Рисованные пейзажи: Красивые рисованные пейзажи | Фэнтези

Пейзажи маслом или мои красивые картины

 

Наверное никто не остается равнодушен при взгляде на полотна с природой русских окраин. Когда бываю в музеях я тоже долго смотрю на картины разных авторов и потом меня это вдохновляет написать, что либо подобное.

 

Также писал и средними размерами 50 на 70 см или 60 на 80 см. Все это стимулировало к дальнейшим композициям, старался меньше копировать а писать что нибудь новое и типа свое. То что, представлено на этой странице, это совсем малая часть от того что у меня было, просто ленился фотографировать мои работы, так бы их было бы значительно больше.

 

Исходя из моих предпочтений больше тяготею к летним и осенним сюжетам и очень люблю писать деревенские композиции с солнечным закатом, наверное это самые красивые пейзажи написанные маслом. Много работ писал с церквами, они конечно намного сложнее для исполнения, но приятны для восприятия и это того стоит. Также не против написания морских видов, уж очень в этом смысле меня всегда поражал Айвазовский, своими бурными морями со штормами и парусниками, прозрачными и объемными волнами накатывающиеся на берег. По началу делал легкие копии, много писал моих, может быть не так мастерски, как наш известный маринист, но тем не менее в наличии ничего не оставалось, за что и благодарен моим покупателям, в то не простое время.

 

Сегодня я конечно больше загружен портретной темой, но пока просто руки не доходят до этого, тем не менее желание уже есть, и может быть вы меня на это соблазните. Думаю сегодня эта тема уже мало кого интересует, люди больше заняты бизнесом и проч все мысли, а у кого то из-за небольших доходов нет никакого желания думать о приобретении чего либо подобного.

Картина с нашими русскими окрестностями — это наслаждение и комфорт, лирика и романтизм и это все было хорошо знакомо многим художникам 19 века, особенно таким как, Шишкин, Саврасов, Васильев, Левитан и другие.

 

Для создания одного полноценного полотна ими создавалось множество этюдных набросков из которых они писали завершенную работу. Например Айвазовский свои шторма писал по воображению и воспоминаний от наблюдений морского заката с бурными волнами на море. Можно конечно этим только восхищаться, насколько талантливый русский народ.

 

В самом низу страницы я разместил несколько моих карандашных набросков с церквами, на которых потом, писались мои работы. Дело это было увлекательным и порой по ночам и вечерам я с карандашом в руке конструировал эти не хитрые наброски. Много было помято бумаги, если что не так выходило. Правда все мои эти эскизы после написания были мне уже не нужны и я их просто не сберег.  

 

Рисованные пейзажи из компьютерных игр

Интересное об игрых

Изначально у Лары Крофт была обычная, ничем не примечательная грудь, пока однажды дизайнер в ходе работы над персонажем случайно не увеличил ее на 150%. Результат так понравился команде разработчиков, что было решено оставить Ларе новый пышный бюст.

1 апреля 2010 года один онлайн-магазин оказался обладателем 7000 душ пользователей, ставших жертвой розыгрыша в честь праздника: в форму регистрации были внесены «кое-какие» изменения и 90% новых пользователей не глядя подписалось под ними. Так что будьте внимательны))

Многие новые игры берут за основу старые, например, идея игры Старый Бойцовский клуб (бк http://oldbk.com/) покоится на традициях первооткрывателя браузерных RPG – легендарного Combats 2002-2003 годов.

Ни для кого не секрет, что обыграть компьютер в шахматы сложно даже чемпионам мира, однако есть и такая игра, где машина чаще оказывается в проигравших. Это игра «Го», в которой так много комбинаций, что даже современные компьютеры не могут просчитать все ходы заранее.

Если вы уже играли в 1990-х, наверняка вам попадались контрафактные игры с логотипом «Фаргус». По сути, это были первые открытые пираты. Причем однажды они подали в суд на других пиратов за использование их логотипа.

В 1994 году власти США хотели запретить «виртуальную реальность» из-за того, что мир игры Doom показался им слишком жестоким и кровавым.

Вышеупомянутый Doom интересен еще тем, что стал эталоном для других «бродилок» по набору оружия, в идеале он должен включать пистолет, дробовик, пулемет и гранатомет.

Зависимость от компьютерных игр похожа на наркотической: зависимые от виртуального мира переживают вполне реальную ломку, если у них слишком долго нет возможности поиграть.

Angry Birds, побившая рекорды популярности среди игры на Андроиде, является и самой прибыльной в истории мобильных игр. Было вложено 100 000 евро, а прибыль составила более 60 миллионов.

Angry Birds – любимая игра премьер-министра РФ Дмитрия Медведева, он даже лично поблагодарил компанию Rovio за ее создание.

 

Еще посты с сайта:

• Интересности
• Красивости

Сюрреалистичные пейзажи пустыни, нарисованные на холсте, сделанном из неба

Рубен Ву (Reuben Wu) с помощью дронов раскрашивает светом нетронутые пейзажи пустыни.

 

Долина Богов, Юта

Сара Полгар (Sarah Polger)

Фотографии Рубена Ву

В рамках своего текущего проекта «Lux Noctis» фотограф и режиссер Рубен Ву подсвечивает скальные ландшафты, открывая креативные точки съемки, закутанные в ночное небо, свободные от вмешательства человека. По сути, Ву ставит освещение окружающего мира, словно внутри фотостудии. На днях я встретилась с Ву, чтобы больше узнать о его уникальном процессе работы и творческом видении.

 

Бисти-Бэдлендс, Нью-Мексико

На своем сайте вы пишите, что вами «движет не просто стремление делать фотографии, но желание исследовать новые места, как если бы они были неизведанной территорией, открытой для серендипности и способности видеть незаметное и скрытое». Что привлекает вас в определенных пейзажах? Какие детали вы ищите для воплощения их в своих изображениях?

Я ищу особенные, исключительные формы ландшафта и рельефа в отдаленных местах и затем подсвечиваю и фотографирую их в ночное время.

Я планирую свои съемки в период между заходом солнца и восходом луны, чтобы приступать к работе, когда ночь наиболее темна. Я провожу общее предварительное исследование мест, где я собираюсь снимать, и я всегда делаю разведку на местности [днем], чтобы принять окончательное решение о том, что и как я буду фотографировать.

 

Алабама Хиллс, Калифорния

Каким образом вы подсвечиваете рельеф, когда делайте свои фотографии?

Для освещения пейзажа я использую небольшую светодиодную лампу, установленную на дроне с GPS-управлением. Я запускаю беспилотник и размещаю его в определенной точке рядом с объектом и чуть выше его, а затем делаю снимок, пока дрон неподвижен.

Я экспериментирую с расстоянием, высотой и углом света, при этом держу свою камеру на штативе в фиксированном положении, так что я создаю целый ряд различных сценариев освещения с одной и той же композицией.

Далее я дома я наслаиваю фотографии друг на друга и воссоздаю свое видение, подчеркивая области освещения.

Это немного напоминает светотеневую живопись, начинающуюся с темного холста с последующим добавлением света к изображению.

 

Таймлапс LUX NOCTIS Рубен Ву использует дрон, чтобы подсветить пустынный пейзаж из Бисти-Бэдлендс в Нью-Мексико.

Почему вы подсвечиваете на сцену вместо того, чтобы использовать естественное освещение?

Я хочу показать необычную перспективу … Вокруг и так полно хорошо знакомых нам фотографий мира, освещенного солнцем, а в этом проекте я работаю с идей освещения пейзажей управляемым источником света. Я смотрю на ночь, как на чистый холст, на котором я освещаю только те части композиции, которые мне нужны. Это походит на освещение портрета, но с пейзажем.

