить

проверить

клетка

Наши водяные знаки не появляются на готовой продукции

Рамка под дерево, на карточке, печать фотографий архивного качества 10×8. Габаритные внешние размеры 14×12 дюймов (38×32 см). Экологически чистые и озонобезопасные молдинги Polycore® шириной 40 мм x 15 мм выглядят как натуральное дерево, они прочные, легкие и их легко повесить. Биоразлагаемый и сделанный с использованием нехлорированных газов (без токсичных паров), он эффективен; производя 100 тонн пенополистирола, можно спасти 300 тонн деревьев! Отпечатки глазируются легким небьющимся акрилом с оптической прозрачностью (обеспечивающим такую ​​же общую защиту от окружающей среды, как и стекло).Спинка — прошитый ДВП с прикрепленной пилообразной подвеской. Примечание. Чтобы свести к минимуму обрезку оригинального изображения, для оптимального макета и обеспечить безопасность печати, видимый отпечаток может быть немного меньше

Код товара dmcs_13135009_80876_736

Фотографическая печать Печать в рамке Плакат Печать Пазл Поздравительные открытки Фото кружка Печать на холсте Художественная печать Печать в рамке Установленное фото Стеклянная рамка Подушка Металлический принт Премиум обрамление Сумка Коврик для мыши Акриловый блок Стеклянные коврики Стеклянная подставка

Полный диапазон художественной печати

Наши стандартные фотоотпечатки (идеально подходят для кадрирования) отправляются в тот же или на следующий рабочий день, а большинство других товаров отправляется на несколько дней позже.

Фотопечать (8,50 — 60,80 долларов)
Наши фотопринты напечатаны на прочной бумаге архивного качества для яркого воспроизведения и идеально подходят для кадрирования.

Печать в рамке (54,72 доллара — 279,73 доллара)
Наши современные репродукции в рамке профессионально сделаны и готовы повесить на вашу стену

Печать плакатов (13,37–72,97 долларов США)
Бумага для плакатов архивного качества, идеально подходит для печати больших изображений

Пазл (34 доллара.04 — 46,21 долл. США)
Пазлы — идеальный подарок на любой случай

Поздравительные открытки (7,26–14,58 долларов США)
Поздравительные открытки для дней рождения, свадеб, юбилеев, выпускных, благодарностей и многого другого

Фотокружка (12,15 $)
Наслаждайтесь любимым напитком из кружки, украшенной любимым изображением. Сентиментальные и практичные персонализированные фотокружки станут идеальным подарком для близких, друзей или коллег по работе

Canvas Print (36 долларов. 48 — 267,57 долл. США)
Профессионально сделанные, готовые к развешиванию Отпечатки на холсте — отличный способ добавить цвет, глубину и текстуру любому пространству.

Репродукция изобразительного искусства (36,48 — 243,24 доллара)
Наши репродукции репродукций произведений искусства соответствуют стандартам самых критичных музейных кураторов. Они имеют мягкую текстурированную естественную поверхность, что делает их еще лучше, чем оригинальные произведения искусства.

Печать в рамке (54,72–304,05 долл. США)
Наш оригинальный ассортимент британских принтов в рамке со скошенным краем

Фото ($ 15.80 — 158,10 долл. США)
Фотопринты в держателе для карт с индивидуальным вырезом, готовые к обрамлению

Стеклянная рамка (27,96 — 83,93 доллара) Крепления из закаленного стекла
идеально подходят для настенного дисплея, а меньшие размеры также можно использовать отдельно с помощью встроенной подставки.

Подушка (30,39 $ — 54,72 $)
Украсьте свое пространство декоративными мягкими подушками

Metal Print (71,76 — 363,66 долларов)
Изготовленные из прочного металла и роскошной техники печати, металлические принты оживляют изображения и добавляют современный вид любому пространству

Premium Framing (109 долларов.45 — 352,70 долл. США)
Наши превосходные фоторамки премиум-класса профессионально изготовлены и готовы повесить на вашу стену

Большая сумка ($ 36,43)
Наши сумки-тоут сделаны из мягкой прочной ткани и оснащены ремнем для удобной переноски.

Коврик для мыши (17,02 доллара США)
Фотопечать архивного качества на прочном коврике для мыши с нескользящей подложкой. Работает со всеми компьютерными мышками.

Acrylic Blox (36,48 — 60,80 долларов)
Обтекаемая, современная односторонняя привлекательная настольная печать

Стеклянные коврики (60 долларов. 80)
Набор из 4 ковриков под стекло. Элегантное полированное безопасное стекло и термостойкое. Также доступны подходящие подстаканники

Glass Coaster (9,72 доллара)
Индивидуальная стеклянная подставка под столешницу. Элегантное полированное безопасное закаленное стекло и подходящие термостойкие коврики также доступны

Рисунков Гоголя I

В своих произведениях Гутов часто цитирует визуальные и текстовые источники: в различных жанрах — от металлических скульптур до каллиграфии — воспроизводит картины мировой культуры, рукописи писателей и заметки композиторов.Экспериментируя с каллиграфией, Гутов добивается особой выразительности линии — в ней можно передать иронию, мгновенное озарение, переживания и размышления. Так, в серии «Пушкин» Гутов, воспроизводя черновики поэта со всеми кляксами и зачеркиванием, раскрывает творческие поиски и размышления. Инсталляция «Моцарт» наоборот повторяет быстрые, вдохновенные записи композитора.

Представленная работа относится к серии «Гоголь» 2011 года, где Гутов подробно воспроизводит титульные листы книг, пометки на сторонах, подписи и зарисовки, сделанные рукой Николая Васильевича Гоголя. Специфика печатного титульного листа книги является предметом анализа данной серии почерка писателя и его манеры рисования. Из сохранившихся писем и записок известно, что во время путешествия Гоголь часто делал зарисовки архитектуры и элементов, которые стали предметом его внимания. Эта манера схематична и фрагментарна: писатель изобразил дрожащей линией только силуэт и наиболее значимые детали, а пространство, городскую среду, скульптурный декор и другие важные для архитектуры характеристики зафиксированы в целом.

