Бмв картинки карандашом: Рисунки бмв карандашом — 73 фото

Содержание

«Изменила она Вам, увлеклась Альфредом». Читаем переписку 100-летней давности

Краевед из Витебска Виктор Борисенков собирает антикварные открытки и расшифровывает надписи на обороте: иногда они очень неразборчивые. В его коллекции 940 посланий, большинство из них дореволюционные. О чем люди писали друг другу век назад и как почтовые карточки отражают эпоху, коллекционер рассказал Onlíner.

«Видик» из позапрошлого века

Коллекция витебского краеведа — виртуальная.

— Оригиналы открыток нахожу в музейных и частных собраниях, — поясняет Виктор Борисенков. — Однажды «всплыв» на онлайн-аукционах и в интернет-магазинах, они исчезают, к сожалению, уже навсегда. Находя эти открытки, я пытаюсь воскресить память о живших когда-то людях. Сейчас у меня уже 940 прочитанных почтовых посланий. Интервал времени — почти столетие: от первых открытых писем второй половины XIX века до советских поздравительных открыток 1960-х. Но бо́льшая часть собрания относится к «золотому веку» почтовых карточек — первой четверти ХХ века.

1919 год. Открытка, отправленная в Витебск, с надписью на обороте: «Милые детки! Дарю Вам на память обо мне этот вид. Как было бы хорошо, если бы можно было, как этот мальчик, нарисованный на открытке, взять телефонную трубку и говорить между собой. Не правда ли, детки?»

Популярность такие открытки получили уже в конце XIX века.

— Люди покупали их, подписывали, пересылали друг другу, а карточки в ответ сохраняли — не только из-за воспоминаний о прошлом или памяти о друзьях и родственниках: печатное изображение народ воспринимал как нечто необыкновенное и даже магическое. Издатели пользовались этим и массово выпускали почтовые карточки.

В надписях на открытках коллекционер с удивлением нашел современное слово, знакомое нам по 1990-м, — «видик».

— Так тогда называли виды городов и их достопримечательностей. Они, к слову, составляли лишь небольшую часть открыток. Сюжеты картинок были самые разные.

Всю коллекцию Виктора Борисенкова можно посмотреть тут.

«Коллекционирую не столько картинки, сколько тексты на обороте»

Открытки развлекали и просвещали. А еще украшали жилье: на некоторых сохранились отверстия от канцелярских кнопок. Пережив революции и войны ХХ века, они в большом количестве дошли до наших дней.

Виктор Борисенков отмечает, что он увлечен коллекционированием не столько картинок, сколько текстов.

1906 год. «Дорогая мама! Спасибо за посылку. Почему ты мне ничего не
пишешь? Здоровы ли все? Мы слава богу здоровы. Получили ли вы мои баллы. Они
следующия: Закон Б. 4. Руский уст. 6. Русский пис. 6. Французский 7, Немецкий 6.
Арифметика 7. Естественая 7. История 7. Чистописание 10. Рисование 8. Андрюше за
поведение 7. Поклон от него всем и от меня. Пиши скорее, будь здорова. Поклон папе.
Твои Андрюша и Петя. Как здоровье всех. Пришли пожалуйста мне марок»

Коллекционер сохраняет орфографию и пунктуацию авторов, особенно если открытка написана колоритным языком малограмотного человека.

— Это тоже своеобразная краска в палитре времени, — считает Виктор Борисенков.

Войны и революции — в беглых строчках на обороте красивых открыток

У коллекционера уже почти тысяча открыток, но некоторые из них ему запомнились особенно.

— Необыкновенное впечатление производят открытки, которые в 1916 году мобилизованный во время Первой мировой войны Андрей Чинников отправил из Витебска в родной город Рыльск своей жене Капитолине Ивановне и 4-летнему сынишке Володеньке. Это серия из восьми открыток, к сожалению, далеко не полная. Во время краткого нахождения в Витебске Андрей Чинников гулял по улицам, молился в церкви и смотрел фильмы в кинотеатре «Иллюзион». И каждый день посылал родным открытки с видами города. На обороте описывал свое житье, желал добра и напутствовал. Последнюю открытку он адресовал маленькому сыну: «Милый и дорогой мой мальченочек. Отсылаю тебе свой прощальный привет из Витебска, где жилось благодарение богу хорошо. Сейчас едем на фронт. Прошу тебя и мамочку помолиться за нас».

Эта открытка была отправлена из действующей армии. Двинск, 9/XII 1915 г.