 

Кроули Лейк, Калифорния

Расскажите, как вы хотите передать места, которые снимаете и ощущение исследования неизведанного.

Мы обычно думаем о темноте, как о неизвестном. Я думаю, что концепция пролития света в мире безбрежной тьмы является интересной, так как она представляет привычное в незнакомом свете и создает новые взаимоотношения между миром и мной.

Человеческая история является крошечной вспышкой в долгой истории нашей планеты, и геологическое время остается непонятным и страшным для нас, потому что, по сути, оно символизирует эпоху, в которой не существует людей.

 

Государственный парк Гуснекс, Юта

Оригинальная статья: http://www.nationalgeographic.com/photography/proof/2016/06/lighting-the-night-sky/

Изучение микробного пейзажа при заболеваниях пародонта у лиц с психоэмоциональными расстройствами | Рисованная

1. Бондаренко В. Микрофлора человека: норма и патология. Наука в России. M., № 1 (157) 2007.

2. Быков И. М., Ладутько А. А., Есауленко Е. Е., Еричев И. В. Биохимия ротовой и десневой жидкости. Краснодар, 2008.

3. Захаревич Н. В., Даниленко В. Н. Серин-треониновые протеинкиназы бактерий — потенциальная мишень для регуляции состава микробиоты человека. Вестник РГМУ. 2017; (2): 20–29.

4. Макеева И. М., Булгаков В. С., Никольская И. А. Влияние психоэмоционального состояния пациента на течение заболевания пародонта. Журнал научных статей «Здоровье и образование в XXI веке». 2008; 1: 140–141.

5. Михайлов Б. В., Сердюк А. И., Федосеев В. А. Психотерапия в общесоматической медицине: Клиническое руководство. Харьков: Прапор, 2002.

6. Пименова М. Н., Гречушкина Н. Н., Азова Л. Г., Нетрусова А. И. Руководство к практическим занятиям по микробиологии. Учебное пособие. М.: Изд-во МГУ, 1995.

7. Пряничникова Ю. Х. Экзаменационный стресс и его профилактика. Проблемы и перспективы развития образования: материалы VI Междунар. науч. конф. Пермь: Меркурий, 2015. — С. 184–186.

8. Сидоренко Е. В. Методы математической обработки в психологии. СПб.: ООО «Речь», 2007.

9. Усманова И. Н., Туйгунов М. М., Герасимова Л. П., Кабирова М. Ф., Губайдуллин А. Г., Герасимова А. А., Хуснаризановна Р. Ф. Роль условно патогенной микрофлоры полости рта в развитии воспалительных заболеваний пародонта и слизистой полости рта (обзор литературы). Человек. Спорт. Медицина. 2015. № 2.

10. Цыган В. Н., Скальный А. В., Мокеева Е. Г. Спорт, иммунитет, питание. СПб.: ЭЛБИ-СПб, 2011.

11. Цепов Л. М., Николаев А. И. , Нестерова М. М., Наконечный Д. А. Проблема этиологии воспалительных генерализованных заболеваний пародонта. Современная стоматология — эффективность профилактики и лечения. Нанотехнологии в стоматологии. Материалы конференции, посвященной 60-летию ТГМА. Тверь, 2014; 310–319.

12. Череда В. В., Петрушанко Т. А., Мамонтова Т. В. Влияние сезонности на состояние иммуномикробиоциноза полости рта у лиц молодого возраста. Актуальные проблемы современной медицины: Вестник Украинской медицинской стоматологической академии. 2014. № 4 (48).

13. De Iuliis V., Ursi S., Di Tommaso L. M., Caruso M., Marino A., Ercole S., Caputi S., Sinjari B., Festa F., Macri M., Martinotti S., Vitullo G., Toniato E. J. Comparative molecular analysis of bacterial species associated with periodontal disease. Biol. Regul. Homeost. Agents. 2016; 30 (4): 1209–1215.

14. Razzouk S. Regulatory elements and genetic variations in periodontal diseases. Arch Oral Biol. 2016;72: 106–115. DOI: 10.1016/j.archoralbio.2016.08.015.

Милорад Павич. Пейзаж написанный чаем

http://koob.ru

Роман
Перевод с сербского Н. Вагаповой и Р. Грецкой.
СПб.: Азбука, Амфора, 1998.
ПАВИh, Милорад. Предео сликан чajeм.

Beograd: Prasveta, 1988.

КНИГА ПЕРВАЯ

Маленький ночной роман

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Концы усов у них висели как плети (Кругом одно горе, и все мы в нем

точно рыба в воде.) (с. 9)
2. Первые века они жили в Синайской пустыне (Ударь палкой по кусту —

вырастет цветок.) (с. 33)

3. Однажды ночью императрице Теодоре приснилось, что к ней в

опочивальню слетаются ангелы (Громы и молнии сплошь исхлестали и землю, и

воду. ) (с. 54)
4. Неизвестно, какой из двух монашеских укладов предпочитал греческий,

дославянский Хилендар (Эгейское море спокойно только по воскресным дням и по

праздникам.)

(с. 65)
5. Хилендарские одиночки, по прозванию идиоритмики (На небе царило

созвездие Гончих Псов.) (с. 82)
6. Хилендарские общинники, по прозванию кенобиты (Была восточная

пятница, когда негоже завершать дела.) (с. 97)

1

Концы усов у них висели как плети. Поколение за поколением жили они без

единой улыбки, и годы помечали морщинами лишь верхнюю часть их лиц, и

старели они не от удовольствий, а от мыслей.

Говорят, иудеи прозвали их эдомеями. Сами же себя они называли —

«соль». Много времени пройдет, пока человек съест горстку соли, — вот что

они имели в виду. Эдомеи отличались терпением. У них было два знака — знак

Агнца и знак Рыбы. Агнцу посвящались пироги, замешенные на слезах, а Рыбе —

обручальные кольца из теста (Рыба — невеста души).

Разделение это случилось не вдруг. Четыре или пять колен прошло, пока

один из них сказал: «Ничего нет на свете лучше говорящего дерева. Ведь

дерево дает плоды обоего пола. По ним можно отличить тишину от молчания. Ибо

человек, чье сердце полно молчания, совсем не таков, как тот, чье сердце

исполнено тишины…»

Антиохиец, сказавший эту фразу, едва успев ее произнести, без страха и

ненависти принял смерть от зубов хищного зверя, как и его соплеменник

Игнатий, в Риме в 107 году нашей эры.

Разглядывающий пшеничное зерно не видит скрытого в нем знака, а

обозначено там, какой из зерна выйдет колос, сколько принесет новых зерен, а

сколько плевел. Так же точно и во фразе антиохийца нельзя было ничего

заранее вычитать, но сказано было все.

Эдомеи существовали в постоянном страхе. Спасение от него приносил лишь

краткий сон, если он их посетил. Но и во сне их преследовали чудовища с

пятнистыми мордами и пупками вместо глаз. Подобно тому как утопленник

стремится выброситься на сушу, несчастные пытались вернуться к реальности,

но то и дело налетавшие волны упорно вращали их все в том же водовороте.

Только их тела, гонимые от одного наваждения к другому, из реальности в сон

и из сна в реальность, связывали эти два кошмара. Они словно передавали

послания в двух направлениях, не сознавая, что сны — впрочем, как и эдикты

императоров Септимия Севера, Максима Фракийского и Валерия — неумолимо

гонят их под сень дерева, о котором говорил антиохиец. Эдомеи бежали в

пустыни, дабы не быть прибитыми к кресту или к крыльям ветряной мельницы,

брошенными на растерзание диким зверям; они скрывались, чтобы не разбивать

головы о крепкие двери темниц, не отдавать свои пальцы, уши и глаза на

съедение хищным рыбам в водоемах.