Линия играет важную роль в художественной манере Гутова. Он часто переписывает произведение много раз, пока строки не ложатся идеально. Художник создает картину с каллиграфической точностью, быстро и «на одном дыхании». Гутов изящно и якобы небрежно изображает здание после Гоголя, что видно лишь на две трети в произведении «Гоголевские рисунки I». Фасад разделен колоннами, над порталом обозначена готическая роза. На барабане возвышается мощный купол с прорезями арок. Однако значительная часть деталей теряется среди стремительных мазков, и завершить их можно только в воображении. V

The Namesake Page 8 Читать онлайн-книги Джумпы Лахири

Тем не менее, они делают, что могут. Они часто едут в Кембридж с детьми, когда в «Орсоне Уэллсе» разыгрывается «Трилогия Апу», или когда в Мемориальном зале проходят танцевальное представление Катхакали или ситарный концерт.Когда Гоголь учится в третьем классе, они каждую вторую субботу отправляют его на уроки бенгальского языка и культуры, которые проводятся в доме одного из их друзей. Потому что, когда Ашима и Ашоке закрывают глаза, их никогда не перестает беспокоить то, что их дети говорят точно так же, как американцы, умело разговаривая на языке, который все еще иногда сбивает их с толку, в акцентах, которым они привыкли не доверять. На уроках бенгальского Гоголя учат читать и писать свой родовой алфавит, который начинается в глубине его горла с буквы «К» без наддува и равномерно проходит по нёбу, заканчиваясь неуловимыми гласными, которые парят над его губами. Его учат писать буквы, висящие на перекладине, и, в конце концов, лепить эти замысловатые формы в свое имя. Они читают на английском языке рекламные проспекты о бенгальском Возрождении и революционных подвигах Субхаса Чандры Боса. Дети в классе учатся без интереса, желая, чтобы они вместо этого побывали на занятиях балетом или софтболом. Гоголь ненавидит это, потому что это мешает ему посещать все занятия субботнего утреннего урока рисования, в который он записался по совету своего учителя рисования.Уроки рисования проходят на верхнем этаже публичной библиотеки; в хорошие дни их водят на прогулку по историческому району с большими блокнотами и карандашами и просят нарисовать фасад того или иного здания. В классе бенгальского они читают сшитые вручную буквари, привезенные их учителем из Калькутты, предназначенные для пятилетних детей, напечатанные, Гоголь не может не заметить, на бумаге, напоминающей сложенную туалетную бумагу, которую он использует в школе.

В детстве Гоголь не возражает против своего имени. Он узнает части себя в дорожных знаках: ИДТИ ВЛЕВО, ИДИ ВПРАВО, ИДИ МЕДЛЕННО. На дни рождения его мать заказывает торт, на котором его имя написано на белой матовой поверхности ярко-синим сладким шрифтом. Все кажется совершенно нормальным. Его не беспокоит, что его имя никогда не встречается на брелках, металлических булавках или магнитах на холодильник. Ему сказали, что он был назван в честь известного русского писателя, родившегося в прошлом веке. Имя автора, а значит, и его имя, известно во всем мире и будет жить вечно.Однажды отец приводит его в университетскую библиотеку и показывает ему на полке, недоступной для него, ряд гоголевских игл. Когда его отец открывает одну из книг на случайной странице, отпечаток оказывается намного меньше, чем в серии «Парни Харди», которой Гоголь недавно начал наслаждаться. «Через несколько лет, — говорит ему отец, — ты будешь готов их читать». Хотя замещающие учителя в школе всегда делают паузу, извиняясь, когда приходят к его имени в реестре, вынуждая Гоголя крикнуть, прежде чем даже быть вызванным: «Это я», учителя в школьной системе знают, что не стоит задумываться об этом. Через год или два ученики больше не дразнят и не говорят «хихикать» или «полоскать рот». В программах школьных рождественских спектаклей родители привыкли видеть его имя среди актерского состава. «Гоголь — замечательный ученик, любознательный и отзывчивый», — год за годом пишут его учителя в табелях успеваемости. «Вперед, Гоголь!» его одноклассники кричат ​​в золотые осенние дни, когда он бегает по базам или спринту в рывке.

Что касается его фамилии, ГАНГУЛИ, то к десяти годам он побывал в Калькутте еще три раза, дважды летом и один раз во время Дурги-пуджо, и из последней поездки он до сих пор помнит вид этого места, достойно выгравированного на побеленный фасад дома его бабушки и дедушки по отцовской линии.Он вспоминает, как с изумлением увидел в телефонном справочнике Калькутты шесть страниц, заполненных Гангули, по три колонки на странице. Он хотел вырвать страницу в качестве сувенира, но когда он сказал это одному из своих кузенов, кузен рассмеялся. Во время поездки на такси по городу, собираясь навестить разные дома своих родственников, его отец указал имя в другом месте, на навесах кондитеров, канцелярских товаров и оптиков. Он сказал Гоголю, что Гангули — наследие британцев, англизированный способ произнести его настоящую фамилию, Гангопадхьяй.

Вернувшись домой на Пембертон-роуд, он помогает своему отцу наклеивать отдельные золотые буквы, купленные на полке в хозяйственном магазине, и писать гангулы на одной стороне их почтового ящика. Однажды утром, на следующий день после Хэллоуина, Гоголь по пути к автобусной остановке обнаруживает, что слово было сокращено до БАНДА, а после него карандашом нацарапано слово ЗЕЛЕНЫЙ. Его уши горят при виде, и он бежит обратно в дом, чувствуя тошноту, уверенный в оскорблении, которое испытает его отец. Хотя это тоже его фамилия, но что-то подсказывает Гоголю, что осквернение предназначено больше его родителям, чем ему и Соне.К настоящему времени он знает в магазинах кассиров, ухмыляющихся над акцентом его родителей, и продавцов, которые предпочитают направлять свой разговор на Гоголя, как если бы его родители были либо некомпетентны, либо глухи. Но его отца это не волнует в такие моменты, как и почтовый ящик на него не действует. «Это только мальчики веселятся», — говорит он Гоголю, отмахиваясь от дела тыльной стороной ладони, и в тот же вечер они едут обратно в строительный магазин, чтобы снова купить пропавшие буквы.