Обратная сторона: «Уважаемая Александра Ивановна. Шлю привет и лучшия пожелания. Нахожусь в пути на позицию. Назначен в 212 пех. Романовский полк. Помня подробный адрес, напишу по прибытии в полк. Извиняюсь за перо. Пока, целую и желаю всего добраго. П.»

Приватные дела в открытках часто привязаны к историческим событиям. Вот текст из карточки 1905 года: «Вчера мы ездили на вокзал встречать раненых, вот бедные, они нам рассказывали все, что делалось под Мукденом».

Мукденское сражение — самое масштабное, продолжительное и кровопролитное сражение русско-японской войны, окончившееся победой Японии. Оно развернулось на фронте протяжением до 150 километров. С обеих сторон в нем участвовало около полумиллиона солдат и офицеров. Потери армий превысили 160 тыс. человек (то есть до 30% участников).

— Если мы читаем «Путешествую все время по Норвежским фиордам», или «Выезжаю завтра из Гамбурга в Париж», или «В Швейцарию не рискнули поехать, не зная языка, денег прожили в два раза больше, чем в Финляндии», то можно не сомневаться, что такие открытки написаны до 1914 года, то есть в мирное время, до начала Первой мировой, когда люди путешествовали, развлекались, жили спокойно, — рассуждает собеседник.

1916 год. Калуга. Начальнику Бобруйского Артил. Склада. Его Высокоблагородию Михаилу Викторовичу Рудольф

Обратная сторона: «Дорогой Миша, приезжала Вера Михайловна, говорит, что Полтава вся в зелени, но, тем не менее, < нрзб> едут на дачу. Завидно. Витебск совсем без зелени, но мы сидим на месте. Как у Вас и как Вы? Миша, так редки письма от тебя. От нас В. А. поехала в Москву, а затем в Петроград к министру на счет гимназии. < нрзб>. Целую тебя крепко. Привет < нрзб>. Витебск»

В 1914 году уже шел поток открытых писем с из действующей армии. Адреса отправления — артиллерийский лагерь, госпиталь и тому подобные. Чаще всего это краткие послания, похожие друг на друга, написанные карандашом в товарных вагонах. «Из действующей армии. Солдатское. Милая мамочка. Жив, здоров. Сколько проехали городов! Вероятно, скоро увижу врага-германца». Или: «Шлю привет. Приближаемся к окопам, а пока едем вдоль фронта».

Вот открытка из относительно благополучного 1915 года, которую получил работник витебского депо: «Дорогой мой Ванюша! Пошлю тебе копченых стерлядей и пирог из осетрины». А это уже послание из голодного 1918-го: «Продукты в Витебске достать трудно. На базаре ничего не продают, не разрешают».

Открытка Вениамину Владимировичу господину Катину (?) г. Витебск, Канатная ул., д. Этингофа. 1916 год

Обратная сторона: «Дорогой мой симпатичный сыночек! Посылаю тебе открытку с грибами. Тот, что с красной шапкой, это «гриб, гриб боровик, над грибами полковник. Тот самый гриб, который под сосною сидя и беду предвидя, приказал всем грибам на войну идти». А те маленькие грибы, это грузди простые мужички, которые отказались на войну идти. А ты мой малый, как я узнал из газет, так ловко стреляешь валиком от кушетки, что чуть было в лампу не угодил. За такую стрельбу награду не дам, а дам такую кашу, что растет на березе… Ну, да я шучу, а тебя очень люблю, хотя ты и шалун большой. Твой любящий тебя папа»

1917 год, большевистский переворот. Послание в Тамбовскую губернию, где произошли жестокие погромы дворянских усадеб: «Здорова ли ты? Не поддалась ли ужасной панике? Этот тяжелый вопрос мучит меня».

1936 год. Открытое письмо на простом бланке, которое отправил Давид Брук из Витебска в отделение НКВД КарЛАГа: «Товарищ Начальник! Обращаюсь к Вам с покорнейшей просьбою: сообщить судьбу моего сына Брука Ефима Давидовича; уже больше полугода как я от него не имел ни слова. Все мои письма остаются без ответа. Жив ли он? Здоров ли? Прошу не отказать и сжалится над стариком отцом и сообщить мне, что с ним случилось; прошу написать всю правду, как бы горька она не была».

Открытки-приветы матушкам, тетушкам, бабушкам…

Но чаще всего люди писали на бытовые и личные темы, отмечает коллекционер.