Рассыпавшись по бездорожью в Сирии, Месопотамии и в Египте, согреваясь

по ночам собственными длинными волосами, пропущенными под мышки и

завязанными узлом на груди, эдомеи прятались под пирамидами, укрывались в

могилах и среди развалин древних крепостей. Добредали они и до гор Верхней

Тебаиды, что стоят между берегом Нила и Красным морем, где обитают

двоякодышащие рыбы — охотники на птиц. Им случалось говорить по-коптски и

по-еврейски, по-гречески и на латыни, по-грузински и по-сирийски или же

молчать на всех этих языках. Бессознательно, но неуклонно, подобно ростку в

пшеничном зерне, продвигались они по направлению к дереву из упомянутой

фразы. Наконец они добрались до Синая. И тут только им открылось значение

слов:

«Чье сердце полно молчания, совсем не таков, как тот, чье сердце

исполнено тишины…»

Лишь только первый житель пустыни присел в собственной тени и вкусил

первой росы, эдомеи разделились по признакам Рыбы и Агнца. Отныне и до века

стали они делиться на две касты. На тех, кто ближе к Солнцу, и на тех, кто

ближе к Воде, на тех, что следует за Агнцем, и тех, кто следует за Рыбой, на

тех, в чьем сердце властвует тишина, и тех, в чьем сердце царит молчание. ..

Здесь же, на Синае, первые объединились в братства и начали жить

сообща. Этих, согласно греческому «коинос биос» (общая жизнь), стали

называть кенобитами, или общинниками. Вторые, те, что предпочли знак Рыбы,

назвали себя идиоритмиками, или одиночками. У каждого из них была своя крыша

над головой, собственный образ жизни и ритм существования. Отделенный от

прочих, всякий из них проводил свои дни в полном одиночестве, унылом, ничем

не нарушаемом. Две породы — общинников и одиночек — отбрасывали длинные

тени через пространство и время. Ибо нет резкой грани между прошлым, которое

растет, поглощая настоящее, и будущим, которое, судя по всему, отнюдь не

является неисчерпаемым и непрерывным, но с какого-то мгновения начинает

уменьшаться и проявляться импульсами.

Идиоритмик, отправляясь в дорогу, прятал под шапкой свою миску, во рту

— чужой язык, а за поясом — серп: так поступают одинокое путники.

Кенобиты, напротив, несли по очереди кто котел для пищи, кто общий язык за

зубами, а кто и нож за поясом: так делают те, кто путешествует не один.

Путешествия эти происходили скорее во времени, чем в пространстве.

Плутая во времени, одиночки тащили с собой камень молчания, общинники же

волокли камень тишины. Камни передвигались каждый сам по себе, поэтому

молчание одних не было слышно в тишине других.

Ведь каждый идиоритмик молчит сам по себе, а кенобиты хранят свою общую

тишину. Одинокие люди возделывают молчание, словно пшеничное поле:

вспахивают, открывают его пространство, углубляют борозды, поливают,

чтобы зерна взошли, чтобы колосья вытянулись как можно выше, ибо только

молчанием можно достичь Бога, но не криком, хоть ты надорвись кричамши…

Напротив того, общинники не направляют лелеемую ими тишину навстречу Богу,

но воздвигают ее, точно плотину, перед той частью мира, которая им не

принадлежит и которой они хотят завладеть; они ограждают себя тишиною,

защищаются ею или же насылают тишину на свою добычу, как охотничью собаку.

Помня при этом, что охотничьи собаки бывают и хорошие, и плохие…

«Кругом одно горе, и все мы в нем точно рыба в воде», — думал

неудавшийся архитектор Афанасий Свилар, ощущая сорок пятый год своей жизни,

как запах чужого пота.

С 1950-го по 1956 год он учился в Белграде на архитектурном факультете.

Тогда-то он и выяснил, что верхняя губа дана для одного, а нижняя для

другого: верхняя чувствует горячее, а нижняя — кислое. Он слушал математику

у профессора Радивое Кашанина и ходил в вязаной шапочке со свистком на

затылке; одновременно он посещал лекции профессора Маринковича по бетону и

научился безошибочно определять женщин, которые к ужину предпочитают усы.

Многом запомнилась защита его диплома, шумная и необычная, расколовшая

факультет на сторонников и противников Афанасия Свилара. Еще студентом он

приметил одну неотразимую черту великих писателей: умение молчать о

некоторых важных вещах.

И Свилар применил это в своей профессии: неиспользованное пространство,

равное ненаписанному слову в литературном произведении, у него приобрело

свою форму, а пустоты получили очертания и смысл, столь же активные и

действенные, как и застроенные площади.

Прелесть пустот вдохновляла его на создание красивых построек, и это

накладывало отпечаток на все его проекты. Увлеченный теорией групп,

механикой сплошных сред и особенно акустикой замкнутого пространства, он

стал, по мнению компетентных лиц, просто блестящим специалистом своего дела.

Известно было, что со Свиларом шутки плохи: понадобится, так пройдет по воде

и огонь во рту пронесет. Особенно были замечены его проекты благоустройства

прибрежной полосы Белграда, основанные на предпосылке, что река как среда

обитания всегда древнее, чем возникший рядом с ней город. В его постройках

окна открывались, как бойницы, — в направлении от цели к глазу, а не

наоборот — от дома куда попало, как это обычно делается. Он полагал, что

юмор в архитектуре так же необходим, как соль на хлебе, что нужно строить по

одной двери на каждое время года, а полы настилать дневные и ночные, ибо по

ночам звук распространяется вниз гораздо скорее, чем вверх; что крышу

выводить надо не только по Солнцу, но и по лунному свету, ибо хороша только

та крыша, под которой яйцо не протухнет. Волосы у Свилара были как сено, а

сон — скорый и такой крепкий, что хоть стакан об него разбивай. Левый глаз

его старел быстрее правого, и ему пришлось завести очки, чтобы закончить

проект отеля для холостяков и набросок картинной галереи, которая хоть и

была объявлена на конкурсе самым экономным решением, тем не менее никогда не

была построена.

Действительно, проекты Свилара как-то не шли. Год за годом они пылились

в его квартире, свернутые в трубку и сваленные в стенные шкафы или зажатые

между двойными дверями. Сын Свилара называл их «зданиями, которые не

отбрасывают тени».

«Он проектирует и рассчитывает на этом свете, а дома строятся уже на

том», — злословили его сверстники, чьи ямочки на щеках постепенно сменялись

морщинами. «Я-то знаю, что у меня слов в запасе больше, чем овец в загоне,

— подшучивал и сам Свилар, — не могу только понять, почему я никому не

нужен…» Но, по правде говоря, ему было совсем не до шуток. Несмотря на

безусловно высокую профессиональную репутацию, колоссальную

работоспособность, которая словно слизывала его одежду и волосы, Афанасию

никак не удавалось найти постоянную работу по специальности. А между тем

капли времени не стряхнешь с лица рукавом, это ведь не капли дождя. Они

остаются навсегда.

Точно так же нет человека, у которого слезы стоят только в одном глазу.

Что касается Свилара, то было неоспоримо еще одно. А именно то, что

очень рано, едва только у него на лице вырос грубый мужской рот, такой

широченный, что Афанасий мог поймать им собственную слезу, он заполучил

сенную лихорадку. С тех пор она на него нападала каждую весну. Мучась сенной

лихорадкой каждый год, начиная с мая месяца, Свилар забыл цветочные запахи,

но ароматы цветов и трав из его пота пробивались по ночам с такой силой, что

не давали домашним спать.