И вот однажды необычность его имени становится очевидной.Ему одиннадцать лет, он учится в шестом классе во время школьной экскурсии с исторической целью. Они отправились в свой школьный автобус, два класса, два учителя, два сопровождающих, ехали прямо через город на шоссе. Это холодный, захватывающий ноябрьский день, голубое небо безоблачно, деревья сбрасывают ярко-желтые листья, покрывающие землю. Дети кричат, поют и пьют банки с газировкой, обернутые алюминиевой фольгой. Сначала они посещают текстильную фабрику где-нибудь в Род-Айленде.Следующая остановка — небольшой неокрашенный деревянный домик с крошечными окнами, стоящий на большом участке земли. Внутри, приспособившись к тусклому свету, они смотрят на стол с чернильницей наверху, испачканный копотью камин, умывальник, короткую узкую кровать. Говорят, когда-то это был дом поэта. Вся мебель привязана веревкой к центру комнаты, с небольшими знаками, запрещающими трогать их. Потолок настолько низкий, что учителя пригибают головы, переходя из затемненной комнаты в комнату.Они смотрят на кухню с железной печью и каменной раковиной и идут по грязной тропинке, чтобы посмотреть на флигель. Студенты визжат от отвращения при виде жестяной сковороды, свисающей со дна деревянного стула. В сувенирном магазине Гоголь покупает открытку с изображением дома и шариковую ручку, замаскированную под перо.

Конечная остановка экскурсии, недалеко от дома поэта на автобусе, будет кладбище, где похоронен писатель. Они блуждают несколько минут от камня к камню среди толстых и тонких скрижалей, некоторые откидываются назад, как будто их толкает ветер.Камни квадратные и арочные, черно-серые, чаще простые, чем блестящие, покрытые лишайником и мхом. На многих камнях надписи потускнели. Они находят камень с именем поэта. «Постройтесь, — говорят учителя, — пора заняться проектом». Каждому ученику раздают по несколько листов газетной бумаги и толстые цветные карандаши с очищенных этикеток. Гоголь не может не поежиться. Он никогда раньше не ступал на кладбище, только мельком видел их мимоходом, катаясь на машинах. На окраине их города есть большой; однажды, застряв в пробке, он и его семья стали свидетелями захоронения на расстоянии, и с тех пор, когда они проезжают мимо, его мать всегда говорит, что
им, чтобы отвести глаза.

К удивлению Гоголя, им велят не рисовать надгробия, а тереть их поверхность. Учитель приседает, одной рукой придерживая газетную бумагу, и показывает им, как это сделать. Дети начинают носиться между рядами мертвых, по кожистым листьям, ища свои имена, и горстка торжествует, когда они могут претендовать на могилу, с которой они связаны. «Смит!» они кричат. «Коллинз!» «Древесина!» Гоголь достаточно взрослый, чтобы знать, что Гангули здесь нет. Он достаточно взрослый, чтобы знать, что он сам будет сожжен, а не похоронен, что его тело не будет занимать ни клочка земли, что ни один камень в этой стране не будет носить его имя за пределами жизни. В Калькутте, из такси и однажды с крыши дома его бабушки и дедушки, он видел трупы незнакомцев, которые несли на плечах людей по улицам, украшенные цветами и завернутые в простыни.

Он подходит к тонкому почерневшему камню приятной формы, закругленному наверху и превращающемуся в крест. Он становится на колени на траве и берет газетную бумагу, затем начинает осторожно тереть краской цветного карандаша. Солнце уже садится, и его пальцы окоченели от холода. Учителя и сопровождающие сидят на земле, вытянув ноги, прислонившись спиной к надгробиям, аромат их сигарет с ментолом витает в воздухе.Поначалу ничего не появляется, кроме зернистой, безликой окраски темно-синего цвета. Но вдруг карандаш встречает легкое сопротивление, и буквы, одна за другой, волшебным образом появляются на странице: ABIJAH CRAVEN, 1701-45. Гоголь никогда не встречал человека по имени Авия, точно так же, как он теперь понимает, он никогда не встречал другого Гоголя. Он задается вопросом, как произносится «Авия», мужское или женское имя. Он подходит к другому надгробию, меньше фута высотой, и прижимает к его поверхности еще один лист бумаги.На этом написано «УГЛОВАЯ МАТЕРИ, РЕБЕНОК». Он вздрагивает, воображая, что кости не больше его под землей. Некоторые другие дети в классе, которым уже наскучил проект, начинают гоняться друг за другом вокруг камней, толкая, дразня и щелкая жевательной резинкой. Но Гоголь ходит из могилы в могилу с бумагой и мелком в руке, оживляя одно имя за другим. ПЕРЕГРИН УОТТОН, D. 1699. ИЕЗЕКИЕЛЬ И УРИЯ ЛОКВУД, БРАТЬЯ, R.I.P. Ему нравятся эти имена, нравится их странность, их яркость.«Вот некоторые имена, которые вы не часто видите в наши дни», — замечает один из сопровождающих, проходя мимо и глядя на свои потертости. «Вроде как твоя». До сих пор Гоголю не приходило в голову, что имена со временем умирают, что они умирают, как и люди. На обратном пути в школу трения, сделанные другими детьми, рвут, скомкают, бросают друг другу в головы и бросают под темно-зелеными сиденьями. Но Гоголь молчит, его тряпки аккуратно свернуты, как пергамент, на коленях.

Дома его мать в ужасе. Что это за экскурсия? Достаточно было нанести на трупы губную помаду и похоронить их в ящиках с шелковой подкладкой. Только в Америке (фраза, к которой она стала часто прибегать в наши дни), только в Америке детей берут на кладбища во имя искусства. Что дальше, она требует знать, поездку в морг? В Калькутте горящие гаты — самое запретное место, говорит она Гоголю, и хотя она изо всех сил старается не делать этого, хотя она была здесь, а не там, оба раза это происходило, она видит тела своих родителей, поглощенные пламенем.«Смерть — это не времяпрепровождение, — говорит она, шатко повышая голос, — не место для рисования». Она отказывается выставлять натирки на кухне рядом с другими его творениями, его рисунками углем и его журнальными коллекциями, его карандашным наброском греческого храма, скопированным из энциклопедии, его пастельным изображением фасада публичной библиотеки, получившим первое место в конкурсе. спонсируется попечителями библиотеки. Никогда раньше она не отвергала творчество сына. Вина, которую она испытывает перед надутым выражением лица Гоголя, заквашена здравым смыслом.Как можно ожидать, что она будет готовить ужин для своей семьи с именами умерших людей на стенах?