— Все открытки, подписанные счастливыми людьми, впрочем, как и все счастливые семьи, похожи. Открытки-поклоны, открытки-поцелуи, открытки-приветы матушкам, тетушкам, бабушкам, крестным, детям, племянникам, кузинам… С припиской в конце: «Да благословит вас Господь Бог». И мы понимаем, как призрачно было счастье людей на пороге великих потрясений, — замечает коллекционер. — Очень часто в открытках просят писать чаще и сетуют на молчание. К примеру: «Дорогой Папа, Вы почему-то забыли про меня, уже много времени ни одного письма от Вас нет, неужели Вам жалко для меня бумаги». Иногда открытки нумеровали, и они превращались в своеобразные главы доверительного разговора по почте. Это было удобно: если что, получатель наглядно видел, какая открытка-глава затерялась.

г. Витебск, Казенный дом 448. получить Дуси Коршик. 12/Х 25 г.

Обратная сторона: «Дуся!!! Поздравляю Вас с Днем Ангела и желаю успеха…
Желаю в жизни веселиться,
В весельи время проводить,
Но берегись, чтобы не влюбиться.
Влюбленным право трудно жить.
Скоро увидимся…
Остаюсь [подпись]
1000 поцелуев»

Много поздравлений с Новым годом, Рождеством, Пасхой, Днем ангела и так далее. Тексты подкупают искренностью и душевностью. Нередко авторы писали на открытках стихи и признания в любви. Вот одно из таких милых посланий:

«Ты хочешь знать, кого люблю я.
Ее не трудно угадать.
Будь повнимательней читая.
Ясней я не могу сказать».

Или стихотворное поздравление имениннику, в котором упоминается Йом-Киппур — день поста и покаяния в иудаизме:

«Желаем
Пять тысяч доход,
Здоровья пароход,
Радость от детей,
Горя не имей.
По Замковой гуляйте,
Нас не забывайте.
Йом Кипур легко постите,
Нас за глупости простите.
Всем привет.
Ждем ответ».

В коллекции Виктора значительное количество открыток дорожной тематики: на них вокзалы, станции, остановки, описания жизни в дороге, приветы из путешествий, отчеты о вояже, рассказы о веселых попутчиках. А еще военные составы Первой мировой и душные, переполненные вагоны предреволюционных лет.

Курьезы, драмы, философствования — и все это в открытой переписке

Встречаются и курьезные подписи. Это послание написал некий господин прямо за столом вокзального буфета в 1912 году: «Телячьи ножки, суп, гарнир, 2 рюмки водки, одну за именинника и одну за дам (Маму, Лизу и тебя). Шлю поцелуй тебе и через тебя всем вышеупомянутым».

Досадное происшествие в дороге: «Неудача полная. В Витебске сходила со ступени, кто-то прикрыл дверь, и я разорвала шубу. Еду в рваной. Ниток черных нет».

А это выдержка из послания в Полоцк некоему Михаилу Федоровичу Яковлеву. Летом 1917 года он получил печальное известие: «Ваша очаровательная Надежда Ник. выезжает из Орла 7-го вечером. Изменила она Вам, Михаил Федорович, и увлеклась Альфредом».

Михаилу Федоровичу Яковлеву.
г. Полоцк, Витебск. губ.
Уг. Гоголевской и Азаровск. ул., дом Мазеля

Обратная сторона: «Орел, 3.VII.17 г. Добрейший Михаил Федорович! Вашу просьбу давно уже исполнила, т.е. нашла «вечное перо» (оно хотя — не совсем «вечное», но тем не менее однако…), а за него Вы мне как-нибудь пришлите или сами привезите 2-3 ф. [фунта] сахару, ибо у меня совсем отсутствует сладострастие, боюсь, что даже не хватит Надьку посластить до пятницы! Ваша очаровательная Надежда Ник. выезжает из Орла 7-го вечером. Изменила она Вам, Михаил Федорович, и увлеклась Альфредом. Сочувствую, очень сочувствую, дорогой мой, но надейтесь на время, оно излечит Вас и вернется Вам Ваше спокойствие, Михаил Федорович. Спросите у сестры куда отправить «травки», в Витебск или Полоцк? Всего хорошаго. В. Егорова»

Март 1917-го. Рассуждения учителя, актуальные и сегодня: «Люблю я праздники — можно почитать, отдохнуть и запастись энергией на будущее время. Особенно трудно нам педагогам теперь, когда некоторые из учеников понимают свободу, как ничегонеделание и считают, что им должна школа выдать аттестаты».

А эту открытку в 1909 году написал, судя по всему, большой оптимист: «Дорогая Мерочка! Твое письмо я получил, в котором ты беспокоишься. Меня крайне удивляет это. Я тебя прошу, не беспокойся. У нас все благополучно. Холера очень ничтожна. Бывают от 7-ми до 10-ти случаев заболеваний, а смертельные не больше пяти — в день».