Человек давно уже женатый, за двадцать лет вполне зрелого возраста он

так и не научился жить на доходы от архитектуры. Правда, он преподавал в

строительном училище, но это было вроде разговоров в пользу голодающих. Все

свободное время он по-прежнему посвящал своим проектам. Днем застенчивый и

разборчивый в еде, ночью он становился прожорливым, красноречивым и

работоспособным до того, что ремень у него на спине прорастал плесенью. Если

запотевали очки, он их просто облизывал, не отрываясь от работы.

Проходили годы. Он чувствовал, как меняется вкус его собственной слюны,

понимая, что некоторые вина пробует последний раз в жизни. Он продолжал

работать, ничего не видя и не слыша, но попрежнему оставался на обочине

своей профессии, отчего начал стареть с каждым новым ударом, как часы.

Дважды в жизни, на двадцать четвертом году и на сорок втором, он выполнял

обширные проекты — целые кварталы, но их никак не удавалось перенести с

ватмана и воплотить в реальность.

Долгими летними ночами, доливая вино в воду (потому что лить воду в

вино — грех), Свилар размышлял о прошедшей жизни и чаще всего задавал себе

два вопроса: почему его всю жизнь преследует сенная лихорадка, от которой

кажется, что чай отдает потом, и почему ему никак не удается взять быка за

рога в своей работе архитектора — работе, для которой он был создан. Точно

правая рука в самом деле грешна и не ведает, что творит левая.

Однажды весной, в один из тех дней, что февраль занимает у марта, он

наконец решился разыскать своего старого школьного товарища Обрена Опсеницу.

«Возможно, каждый человек в этом городе может что-то ответить на вопрос

другого человека», — думал Свилар. Что если для него этот человек-ответ —

Обрен Опсеница? Он нашел его в одном ведомстве, распределявшем средства на

строительство Белграда. На Опсенице был галстук с двойным узлом, его белые

волосы на концах загибались, как удочки; улыбаясь, он зажмуривал глаза.

Свилар помнил, что в школе Опсеница имел обыкновение неожиданно повернуться

к собеседнику спиной, а затем, вдруг извернувшись, ловко и сильно его

ударить. Он был из тех, кто ест ножом, обходясь без вилки; такому ничего не

стоит языком поменять косточки в вишнях, окажись они у него во рту. В

отличие от прочих людей, которые по большей части думали о том, что им

нравится, он постоянно держал в уме то, что ему не нравилось. Благодаря этой

своей особенности, он всплыл на поверхность и оказался в рядах высшей

городской администрации. Не нравились ему в первую очередь его ровесники.

Подобно тому как некоторые люди одарены более других силой, быстротой или

слухом, Опсеница был наделен сверхъестественной способностью питать и

взращивать неприязнь к людям, при этом совершенно лишенную враждебных

чувств. Эта-то неприязнь и направлялась на его ровесников, главным образом

на тех, кто, обладая той же профессией, превосходил его способностями или

профессиональными данными. Эту неприязнь (бывшую, как говорили, причиной его

кашля) Опсеница никогда открыто не проявлял, хотя и вкладывал в нее львиную

долю своей энергии и своего рабочего времени. Если неприязнь к кому-либо

вдруг становилась явной, она тут же иссякала раз и навсегда. Тем упорнее и

искуснее он скрывал свою неприязнь и, только убедившись, что это удалось,

давал ей волю. Человек, павший жертвой его тайного, но интенсивного и

непрерывного воздействия, становился чем-то вроде больного, подверженного

постоянной инфекции, от которой он не в силах защищаться, не зная ее

источника.

«На кого Опсеница косо смотрит — у того все из рук валится», —

говорили в кругах специалистов. С таким-то школьным товарищем и встретился

Свилар в одно прекрасное утро, когда ветер поедал дождь. Здороваясь с

Опсеницей, Свилар чихнул, они пожали друг другу руки и уселись за стеклянный

стол. Афанасий передал приятелю свои последние проекты, прося обратить на

них внимание при следующем конкурсе. Опсеница облизнул ногти, внимательно

просмотрел принесенное Свиларом и как бы поддался на его уговоры, однако с

тех пор Свилар ничего не слыхал ни об Опсенице, ни о своих проектах. В

сущности, эти двое — один, бесспорно, что признавал и Опсеница,

великолепный специалист в своей области, не умевший найти денег для

осуществления своих планов, и другой, не имевший крепкой профессиональной

репутации, но пользовавшийся большим влиянием на распределение средств —

должны были бы объединиться и достичь превосходных результатов. Между тем

происходило нечто прямо противоположное. Свилар пришел к странному

заключению. Он испытал на себе силу легендарного недоброжелательства

Опсеницы. Но присутствовавший в нем оттенок личной неприязни словно исходил

от кого-то другого. Подобно яду, заключенному во флакон, эта неприязнь лишь

доходила до своей цели через Опсеницу, настигая и Свилара, и всех прочих,

кому Опсеница ставил палки в колеса.

От таких мыслей однажды утром за завтраком у Свилара молоко свернулось

прямо во рту, и он понял, что его призвание, его работа архитектора,

выполняемая в нерабочее время, остающаяся только на бумаге, работа,

осужденная заполнять лишь его досуг, превратилась в порок. Устыдившись своих

чертежных принадлежностей и линеек, он с тех пор перестал притрагиваться

руками к хлебу. Он стал есть хлеб из тарелки, с помощью вилки и ножа… Он

начал забывать имена и не любил, когда при нем их часто упоминали. Он

опасался, что заблудится в именах, как в лесу. Боялся, как бы не забыть и

свое собственное имя, а то придется каждый раз, когда надо подписаться,

останавливаться и припоминать, как тебя зовут…

Его преследовало одно воспоминание. Однажды в детстве, будучи с отцом в

винограднике, он спросил, почему они перестали охлаждать арбузы в колодце.

— Колодец обвалился, — ответил ему отец, — ведь и колодцы, как и все

живое, отживают свой век, а вода, как человек, может состариться и умереть.

Здесь вода мертвая, надо копать новый колодец…

Теперь Свилару часто вспоминалась эта вода. Ему казалось, что он уже

никогда не сможет перевести свои расчеты на твердую почву, тем более

возвести здание. Он словно строил на воде. По утрам ему стало чудиться, что

его улица не на том перекрестке, и он старался спать касаясь рукой пола,

точно желая из постели бросить якорь до самой земли. А проснувшись, он

каждый раз заново ориентировался в кровати, как корабль, который ночная буря

сбила с курса, соображая, в какую сторону света ему вставать. Страшась таких

ночей, уносивших его неведомо куда, он стал отказываться от сна, что

переносил довольно легко. Ночами он скитался по городу. Лицо у него стало

бледным и прозрачным, родинки проступили под желтой кожей, как букашки,

застывшие в янтаре. В немолодые уже годы, когда стало ясно, что вопрос не в

том, как преуспеть, а в том, почему ему не удалось заняться своим делом, он

не только отвернулся от дня, повернувшись к ночи, но и отвернулся от своего

дома и обратился лицом к городу, в котором жил.

Вначале его ночные прогулки не имели никакой определенной цели. Он

только замечал, что, бродя по улицам, следует правилам движения транспорта.

Точно находясь в машине, он не сворачивал там, где был запрещен поворот, и

обходил улицы, закрытые для проезда автомобилей. Ему иногда снились эти

прогулки, и, высовывая при пробуждении из сна в реальность помятый язык со

следами зубов, он понял, что все белградские улицы в его снах были улицами с

односторонним движением. Желая развлечься, он придумал себе занятие почти

неприличное, но зато придавшее новый смысл его походам.