Но Гоголь к ним привязан. По причинам, которые он не может объяснить или обязательно понять, эти древние пуританские духи, эти самые первые иммигранты в Америку, эти носители немыслимых, устаревших имен так много говорили с ним, что, несмотря на отвращение его матери, он отказывается бросать натирки. прочь. Он скатывает их, берет наверх и кладет в свою комнату за комод, куда, как он знает, его мать никогда не заглянет, и где они останутся, игнорируемые, но защищенные, пылятся на долгие годы.

4

1982

Четырнадцатилетие Гоголя. Как и большинство событий в его жизни, это еще один повод для его родителей устроить вечеринку для своих бенгальских друзей. Накануне были приглашены его собственные школьные друзья — обычное дело, с пиццей, которую его отец взял по дороге с работы, бейсбольным матчем, который вместе смотрели по телевизору, и настольным теннисом в гостиной. Впервые в своей жизни он отказался от замороженного пирога, коробки с мороженым арлекин, хот-догов в булочках, воздушных шаров и лент, прикрепленных к стенам.Другое празднование, бенгальское, проводится в субботу, ближайшую к фактической дате его рождения. Как обычно, его мать заранее готовит несколько дней, забивая холодильник стопками подносов, покрытых фольгой. Она обязательно приготовит его любимые блюда: карри из баранины с большим количеством картофеля, лучи, густую чанна-дал с набухшим коричневым изюмом, ананасовый чатни, сандеши из сыра рикотта с оттенком шафрана. Все это менее стрессово для нее, чем кормление горстки американских детей, половина из которых всегда заявляет, что у них аллергия на молоко, и все они отказываются есть корки своего хлеба.

Около сорока гостей приезжают из трех разных штатов. Женщины одеты в сари намного ослепительнее, чем брюки и рубашки поло, которые носят их мужья. Группа мужчин садится кружком на полу и сразу же начинает игру в покер. Это его маши и мехос, его почетные тети и дяди. Все они приводят своих детей; толпа его родителей не верит в няню. Как всегда, Гоголь — старший ребенок в группе. Он слишком стар, чтобы играть в прятки с восьмилетней Соней и ее короткошерстными друзьями, но недостаточно взрослым, чтобы сидеть в гостиной и обсуждать Рейганомику со своим отцом и остальными мужьями. , или сидеть за обеденным столом и сплетничать с матерью и женами.Самым близким ему по возрасту человеком является девочка по имени Мушуми, семья которой недавно переехала в Массачусетс из Англии и чей тринадцатый день рождения отмечался аналогичным образом несколько месяцев назад. Но Гоголю и Мушуми нечего сказать друг другу. Мушуми сидит на полу, скрестив ноги, в очках в бордовой пластиковой оправе и с пышной повязкой на голову в горошек, сдерживающей ее густые волосы до подбородка. У нее на коленях — келли-зеленая сумка-бермуды с розовым кантом и деревянными ручками; внутри пакета находится тюбик бальзама для губ со вкусом 7UP, который она время от времени наносит на рот. Она читает хорошо перелистанный экземпляр книги «Гордость и предубеждение» в мягкой обложке, в то время как другие дети, включая Гоголя, смотрят «Лодку любви» и «Остров фантазий», сложенные вместе сверху и по бокам кровати его родителей. Иногда кто-то из детей просит Мушуми сказать что-нибудь, хоть что-нибудь, с ее английским акцентом. Соня спрашивает, видела ли она когда-нибудь принцессу Диану на улице. «Я ненавижу американское телевидение», — наконец заявляет Мушуми ко всеобщему удовольствию, а затем выходит в коридор, чтобы продолжить чтение.

Подарки открываются, когда гости уходят. Гоголь получает несколько словарей, несколько калькуляторов, несколько наборов карандашей и карандашей Креста, несколько уродливых свитеров. Его родители дают ему камеру Instamatic, новый альбом для рисования, цветные карандаши и механическую ручку, которую он просил, а также двадцать долларов, которые он может потратить по своему усмотрению. Соня сделала ему карточку с волшебными маркерами, на бумаге, которую она вырвала из одного из его собственных альбомов, с надписью «Happy Birthday Goggles», именем, которое она настаивает на том, чтобы называть его вместо Дада. Его мать откладывает то, что ему не нравится, а это почти все, чтобы отдать его двоюродным братьям в следующий раз, когда они поедут в Индию. Позже той же ночью он один в своей комнате и слушает третью сторону Белого альбома на брошенном проигрывателе RCA своих родителей. Альбом — подарок от его американского дня рождения, подаренный ему одним из его школьных друзей. Гоголь родился, когда группа была на грани смерти, и является страстным поклонником Джона, Пола, Джорджа и Ринго. В последние годы он собрал почти все их альбомы, и единственная вещь, прикрепленная к доске объявлений на задней стороне его двери, — это некролог Леннона, уже желтый и ломкий, вырезанный из Boston Globe.Он сидит, скрестив ноги, на кровати, сгорбившись над текстом, w
Когда он слышит стук в дверь.

«Входите», — кричит он, ожидая, что это Соня в пижаме, и спрашивает, может ли она одолжить его Волшебный шар 8 или кубик Рубика. Он с удивлением видит своего отца, стоящего в чулках, из-под жилета овсяного цвета виден небольшой живот, а усы становятся седыми. Гоголь особенно удивляется, увидев подарок в руках отца. Его отец никогда не дарил ему подарков на день рождения, кроме того, что покупала его мать, но в этом году, говорит его отец, идя через комнату к тому месту, где сидит Гоголь, у него есть что-то особенное.Подарок покрыт бумагой с красно-зелеными и золотыми полосками, оставшейся с Рождества годом ранее, неловко заклеенной по швам. Очевидно, это книга в толстом твердом переплете, обернутая собственными руками его отца. Гоголь медленно поднимает бумагу, но, несмотря на это, на ленте остается корка. «Повести Николая Гоголя», — написано на куртке. Внутри цена снижена по диагонали.

Посвящение Гоголю, Марк Шагал

Картина написана с использованием бумаги, гуаши, акварели и карандаша. и был завершен Марком Шагалом в 1917 году.В то время он жил во Франции чуть более пяти лет и обнаружил здесь значительное количество новых влияний, хотя он регулярно возвращался в Восточную Европу.