Путешественник о Витебске: «Город милый, город, полный сил»

Антикварных открыток очень много, поэтому Виктор Борисенков прежде всего выбирает те, где фигурирует родной город. Это карточки с видами Витебска, а также послания, на которых на штемпеле указан витебский адресат или отправитель.

В коллекции также есть города тогдашней Витебской губернии: Полоцк, Орша, Двинск, Режица, Креславль, Крейцбург, Люцин, Невель и другие.

Многие приезжие писали лестные отзывы о Витебске: «Виды чудные: высоко гора стоит» — это про Успенскую горку, на которой стоит одноименный храм. Или: «Сижу в Витебске — черте оседлости и чувствую себя как дома. В особенности слыша еврейский жаргон такой как у нас в Елисаветграде говорят». Елисаветград — теперь город Кропивницкий в Украине. А вот прямо начало поэмы: «Город милый, город полный сил».

Открытка Марка Шагала, отправленная Юрию Пэну

Обратная сторона: «7 янв. 1937. Дорогой Юрий Моис< еевич>. Как Вы живете? Уж давно от Вас слова не имел, правда, я и сам не писал. Вы мне платите тем же. Я так интересуюсь знать: что с Вами, со здоровьем Вашим, как работаете и как поживает мой любимый город. Я бы, конечно, теперь не узнал его. И м< ожет> б< ыть> даже моя Покровская ул< ица> уж изменилась. И как поживают мои домики, в которых я детство провел и котор< ые> мы вместе с Вами когда-то писали? Как был бы я счастлив к моим (увы!) 50 годам, которые < мне> уже исполнятся < в сере>дине этого года — < часть открытки не сохранилась> сесть с Вами на < часть открытки не сохранилась>ске писать этюд. < …>напишите. Когда получу < …> от Вас письмо — напишу < часть открытки не сохранилась> — обещаю Вам. преданный ма< …>»

Но, само собой, были и противоположные мнения. Например, такая вот трэвел-заметка: «В общем, город похож и на Минск, и на Смоленск, и на что угодно, но ничего привлекательного». С замечанием про парк можно согласиться и через сто лет: «Город Витебск ничего не имеет, чтобы можно было осмотреть. Даже парка порядочного не нашли. Берег Двины правда великолепен. Двина пересекает город почти по середине и высокие берега».

«Чтение сложного текста — как ребус»

Расшифровка надписей на открытках — занятие для усидчивых и не слабонервных.

— Одни послания читаются легко: в них безупречны и почерк, и орфография. Но есть трудночитаемые слова или выражения. После многократных попыток прочесть некоторые открытки хочется воскликнуть: «И этим людям в гимназии преподавали чистописание!» Хотя парадокс: самые трудночитаемые открытки — как раз самые интересные! Чтение сложного текста — как ребус. В конце концов я его решаю. Задача для исследователя трудная и увлекательная одновременно — с учетом старой орфографии и неизбежных грамматических ошибок авторов при скорописи. Зато потом чувствую себя в каком-то смысле победителем. Но некоторые слова так и не поддаются расшифровке. Я помечаю их знаком: < нрзб>.

г. Харьков.
Гордиенковская ул. д. №18.

Татьяне Онисимовне
Госпоже Горячевой

Обратная сторона: «26 января 1916 года г. Орша. Дорогая Таня! Целую тебя, а также маму, крестнаго и свою дочурку. Сегодня мы получили от тебя и Нины письмо. Пишите почаще, а если Нины когда некогда, то ты напиши, а то я думала, что она заболела. Лапки я не продам, а попрошу тебя спрятать их в сундук, чтобы моль не поела. Целую Вас всех, Варя»

Раньше существовали и закрытые письма — так называемые «секретки». А открытка — от словосочетания «открытое письмо».

— Может быть, люди и писали на почтовых карточках так неразборчиво, чтобы посторонние не смогли прочесть их послания? — предполагает собеседник.

В 1919 году в Витебск пришла открытка: «Милые детки! Дарю Вам на память обо мне этот вид. Как было бы хорошо, если бы можно было, как этот мальчик, нарисованный на открытке, взять телефонную трубку и говорить между собой. Не правда ли, детки?»

Время, когда люди говорят по телефону, давно наступило. Почтовые карточки ушли из повседневной жизни, но продолжают рассказывать нам интересные истории о людях и времени. Вот еще немного воспоминаний.