Складывалось так, что, следуя скорее ночным звукам, чем направлению

улиц, он несколько раз попадал в давно забытые места, где еще юношей

встречался с женщинами. Он заметил, что не может заранее определить эти

места и вспомнить их наперед, но они возникают как бы сами собой и он

набредает на них невольно.

Вот вход на освещенную лестницу, ведущую вверх, в темноту. Вот

скамейка, прикрепленная к дереву цепью. Вот забор, и в нем неожиданно

возникающая дверца окошечка. Он обычно быстро узнавал места. Значительно

труднее было вспомнить женщин, с которыми он бывал в этих местах. И вот

Свилар пустился в розыски сладостных заметок своей молодости. Он блуждал по

старым белградским домам, которые Дунай, когда вода в нем стоит высоко,

заливает, швыряя бочки о двери подвалов и вынося из них то висячие замки, то

куски ограды, точно там внутри кто-то сидит взаперти. Иногда он распознавал

в домах так называемые «собачьи окна» — окна, обращенные на восток, которые

редко кто умеет распознать, а еще реже открыть в постройках. Через эти

«собачьи окна» по праздникам кормят собак, а на Илью Пророка впускают

погреться птиц. Он узнавал углы, на которых скрещиваются ветры, — замечал

улицы, по которым весной дуют продольные ветры, а зимой им наперерез выходят

поперечные. Милые воспоминания снова открывались перед ним, как те раковины,

что раскрываются только в темноте.

Воспоминания возникали одно за другим, и он начал вносить в план

Белграда особые значки на местах, узнанных им во время ночных бдений,

записывая рядом и имена женщин, которыми он обладал в этих местах. Их слова

и поступки снова возникали перед ним вслед за этими воспоминаниями, и теперь

они стали значить больше, чем когда-то.

— Прошлое лучше видится ночью, чем днем, — шептал про себя Афанасий

Свилар. Он пришел к заключению, что все половые акты во вселенной как-то

связаны между собой и даже находятся в неком взаимодействии. У него

появилась надежда, что в посланиях женщин, с которыми он когда-то был

близок, он найдет что-то вроде уравнения собственной личности, ответ на

вопрос, мучивший его не меньше сенной лихорадки: почему его жизнь прошла

впустую, зазря, несмотря на затраченные им огромные усилия?

И как ни странно, понемногу на плане города, на который он наложил

карту своих любовных приключений, стало проявляться что-то похожее на ответ,

на букву или цифру. Из тайных знаков, оставленных его семенем по периметру

города, словно можно было сложить общий знаменатель всех черт его характера.

Однажды вечером он наклонился над картой города и прочел это послание.

Обыкновенно в сумерки они приходили в полуразрушенный дом на Врачаре,

от которого дожди всегда стекали в две реки сразу: в Дунай и в Саву. Он брал

с собой бутылку вина и два стакана в кармане. Кончик ее косы всегда был

мокрым: она любила сосать волосы. Они всегда прихватывали мгновение чистого

неба, когда все птицы уже в гнездах, а летучие мыши еще не вылетели. Потом

они входили в маленький стеклянный лифт. Там была складная плюшевая

скамеечка, крошечная лиловая табуретка, зеркало на дверях и светильник в

виде хрустального стакана. Здесь пахло одеколоном и жидкостью для

наклеивания мушек. Они усаживались, ставили бутылку на пол, нажимали кнопку

и пили вино, провожая глазами проносящиеся вверх-вниз опустевшие коридоры и

целуясь через ее волосы. Словно катались в обитой бархатом карете. Вокруг

них падали американские бомбы и горела улица Святого Саввы. По окончании

налета они шли посмотреть на новый город. Каждый раз перед ними открывались

все более широкие горизонты, потому что

исчезали целые здания. Однажды по оставшейся на стене картине и полке с

книгами они узнали среди развалин, на четвертом этаже, комнату, в которой

когда-то были в гостях и пили чай из сушеных яблок. Какой-то кран с того же

этажа испускал воду, а полка с книгами раскачивалась не переставая. Книги

одна за другой слетали куда-то вглубь и, трепеща на лету страницами как

птицы крыльями, спускались в пепел среди развалин.

— Ты можешь прочитать, какая это книжка падает? — спросила она.

К этому дню на полке осталась одна-единственная книга. Они ждали, пока

она упадет, но книга только раскачивалась. Тогда он поднял камень и вместо

ответа сшиб с полки эту последнюю книгу, как воробья снежком.

— Ты не любишь читать, — заметила она.

— Книги — это ум в картинках, — отпарировал он и удивился, услышав

ее ответ: «Ты любишь не читать, а рассказывать. Умеешь молчать. А вот петь

не умеешь».

На улице недалеко от кладбища Святого Николая, в маленькой закусочной,

чаще сменявшей вывески, чем клиентов, которые называли ее по привычке «В

кредит», у него прорезались первые усы. Владелец имел обыкновение осенью

поить своих гостей прозябшим вином. Как только начинала топиться печь, за

лето наполнившаяся окурками, здесь открывали игру в лото. Однажды вечером,

когда Афанасий впервые решился попробовать счастья в игре, в зал вошла

девушка с очень черными сросшимися бровями, похожими на гребенку, — они

словно были рассечены несколько раз по вертикали. Она стрельнула в него

глазами, как в редкую дичь, и уселась, повернув к нему затылок со

спутанными, вспотевшими волосами.

Он заполнял свой листок для лото, прислушиваясь к таянию странной

тишины, на минуту наступившей в зале с приходом этой особы, и наблюдал, как

она засыпает на стуле и как во сне становится все моложе, как откуда-то со

дна, откуда ведут счет ее годы, всплывает улыбка ее семнадцатой осени. Не

отрывая взгляда от ее влажного затылка, он услышал, что выигрывает в лото, и

понял, что он выигрывает. Он понял, что выиграет эту девицу, которая спала,

сидя нога на ногу, и улыбалась во сне, не выпуская изо рта изжеванной

сигареты. Предпринимать что-либо было уже поздно. Выкликнули его цифру, и он

выиграл в лото свою первую женщину. Он вывел ее на улицу, еще не

проснувшуюся, вывел прямо на грязный и смрадный ветер. Когда они

расставались при том же ветре, уже занималась заря. Она взглянула на него

впервые при свете дня и сказала следующее:

— Я тебя вижу насквозь. Про таких говорят: «Вино не любит, да и воду

мучит». Ты веришь, что будущее нарождается ночью, а не днем, и боишься

рассветов… Хочешь, скажу, что ты сделаешь, как только мы расстанемся?

Пойдешь прямехонько к шлагбауму, на рыбный рынок, покупать фаршированный

перец с творогом, долго будешь выбирать рыбу, чтоб была из той реки, что

течет с юга на север. Такая рыба вкуснее. Дома небось держишь свою посуду

отдельно от прочей, да еще и моешь сам. Сам себе готовишь и ешь отдельно,

потому что домашним твоя еда не по нутру. Когда обедаешь, ешь так, что за

ушами трещит. Хорошо готовишь, режешь все подогретым ножом, как заправский

повар. Знаешь даже то, что стерлядь, еще живую, надо напоить вином, тогда

она жареная будет душистее. Суп ты любишь варить с сельдереем, такой

тяжелый, что тарелку с места не сдвинешь. А уж если забредешь в трактир —

конечно, ни своей компании, ни постоянного официанта. Усядешься за стол один

и жрешь в три горла. А потом в такт музыке начнешь

стучать по столу ногтями — будто вшей давишь. С тобой не разгуляешься.