Судя по кратким заметкам, сделанным на нем нынешними владельцами, МоМА, это произведение использовалось для занавеса на Гоголевском фестивале. Фестиваль проводится сегодня на Украине, в городе Киеве, под названием «Гогольфест», но это не связано с оригинальным событием, на котором основано это произведение.Николай Васильевич Гоголь на самом деле был русским писателем XIX века, которого постоянно отмечают в этом регионе, его именем названо несколько других фестивалей и постоянных театров.

Шагал любил рисовать в самых разных стилях, и фигуративные работы, найденные здесь, содержат элементы сюрреализма в том, как тело и ноги искажаются в совершенно неестественных и нереалистичных положениях. Художник начал с красивого желтого тона, который заполняет фон, а затем добавил портрет поверх.Затем добавляются некоторые дополнительные элементы, символизирующие определенные вещи, которые вы можете не заметить при первом просмотре. Например, небольшое здание стоит чуть выше одной ноги, а рука крепко держит венок. Затем есть несколько букв, которые добавляются под арочным корпусом, который заполняется тонами красного и зеленого, чтобы помочь ему выделиться на фоне.

Этот рисунок 1917 года находится в коллекции Музея современного искусства в Нью-Йорке, США.В общей сложности здесь хранится более 200 работ, посвященных творчеству Шагала, в различных средах, включая картины маслом, акварели и литографии. В них хранится одна из самых выдающихся коллекций в мире, и большинство различных предметов было произведено с середины до конца 19 века до конца 20 века, причем карьера Шагала охватывала большую часть этого периода. Он мог использовать множество новых стилей, появившихся в то время, а затем использовать их в своем воображении и таланте, чтобы создать что-то, что в конечном итоге стало довольно уникальным.Самой известной картиной из всех, что можно найти в этом нью-йоркском заведении, должна быть «Звездная, звездная ночь» Ван Гога.

* Как партнер Amazon и партнер Google AdSense и Ezoic, я зарабатываю на соответствующих покупках.

Образ и Слово в русской традиции искусства как пророчество на JSTOR

Русский образ художника-пророка принято рассматривать как словесную конструкцию, развитую в литературной традиции.Эта статья представляет новую перспективу: роль изобразительного искусства. Сосредоточившись на отношениях между Александром Ивановым (1806–58) и Николаем Гоголем (1809–52), он утверждает, что визуальная трактовка пророчества Ивановым (в «Явлении Мессии народу», 1833–57) взаимодействовала с и оказал влияние на литературный подход Гоголя (в «Мертвых душах», «Портрет», Избранные отрывки из переписки с друзьями). Напряжение по поводу относительной ценности изображения и слова в создании новых форм религиозного искусства и конкуренция за то, чтобы взять на себя роль ведущего пророка, привели к кризисной точке в их отношениях примерно в 1848 году.

«Славянское и восточноевропейское обозрение» было основано в 1922 году Бернаром Паресом, Р. В. Сетон Уотсоном и Гарольдом Вильямсом как журнал Школы славянских и восточноевропейских исследований. Ежеквартальный международный рецензируемый журнал SEER публикует научные статьи по всем темам, связанным с Россией, Центральной и Восточной Европой — языкам и лингвистике, литературе, искусству, кино, театру, музыке, истории, политике, социальным наукам, экономике, антропологии — как а также обзоры новых книг в этой области.Обзор публикуется Ассоциацией современных гуманитарных исследований от имени Школы славянских и восточноевропейских исследований Университетского колледжа Лондона.

Ассоциация современных гуманитарных исследований (MHRA) — международная организация. с участниками во всех частях мира. Целью ассоциации является поощрение и продвижение передовых исследований и исследований. в области современных гуманитарных наук. Он стремится разрушить барьеры между учеными, работающими в разных дисциплины и сохранить единство гуманистической науки перед лицом возрастающей специализации.

Маркета Коринкова — Постановочный дизайн / ЧЕРТЕЖИ / ДИЗАЙНЫ НАСТРОЙКИ

UNDERGODS чино моя маркета коринкова постановочный дизайн

• 1

  UNDERGODS чино моя маркета коринкова постановочный дизайн

UNDERGODS / Чино Моя

Эскиз грузовика K&Z

МК 2017

UNDERGODS / Чино Моя

НАТ. K&Z очень ранний концептуальный эскиз

МК 2017

UNDERGODS / Чино Моя

НАТ. K&Z очень ранний концептуальный эскиз

МК 2017

UNDERGODS / Чино Моя

НАТ.K&Z очень ранний концептуальный эскиз

МК 2017

Marketa KOrinkova Prodzuction Design

• 1

  Marketa KOrinkova Prodzuction Design

MERCEDES EQC / Канада

НАТ. Итальянская рыбацкая деревня, автомобиль на плоту

Маркета Коринкова Постановщик

• 1

  Маркета Коринкова Постановщик

MERCEDES EQC / Канада

НАТ.Карл бенц Штадт, 1989

PLAYSTATION

Адам Берг

доб. Обреченный город дикого запада

Photoshop, SketchBook

DEBENHAMS / Hanna Maria Heidrich

доб. Улица, ссет дизайн кеч

Маркета Коринкова постановочный дизайн Ханна Мария Гейдрих

• 1

  Маркета Коринкова постановочный дизайн Ханна Мария Гейдрих

EON / Hanna MAria Heidrich

ИНТ.1890-е годы

Маркета Коринкова постановочный дизайн

• 1

  Маркета Коринкова постановочный дизайн

ИНВЕСТЕК / Тристан Холмс

EXT: Аллея хакеров

(«самый темный угол Интернета»)

Маркета Коринкова постановочный дизайн Ханна Мария Гейдрих

• 1

  Маркета Коринкова постановочный дизайн Ханна Мария Гейдрих

EON / Ханна Мария Гейдрих

ИНТ. 20с

набросок набора для поля.