Цирюльники и кельнеры таких клиентов на дух не переносят…

Все тогда набросились на языки, как недавно обретшие дар речи на

санскрит, — будто речь шла о жизни и смерти. С утра, до начала занятий в

школе, зубрили французские неправильные глаголы из брошюр Клода Оже,

продававшихся перед войной на улице Князя Михаила, 19, в книжном магазине

«Анри Субр», где было представительство фирмы «Аметт». Вечером в затемненных

комнатах изучали английское правописание по красным учебникам Берлина.

Немецкие падежи учили в школе по желтым шмауссовским изданиям. Ночью же,

тайком, запоминали русские слова из старых предвоенных эмигрантских газет,

которые выписывали во множестве жившие в Белграде беглецы из России. Эти

уроки военного времени были дешевы, но небезопасны, потому что ни

преподавать, ни учить английский и русский язык во время немецкой оккупации

не разрешалось. Афанасий и его товарищи учили их тайком друг от друга, порой

у одних и тех же преподавателей. В течение нескольких лет никто из них не

произнес на этих языках ни единого слова: все притворялись, что на них не

говорят и не понимают. И только после войны открылось, подобно тому как

вдруг становится явным нечто постыдное, что, оказывается, все их поколение,

в сущности, говорит по-английски, и по-русски, и по-французски. Когда же

вскоре эти языки стали снова забывать, их забывали демонстративно,

ностальгически вздыхая о тех временах, когда их тайно учили. Французский

преподавали толстые швейцарки — «сербские вдовы», — посылавшие в конвертах

ученикам в качестве новогодних поздравлений отпечатки своих накрашенных губ.

На уроки русского языка потихоньку бегали к бывшим белым офицерам, к

эмигрантам с Украины. У них были красивые жены, они держали собак и носили

жесткие усы. На стенах у них висели, как огромные летучие мыши, бурки со

специально вделанной рамой над плечами, чтобы рука с саблей могла свободно

двигаться — их рука, теперь этой сабли лишенная. Такие учителя обычно

любили петь под балалайку, успевая глотнуть водки между двумя словами так

стремительно, что на песне это вообще не отражалось. Но ни Афанасий, ни его

товарищи музыкой не интересовались — она им мешала разбирать слова, и они

торопились вернуться к занятиям языком, что их уже само по себе опьяняло.

— Слова на людях растут, как волосы, — любил ему повторять учитель

русского языка. — Слова, как и волосы, могут быть черными или каштановыми и

даже втайне рыжими — красными. Но рано или поздно они побелеют, как волосы

у меня и у моих ровесников. Со словами можно делать что хочешь, но и они с

тобой поступают как хотят…

Жена русского эмигранта, который так говорил, сохраняла в шелковом

чулке пряди волос, которые успела остричь с тех пор, как уехала из России.

Отрезав очередную прядь, она завязывала на чулке узелок. Так она измеряла

время. Со дня отъезда она не смотрела в календарь и обычно не имела понятия,

ни какое сегодня число, ни какой день недели.

Однажды, придя на урок, он застал ее дома одну. По-сербски она вообще

не говорила. Глядя на него своими прекрасными глазами, она покусывала

пуговку на платье и посвистывала в нее.

— Как странно, что ты и твои ровесники учите столько языков, —

сказала она ему по-русски, — и охота тебе утруждать себя? Точно всю жизнь

без куска хлеба сидеть собираешься. Все вы, наверное, очень одиноки, вот и

хотите состарить свою память. Только память у нас не круглая, в крайнем

случае это круг

с большими зазорами. Ваша память не вся одного возраста. Вы надеетесь,

что знание языков свяжет вас со всем миром. Но людей связывает вовсе не

знание языков; вы их будете дважды учить всуе и дважды забывать, как Адам.

Чтобы понять друг друга, надо друг с другом переспать. — И она предложила

преподать ему урок русского языка по-своему. «Так вот где зарыта собака», —

подумал он. Она подошла к нему совсем близко и молча, глядя ему в глаза

зелеными очами, обвила его шею своими косами. Она затягивала косы узлом все

туже и туже у него на затылке, пока их губы не соприкоснулись. Прижимая его

губы к своим, она заставляла его повторять одно и то же русское слово. Такой

у нее был немой контактный способ изучения иностранных языков. Потом она

подтолкнула его к кровати и уселась на него верхом. Так он впервые узнал,

как это делается по-русски. Было непонятно, но прекрасно. На улице шел снег,

словно небо засыпало землю беззвучными белыми словами, и все происходило

так, словно и она опускалась на него вместе со снегом с бескрайней вышины,

все время в одном и том же направлении, ни на секунду не отрываясь, как снег

или слово, которые не могут вернуться обратно на небо, в чистоту,

— Вот видишь, — сказала она ему потом, втягивая в себя воздух сквозь

распущенные волосы, — для того, чтобы понять друг друга, язык вообще не

нужен, вполне достаточно переспать. Но заметь: после блуда первый день

живется хорошо, а потом с каждым днем все хуже и хуже, пока наконец не

очнешься и не станешь таким же, как все прочие достойные граждане.

У этой красавицы улыбка была такая неглубокая, что если она смеялась,

то собеседник просто натыкался на ее нос, как на мель. Когда она его

поцеловала, он подумал, что это — один из тех поцелуев, которыми

обмениваются участники поединка, прежде чем обнажить сабли.

Он на минутку выпустил весла и позволил воде крутить их по ветру. Лодка

кружилась, и ветер потихоньку укладывал ее волосы вдоль шеи. В лодке с ними

были щенок и газета. Она прочитала в газете гороскоп своего щенка. Потом

потянула дым из трубки, которую курил Афанасий.

— Обрати внимание, — сказала она, — как почувствуешь горечь во рту,

непременно увидишь слева что-нибудь красное!

В эту минуту кончик ее волос попал в трубку, и искорка зашипела на

золотистой пряди. Они легли на дно, и лодка стала их укачивать, все глубже

загоняя его в нее.

«Какая ленивая, — подумал он, — ей даже любить лень». Ему показалось,

что это ее манера заниматься любовью. И тут она вдруг сказала:

— Ты что, хочешь, чтобы волна вместо тебя сделала ребенка?..

В ту осень исполнялась еще одна седмица его лет, наступал еще один

воскресный год, в который он обычно ничего не делал. Усталый и

разочарованный, удалившийся от своей профессии, он с трудом уразумел, что и

у лет тоже бывают свои циклы, свои дни рождений, свои регулы и что истекает

еще одно семилетие его жизни, потому что семь лет назад он точно так же

ничего не делал. От самой даты сотворения мира по-прежнему отсчитывались

невралгические точки — седьмые годы, — что-то вроде пупков на времени.

Такими точками одно время отделяется от другого времени узлом, а узел

перекрывает питание последующего времени за счет предыдущего. Той осенью он

высчитал, что уже три года без всяких видимых причин хранит верность своей

жене, которая почти все это время с ним не спала. Он сидел дома, совершенно

никому не нужный, считал ворон и изнывал от тоски, когда швейцарский

архитектурный журнал, издававшийся по-немецки, вдруг ни с того ни с сего в

нескольких номерах стал печатать информацию о его проектах так никогда и не

построенных медицинских учреждений. Не удосуживаясь стряхнуть крошки с усов

после еды и расчесывая бороду пятерней, он продирался через страницы

«Fachblatt fur Arhitektur DBZ», где была опубликована его статья о связях

современного строительства со старинной городской архитектурой византийского

региона. Он вертелся как бес перед заутреней, пытаясь узнать собственный

текст. Тогда-то его впервые и прошиб жуткий мужской лохматый пот, от

которого комары дохнут, полотенца плесневеют, а кошки исходят беззвучным

истошным мявом. Он почувствовал, что его профессиональные данные тают, что

они зарастают, как рана, отступают, как болезнь при выздоровлении.

Он подумал о том, что ему уже столько лет, сколько фраз в какойнибудь

новелле, испугался и начал крутить адюльтеры, такие короткие, что начало и

конец их соприкасались.

Эта взяла его за руку, раскрыла ладонь и заговорила, точно издалека:

— У основания твоей кисти — а там надо нажимать, если заболит

кое-что, что сейчас у меня внутри находится, — там на твоей руке площадь

Славия. Между большим и указательным пальцем течет река Сава — тут лечатся

боли в шее. Указательный палец соответствует улице Князя Михаила — здесь

нервы и простуда. Средний палец — улица Йована, что ведет до башни Небойши.

Если на него нажать, утихают боли в синусах, помогает от заложенного носа. В

основании указательного пальца, где жилка бьется — площадь Теразие, —

находится точка, которая отвечает за желудок. Безымянный палец ведет к мосту

через Дунай, он отвечает за органы слуха, а мизинец — Таковска улица — за

боли в плечах и в аппендиксе. Твоя линия жизни идет через Савский мост и

здесь не то прерывается, не то ведет далеко на север. Запомни! Если заболит

ухо, перейди по мосту через Дунай — сразу пройдет. Плечо заноет — пройдись

по Таковской улице, и сразу перестанет… Но дело не только в болезнях. У

каждой городской улицы — свой курс, как у корабля. Одни плывут за своим

созвездием под знаком Рака на юг, другие — на восток, под Водолеем, третьи

следуют за созвездием Близнецов… Твое тело подчинено улицам, а улицы —

звездам. На ладони можно разглядеть все твои дороги и на суше, и на море. Но

не город у тебя в горсти, а ты зажат в горсти этого города. Ты к нему

привязан, как кошка к дому, и больше ничего не видишь. Ни весны, ни осени

без него не прожил, по другой земле не прошелся. Ты не в силах оторваться от

этого города. Так иногда женщина живет всю жизнь с одним мужчиной, не

спрашивая, нравится ему это или нет.

Он клевал носом над тарелкой молочного супа с укропом и, разглядывая

ложку через пар, размышлял, от кого, собственно, у него сын — от Витачи

Милут или от его законной жены Степаниды Джурашевич, по мужу Свилар. В ту

ночь, когда он сделал своего сына, дело обстояло следующим образом. Тогда он

был ловок, недаром говорили, что все у него в руках спорится. Дурная голова

ногам покоя не давала, зато ушами не хлопал, но улыбка уже канула, как

камень в воду, и кругов не оставила. Ел за обе щеки, карманы набивал

огрызками ногтей и кончиками усов. В те годы он часто захаживал со своей

молодой женой Степанидой

поужинать слоеным ореховым пирогом на Калемегдан, в ресторан «Терраса».

Там-то к ним и подошел однажды Мркша Похвалич, у которого лицо было такое

узкое, что он мог сразу ухватиться за оба уха одной ладонью. Он им

представил свою невесту, Витачу Милут.

— Перейдем на «ты»? — спросил новую знакомую Афанасий Свилар. Она

отпарировала: «Если не далеко, почему бы и нет…»

В Витачу Милут он влюбился с первого взгляда. Она послала ему и его

жене воздушный поцелуй рукой в перчатке, на которой был вышит рисунок ее

губ. Они стали встречаться вшестером: Афанасий со своей женой Степанидой,

Мркша Похвалич с Витачей и еще одна пара — их общие знакомые.

В тот вечер, когда он сделал своего сына Николу, весь парк Малый

Калемегдан был залит лунным светом, на который с темноты входили точно в

комнату. Проходя под воротами деспота Стефана, кто-то сказал: «Звезды

пляшут. Это к холоду!»

В это время его жена Степанида Джурашевич, по мужу Свилар, задержалась,

разговаривая со своей спутницей, и он на минуту остался наедине с Витачей

Милут, чей жених шел немного впереди, разговаривая с третьим приятелем. В

темноте глубокого тоннеля, где с одной стороны слышно, как течет Сава, а с

другой — Дунай, Афанасий неожиданно поцеловал Витачу Милут.

«Поцелуй не дороже слезы», — подумал он, но понял, что ошибся. За

ужином Витача предусмотрительно набрала в рот вина и хранила его до этого

мгновения. Обнявшись, они вместе с поцелуем допили этот глоток.

— Я следила за тем, что ты ешь, — шепнула она ему под язык, — и

нарочно ела совсем другое: чтобы Делать деток, надо есть разные блюда.

Он ощутил, как Витача пересчитывает его зубы своим языком, и понял, что

она будет совсем не против, если все обнаружится, и даже готова бросить

своего жениха хоть сейчас, не уходя из парка. Ее верхняя губка оказалась

солоноватой от страха, нижняя — горьковатой, а сердце стучало, как у

воришки. Ее ресницы царапали его щеку, бедро уперлось ему в живот. Афанасий

выбрался из ворот деспота Стефана совершенно очумелым, и, как только они

снова разбились на парочки, он, не успев стереть слюну Витачи Милут и

возбужденный ею, тут же, в парке, сделал ребенка своей жене Степаниде с

такой страстью, что сам до сих пор не мог разобраться, которой же из этих

двух женщин принадлежит его сын.

Наутро, когда он осознал, что после того вечера не сможет забыть Витачу

Милут, было уже поздно. Он кинулся к ней, но нашел ее в чужой постели.

Накануне она впервые осталась ночевать у своего жениха, а потом переселилась

к нему.

Так остался Афанасий со своей женой. И теперь перед ним сидел его сын

Никола Свилар, украшенный волосами, похожими на белые перышки. В свои

шестнадцать лет он тянулся так, точно черпал из тарелки дни и ночи вместо

похлебки. Отец вот уже в который раз пытался определить, не проявится ли в

мальчике нечто подтверждающее его двойное происхождение. «Если бы дети

носили фамилию по матери, — спрашивал себя Афанасий, — какую фамилию

должен тогда носить его сын — Степаниды Джурашевич, в замужестве Свилар,

или своей «первой мамы» — Витачи Милут?» Но пока Никола не выказал ничего

такого, что можно было бы связать с Витачей Милут или с ее именем.

Свилар по-прежнему иногда встречался с Витачей Милут и с ее мужем,

любовался ее манерой пить, впиваясь зубами в бокал, но ни разу не встретил с

ее стороны ни малейших знаков расположения. Только однажды, когда они

ненадолго остались одни, она, послюнив палец, пригладила бровки его сына

Николы, тогда еще совсем малыша, и произнесла следующее:

— Женщины делятся на тех, кто любит только сыновей, и тех, кто любит

только мужа. Женщина сразу чует мужчину, для которого женские губы все равно

что наусники. Все женщины стремятся к одним и тем же мужикам и одних и тех

же избегают. Одних любят трижды — как сыновей, как мужей и как отцов, а

других, кого мать не любила, не полюбит ни жена, ни дочь. Это — как у

голубей, которые едят и пакостят одновременно… Уж сколько веков большая

часть американских мужчин теряет невинность с негритянками, а в Европе,

особенно в юго-восточной части, принято с цыганками грешить. Благослови,

Господи, цыганок и негритянок. Ведь это доброе дело — уделить немного

женской ласки мальчишке, которому любовь нужна как хлеб. С ними теряют

невинность те, кого не любили и не будут любить. Мужчины твоего типа обычно

хранят верность своим нелюбимым женам. Только ведь и жены вас не любят.