Маркета Оринькова производственный дизайн

• 1

  Маркета Оринькова производственный дизайн

ИНВЕСТЕК / Тристан Холмс

ВНЕШНИЙ: Вавилон

ИНТ. БАНКИРСКИЙ ЛОГОР

Эскиз дизайна интерьера

Бумага, акварель, карандаш

Эскиз семейного дома, частный заказчик

калька, цветные карандаши, калька

ИНТ.ЭКСКЛЮЗИВНЫЙ ЛЮКС BANKERS LAIR

концепция дизайна интерьера

Бумага, карандаш, цветные карандаши, гуаш, Photoshop

ЦИММЕР 205 — ИНТ. СТРАШНЫЙ ЧЕРДАК

biro на кальке

МЕЖДУ «Храмом»

ИНТ.КОРИДОР / ПОТОЛОЧНАЯ ДВЕРЬ

Эскиз конструкции производства

бумага, карандаш, фотошоп

BBC / ЧАРЛЬЗ II. Гордость и страсть

реж. Джо Райта, производство разработано Сарой Гринвуд
INT. DRURY LANE Theater

калька, карандаш, тушь

ИНТ. ДОМ ПЕТРОНИУСА, дом 65 г. н.э. QUO VADIS, личный проект

калька, карандаш, тушь

НАТ. ТЕАТР БАРОККО, эскиз для вазы (плоская роспись)

бумага, карандаш, Photoshop

ГОГОЛЬ — НОС — ВНЕШНИЙ.УЛИЦЫ

калька, карандаш

QUO VADIS Rome 65 A.D. персональный проект

бумага, карандаш, Photoshop

МАЛЕНЬКИЙ ЛЕС — ВНЕШНИЙ. ПАРК — реж. Автор: Christian Bevilacqua

калька, карандаш, тушь, Photoshop

шаговый эскиз

бумага, перо, Фотошоп

шаговый эскиз

бумага, карандаш, Photoshop

Bond Villains Lair brutalism sumbarine Подводная лодка пустыня

• 1

  Bond Villains Lair brutalism sumbarine Подводная лодка пустыня

BETWAY / Ханна Мария Гейдрих

НАТ. Логово Злодея, ранний концептуальный эскиз (Betway)

Эскиз — Photoshop

MERCEDES EQC / Канада

НАТ. Рекорд скорости Simplex 1917

Маркета Коринкова М.А. ©

«Гоголь» Джумпы Лахири | The New Yorker

Сначала Ашок больше озадачен, чем взволнован, из-за остроты головы, отечности век, маленьких белых пятен на щеках, мясистой верхней губы, которая заметно опускается над нижней. Кожа бледнее, чем у Ашимы или его собственной, достаточно прозрачная, чтобы на висках виднелись тонкие зеленые прожилки. Кожа головы покрыта тонкими черными волосами. Он пытается сосчитать ресницы.Он нежно нащупывает руки и ноги через фланель.

«Это все есть», — говорит Ашима, наблюдая за своим мужем. «Я уже проверил».

«Какие глаза? Почему он их не открывает? Он их открыл? »

Она кивает.

«Что он видит? Он нас видит?

«Думаю, да. Но не очень понятно. И не в полном цвете. Еще нет.»

Они сидят молча, все трое неподвижны, как камни. «Как ты себя чувствуешь? Все в порядке? — спрашивает он Ашиму через некоторое время.

Но ответа нет, и когда Ашок отрывает взгляд от лица сына, он видит, что она тоже спит.

Когда он оглядывается на ребенка, глаза открыты, смотрят на него, не мигая, такие же темные, как волосы на его голове. Лицо преображается; Ашок никогда не видел более совершенной вещи. Он воображает себя темным, зернистым, расплывчатым существом. Как отец своему сыну. Спасение из разбитого поезда было первым чудом в его жизни. Но вот, сейчас, отдыхая на руках, почти ничего не взвешивая, но меняя все, это второй.

Поскольку ни у кого из бабушек и дедушек нет рабочего телефона, единственная связь пары с домом — телеграмма, которую Ашок разослал обеим сторонам в Калькутте: «С вашего благословения, мальчик и мать в порядке». Что касается имени, они решили позволить бабушке Ашимы, которой сейчас перевалило за восемьдесят, которая дала имена каждому из своих шести других правнуков в мире, делать почести. Бабушка Ашимы сама отправила письмо, идя с тростью на почту, это ее первая поездка из дома за десять лет.В письме указано одно имя для девочки, одно для мальчика. Бабушка Ашимы никому их не открывала.

Хотя письмо было отправлено месяц назад, в июле оно еще не пришло. Ашима и Ашоке не очень обеспокоены. В конце концов, они оба знают, что ребенку вообще не нужно имя. Его нужно накормить и благословить, дать ему немного золота и серебра, чтобы его похлопали по спине после кормления и осторожно держали за шею. Имена могут подождать. В Индии родители не торопятся. Не было ничего необычного в том, что прошли годы, прежде чем было выбрано правильное имя, наилучшее из возможных. Ашима и Ашоке могут привести примеры двоюродных братьев, которых не называли официально, пока они не были зарегистрированы в школе в шесть или семь лет. Кроме того, всегда найдутся любимые имена, которые надо учесть: практика бенгальской номенклатуры дает каждому человеку по два имени. На бенгальском языке слово «кличка домашнего животного» — daknam , что буквально означает имя, которым его называют друзья, семья и другие близкие, дома и в другие частные моменты без присмотра. Клички домашних животных — это стойкий пережиток детства, напоминание о том, что жизнь не всегда бывает такой серьезной, такой формальной, такой сложной.Они также напоминают о том, что один — не все для всех. Каждое имя питомца сочетается с «хорошим именем», бхалонам , для идентификации во внешнем мире. Следовательно, добрые имена появляются на конвертах, дипломах, в телефонных справочниках и во всех других общественных местах. Хорошие имена, как правило, олицетворяют возвышенные и просвещенные качества. Ашима означает «безграничная, безграничная». Ашоке, имя императора, означает «тот, кто превосходит горе». У имен домашних животных нет таких стремлений.Они никогда не записываются официально, а только произносятся и запоминаются.

Три дня приходят и уходят. Медперсонал показывает Ашиме, как менять подгузники и чистить пуповину. Ей дают горячие ванны с морской водой, чтобы успокоить синяки и швы. Ей дают список педиатров и бесчисленные брошюры по грудному вскармливанию, приклеиванию и иммунизации, а также образцы детских шампуней, ватных палок и кремов. На четвертый день есть хорошие новости и плохие новости. Хорошая новость в том, что Ашима и ребенок должны быть выписаны на следующее утро.Плохая новость заключается в том, что мистер Уилкокс, составитель больничных свидетельств о рождении, сказал им, что они должны выбрать имя для своего сына. Потому что они узнают, что в Америке ребенка нельзя выпустить из больницы без свидетельства о рождении. И что в свидетельстве о рождении нужно имя.

«Но, сэр, — возражает Ашима, — мы не можем назвать его сами».

Мистер Уилкокс, худощавый, лысый, невозмутимый, смотрит на пару, оба явно обеспокоены, затем смотрит на безымянного ребенка. «Понятно», — говорит он.»Причина в том, что?»

«Мы ждем письма», — говорит Ашок, подробно объясняя ситуацию.

«Понятно, — снова говорит мистер Уилкокс. «Это прискорбно. Боюсь, ваша единственная альтернатива — написать в сертификате «Baby Boy Ganguli». Разумеется, вам потребуется внести поправки в постоянную запись, когда будет выбрано имя ».

Ашима выжидающе смотрит на Ашока. «Это то, что мы должны делать?»

«Не рекомендую», — говорит г-н Уилкокс. «Вам придется явиться к судье, заплатить пошлину.Бюрократия бесконечна ».

«О боже, — говорит Ашок.

Мистер Уилкокс кивает, и наступает тишина. «У вас нет резервных копий?» он спросил. «Кое-что про запас, на случай, если тебе не понравится то, что выбрала твоя бабушка».

Ашима и Ашоке качают головами. Никому из них и в голову не приходило ставить под сомнение выбор бабушки Ашимы, игнорировать таким образом пожелания старейшины.

«Вы всегда можете назвать его в честь себя или одного из своих предков», — сказал г-н.- предлагает Уилкокс, признавая, что на самом деле он Говард Уилкокс III. «Это прекрасная традиция. Это сделали короли Франции и Англии », — добавляет он.

Но это невозможно. Для бенгальцев не существует этой традиции: называть сына по имени отца или деда, а дочь по имени матери или бабушки. Этот знак уважения в Америке и Европе, этот символ наследия и родословной высмеяли бы в Индии. В бенгальских семьях отдельные имена священны и неприкосновенны. Они не предназначены для наследования или совместного использования.

«А как насчет того, чтобы назвать его в честь другого человека? Кто-то, кем вы очень восхищаетесь? » — говорит мистер Уилкокс, с надеждой приподняв брови. Он вздыхает. «Подумай об этом. Я вернусь через несколько часов, — говорит он им, выходя из комнаты.

Дверь закрывается, и это происходит тогда, когда с легкой дрожью узнавания, как будто он знал это все время, Ашоку приходит в голову идеальное домашнее имя для его сына.

«Здравствуй, Гоголь», — шепчет он, склонившись над надменным лицом сына, его плотно сбитым телом. «Гоголь», — повторяет он удовлетворенно.Младенец поворачивает голову с выражением крайнего испуга и зевает.

Ашима одобряет, зная, что это имя означает жизнь не только ее сына, но и ее мужа. Впервые она услышала историю несчастного случая вскоре после того, как был устроен их брак, когда Ашок был для нее незнакомцем. Но от мысли об этом сейчас у нее остывает кровь. Бывают ночи, когда ее будят приглушенные крики мужа, временами они вместе едут в метро, ​​и ритм колес на рельсах заставляет его внезапно задуматься и отстраниться.Сама она никогда не читала Гоголя, но готова поставить его на полку в своей голове, наряду с Теннисоном и Вордсвортом. Когда мистер Уилкокс возвращается со своей пишущей машинкой, Ашок произносит имя. Таким образом, Гоголь Гангули стоит на картотеке больницы. Первая фотография, несколько переэкспонированная, сделана в тот жаркий, жаркий летний день: Гоголь, нечеткая, покрытая одеялом масса, покоится в объятиях утомленной матери. Она стоит на ступеньках больницы, смотрит в камеру, прищурившись, на солнце.Ее муж смотрит сбоку, с чемоданом жены в руке, улыбается, опустив голову. «Гоголь входит в мир», — в конце концов напишет его отец на спине бенгальскими буквами.

Письма приходят от родителей Ашимы, от родителей Ашоки, от тётушек, дядей, двоюродных братьев и друзей, кажется, от всех, кроме бабушки Ашимы. Письма наполнены всевозможными благословениями и добрыми пожеланиями, составленными в алфавите, который они видели повсюду вокруг себя большую часть своей жизни, на рекламных щитах, в газетах и ​​навесах, но который теперь они видят только в этих драгоценных бледно-голубых посланиях.

В ноябре, когда Гоголю исполняется три месяца, у него развивается легкая ушная инфекция. Когда Ашима и Ашоке видят, как кличка их сына напечатана на этикетке рецепта на антибиотики, когда они видят его в верхней части его записи о прививках, это выглядит неправильно; имена домашних животных не предназначены для разглашения таким образом. Но письма от бабушки Ашимы до сих пор нет, и они вынуждены сделать вывод, что оно потеряно в почте. Уже на следующий день в Кембридж приходит письмо. Письмо датировано тремя неделями назад, и из него они узнают, что бабушка Ашимы перенесла инсульт, что ее правая сторона навсегда парализована, ее разум затуманен.Она больше не может жевать, почти не глотает, мало что помнит и узнает из своих восьмидесяти с лишним лет. «Она все еще с нами, но, честно говоря, мы ее уже потеряли», — написал отец Ашимы. «Приготовься, Ашима. Возможно, ты больше ее не увидишь ».

Это их первая плохая новость из дома. Ашоке почти не знает бабушку Ашимы, лишь смутно вспоминает, как касался ее ног на его свадьбе, но Ашима безутешен уже несколько дней. Она сидит дома с Гоголем, пока листья становятся коричневыми и падают с деревьев, а дни начинают быстро расти, беспощадно темнеют. В отличие от родителей Ашимы и других ее родственников, ее бабушка, ее дида, не убеждала Ашиму не есть говядину, не носить юбки, не обрезать волосы и не забывать о своей семье в момент, когда она приземлилась в Бостоне. Ее бабушка не боялась таких признаков предательства; она была единственным человеком, который правильно предсказал, что Ашима никогда не изменится. За несколько дней до отъезда из Калькутты Ашима стояла, опустив голову, под портретом покойного деда, прося его благословить ее путешествие. Затем она наклонилась, чтобы коснуться своей головы пылью со ступней ее диди.

«Дида, я иду», — сказал Ашима. Эту фразу бенгальцы всегда использовали вместо прощания.

«Наслаждайся», — проревела ее бабушка громовым голосом, помогая Ашиме выпрямиться. Дрожащими руками бабушка прижала большие пальцы к слезам, текущим по лицу Ашимы, вытирая их. «Делай то, что я никогда не сделаю. Все будет к лучшему. Помни это. Теперь иди.»

К 1971 году семья Гангули переехала в университетский городок за пределами Бостона, где Ашок был нанят в качестве доцента кафедры электротехники в университете. В обмен на обучение пяти классам он зарабатывает шестнадцать тысяч долларов в год. Ему предоставляется собственный кабинет, имя которого выгравировано на полосе черного пластика у двери. Работа — это все, о чем Ашок когда-либо мечтал. Он всегда надеялся преподавать в университете, а не работать в корпорации. «Какое волнение, — думает он, — читать лекцию перед аудиторией, заполненной американскими студентами. Какое чувство удовлетворения он вызывает, когда видит свое имя в рубрике «Факультет» в справочнике университета.Из своего кабинета на четвертом этаже открывается потрясающий вид на четырехугольник, окруженный увитыми виноградной лозой кирпичными зданиями. По пятницам, после того как он преподает в своем последнем классе, он ходит в библиотеку, чтобы читать международные газеты на длинных деревянных шестах. Он читает об американских самолетах, бомбящих вьетконговские маршруты снабжения в Камбодже, об убийствах наксалитов на улицах Калькутты, Индии и Пакистана, идущих на войну. Иногда он поднимается на залитый солнцем безлюдный верхний этаж библиотеки, где разложена вся литература. Он просматривает проходы, чаще всего тяготея к своим любимым русским, где его особенно утешает каждый раз имя сына, выбитое золотыми буквами на корешках ряда красных, зеленых и синих книг в твердом переплете.

Ашоке и Ашима покупают черепичный двухэтажный дом в колониальном стиле в недавно построенном жилом доме, ранее никем не занятом, возведенном на четверти акра земли. Это клочок Америки, на который они претендуют. Гоголь провожает родителей по банкам, сидит и ждет, пока они подписывают бесконечные бумаги.Когда Ашоке и Ашима переезжают на U-Haul в новый дом, они поражаются, обнаружив, сколько у них есть; Каждый из них приехал в Америку с одним-единственным чемоданом одежды на несколько недель. Стены нового дома окрашены, подъездная дорожка залита смолой, черепица и солнечная терраса защищены от атмосферных воздействий и окрашены. Ашок фотографирует каждую комнату, где Гоголь стоит где-то в кадре, чтобы отправить родственникам в Индию. Это крепко сложенный ребенок, с пухлыми щеками, но уже задумчивыми чертами лица. Когда он позирует перед камерой, его нужно уговорить улыбнуться.

Вначале, по вечерам, его семья катается на автомобиле, по крупицам исследуя свои новые окрестности: заброшенные проселочные дороги, затененные проселочные дороги. Заднее сиденье машины обшито пластиком, пепельницы на дверях по-прежнему герметичны. Иногда они вообще уезжают за город на один из пляжей Северного берега. Даже летом они никогда не ходят купаться и не становятся коричневыми под солнцем. Вместо этого они идут в своей обычной одежде.К тому времени, как они приезжают, билетная касса уже пуста, толпы разошлись; на стоянке всего несколько машин. Вместе, во время движения Гангули, они ожидают того момента, когда появится тонкая синяя линия океана. На пляже Гоголь собирает камни, роет туннели в песке. Он и его отец бродят босиком, их штанины закатаны до середины икры. Он наблюдает, как за несколько минут его отец поднимает воздушного змея против ветра, такого высокого, что Гоголю приходится запрокинуть голову, чтобы увидеть рябь на небе.

В августе, когда Гоголю исполняется пять лет, Ашима обнаруживает, что снова беременна. По утрам она заставляет себя съесть кусок тоста только потому, что Ашок готовит его для нее и наблюдает за ней, пока она жует его в постели. У нее постоянно кружится голова. Она проводит дни лежа, рядом с ней розовая пластиковая корзина для бумаг, затемненные шторы, ее рот и зубы покрыты привкусом металла. Иногда Гоголь лежит рядом с ней в родительской спальне, читает книжку с картинками или раскрашивает мелками.«Ты будешь старшим братом», — говорит она ему однажды. «Будет кто-нибудь, кто назовет тебя Дада. Разве это не будет интересно? »

По вечерам Гоголь и его отец вместе едят недельный куриный карри и рис, которые его отец каждое воскресенье готовит в двух потрепанных голландских печах. Когда еда разогревается, его отец говорит Гоголю закрыть дверь спальни, потому что его мать не переносит запаха. Странно видеть его отца, руководящего кухней, стоящего вместо матери у плиты.Когда они садятся за стол, звук разговора родителей отсутствует.

Поскольку его мать имеет тенденцию рвать в момент, когда она оказывается в движущейся машине, она не может сопровождать Ашока, чтобы отвезти Гоголя в сентябре 1973 года на его первый день в детском саду в городской государственной начальной школе. К началу Гоголя уже вторая неделя учебного года. Всю последнюю неделю Гоголь пролежал в постели, как и его мать, вялый, без аппетита, утверждая, что у него болит живот, даже однажды его рвало в розовую корзину для бумаг своей матери.В детский сад ходить не хочет. Он не хочет носить новую одежду, которую его мать купила ему в Sears, повешенную на ручке его комода, нести коробку для завтрака Чарли Брауна или садиться в желтый школьный автобус, который останавливается в конце Пембертон-роуд.

Есть причина, по которой Гоголь не хочет ходить в детский сад. Его родители сказали ему, что в школе, вместо того, чтобы называться Гоголем, его назовут новым именем, хорошим именем, которое его родители наконец выбрали, как раз вовремя для того, чтобы он начал свое формальное образование.