Таким мужчинам остается одно — вечно искать свою деву…

Афанасий Свилар расставил на плане Белграда свои пометки. Ему

показалось, что из полученной диаграммы дорогих его сердцу мест проглядывает

какая-то формула, что-то вроде ответа на его недоуменные вопросы. Будь ему

дано чуть больше времени, пусть даже один день, и он бы улучил случай

заглянуть в свои архитектурные проекты и увидел бы, что его планы говорят то

же самое, что и его женщины. Он бы понял, что ключевые слова диаграммы

гласят: молчание, ночь, язык, отдельное питание, вода, город и дева. Что эти

слова дают некое уравнение его судьбы. Но этого не случилось.

В это время по улицам полетел шелк платанов, где-то далеко на Дунае

заколосилась дикая рожь, посыпались острые семена бурьяна, с резким запахом

зацвели «медвежьи ушки», и Свилару стало плохо.

Под золотистой поверхностью уже появившегося загара залегла лунным

светом глубокая и постоянная бледность. Приглашенный доктор констатировал

очередной приступ сенной лихорадки, обычный для весеннего времени, и, как и

раньше, посоветовал уехать на море.

Несостоявшийся архитектор Афанасий Свилар и его сын Никола быстренько

собрали свои пожитки, кинули в карман щепоть соли и снарядились в дорогу.

Дорога, как и все дороги, думала за них, прежде чем они успели на нее

ступить.

Достарыңызбен бөлісу:

Персонажи игры Геншин Импакт попали на страницы откровенных комиксов

Игра «Геншин Импакт» покорила подростков со всего мира своей тёплой и сказочной атмосферой. Правда, десятки уникальных персонажей полюбились не только несовершеннолетним геймерам. Рисованные герои перекочевали из игры в откровенные фан-арты, и это только вершина айсберга.

Как Genshin Impact стала самой главной подростковой игрой

Китайский разработчик myHoYo выпустил игру Genshin Impact в сентябре 2020 года, и она показала лучший старт в истории геймерской индустрии страны. Бешеной популярности и огромным сборам не помешало даже то, что «Геншин» была заявлена разработчиками как условно бесплатная RPG с внутриигровым магазином для подростковой аудитории. В игру могли играть и дети: если бы создатели пошли на некоторые уступки, возрастной рейтинг был бы ниже 12+.

Его «подняли» из-за изображения нереалистичного насилия по отношению к персонажам, похожим на людей. Также цензоров насторожили герои, которые во время схваток время от времени издают болезненные крики и пятятся назад, хотя никаких видимых повреждений не получают. Если бы Genshin Impact избавилась и от таких деталей, скорее всего, возрастной рейтинг мог бы опуститься до 6+.

Помимо этого, в пользу выбора подростковой аудитории как основной говорит и внешность главных персонажей в «Геншине»: они не выглядят совершеннолетними. На самом деле им от 22 до 24 лет, но узнать это можно только из информации в их профилях. К тому же персонажи максимально несексуализированы.

Несмотря на это, создатели Genshin Impact всё же однажды попали в скандал. Пользователи твиттера нашли в игре признаки педофилии. Один из NPC (неигровой персонаж) признаётся в любви маленькой девочке по имени Флора, о чём Medialeaks писал ранее. Однако поклонники нашли причину такой несостыковки. В бета-версии игры Флора была взрослой девушкой, но в полноценной версии её возраст изменили, а диалог неигрового персонажа, видимо, забыли переписать. В обновлении myHoYo избавили Флору от поклонника.

Также китайская компания пытается показать, кто главная аудитория их RPG, участвуя и в социальных проектах. В июле 2021 года студия совместно с Китайским фондом развития молодёжи запустила программу под названием «Проект общественного благосостояния». В рамках этой инициативы miHoYo профинансировали строительство новых зданий для начальных школ.

Студии miHoYo не только удалось создать игру, которая сделала их одной из самых заметных фигур на рынке, но и показать, что с подростковой аудиторией можно зарабатывать. Зумеры исследуют большой мир, решают головоломки и идут по сюжету, а также собирают персонажей. За самых редких игроки бьются неделями, либо платят за попытки заполучить их с помощью рулетки. Благодаря этому, по словам основателя miHoYo, у геймеров устанавливается эмоциональная связь с персонажем. Это стало одним из тех факторов, который не только сделал Genshin Impact сверхпопулярным, но и привлёк внимание более взрослой аудитории.

Персонажи Genshin Impact попали в хентай и на PornHub

Стоит только зайти на сабреддит, посвященный RPG, чтобы понять, что «Геншин» покорила не только подростков. На ветку подписаны около 700 тысяч человек, и все они без ума от игры, но далеко не так, как 12-летние мальчики и девочки. Совершеннолетние геймеры пишут фанфики, делают мемы и рисуют фан-арты женских персонажей игры. Правда, они одеты далеко не как в идеализированном и целомудренном мире Genshin Impact. В своих артах взрослые фанаты укорачивают наряды, добавляют персонажам аксессуары из латекса и высокие чулки, а также значительно увеличивают их формы.

Но ребята с Reddit делают ещё невинный контент по сравнению с тем, что можно найти на сайтах с мангой для взрослых — хентаем. Авторы рисуют комиксы, в которых помещают персонажей обоих полов в мир, имеющий мало чего общего со вселенной Genshin Impact. Фэнтезийные пейзажи и невинные приключения заменяются на гротескные декорации, а интересный и разветвлённый сюжет — на прямолинейный, в котором встреча двух героев (или больше) довольно быстро и незамысловато заканчивается сексом. Большая часть комиксов посвящена именно этому. На специализированных сайтах можно найти сотни работ, нарисованных повёрнутыми на сексе фанатами «Геншин Импакт». Вот один из самых невинных разворотов.

И это ещё не всё. Благодаря творцам со слишком богатой фантазией персонажи Genshin Impact оказались и в самом неожиданном для себя месте — на PornHub. С ними делают 3D-хентай и анимированные ролики. Порноактёры даже переодеваются в костюмы персонажей «Геншина» для создания своего контента 18+. Количество роликов на тему невинной игры с детским рейтингом чуть не дотягивает до тысячи.

Genshin Impact была уютным миром для подростков, где они проводили свободное время, а отложив смартфон или джойстик, делились друг с другом впечатлениями о ещё одном прожитом игровом дне в соцсетях. Это принесло RPG популярность и в то же время сыграло с ней злую шутку. Хештеги, связанные с персонажами выходили в топ твиттера, а серьёзные игровые издания не могли игнорировать такой феномен. На игру обратили внимание авторы взрослого контента. Это отбросило тень на тихий и идеалистический мир «Геншина» и на её фандом.

Без пристального внимания особо любвеобильных поклонников не остался даже персонаж игры Brawl Stars (рейтинг 7+). Medialeaks рассказал, кто такой Леон и почему ему посвящают рэп.

Что делить пешеходам и велосипедистам?

Еще никогда на тротуарах не было так тесно: кто еще не обзавелся велосипедом, катит на самокате или осваивает моноколесо. Стало труднее просто медленно прогуливаться, созерцая бездонное летнее небо: кругом опережают, обгоняют, звонят в звоночек. Зазевался — едва не угодил под колеса, присел шнурок завязать — создал аварийную обстановку. Белые линии, нарисованные впопыхах, не в силах сдержать разливающиеся в теплый сезон потоки. Здесь все вперемешку: люди и их индивидуальный транспорт, давным-давно заменивший коней. Продолжаем мини-рубрику «Соседи поневоле»: пешеходы и велосипедисты — есть ли им что делить?

Соседи поневоле: водители и велосипедисты

«Это вам не велодорожка!» — 1:0

Правила отправляют велосипедистов на тротуар всякий раз, когда рядом нет велодорожки, а нет ее почти никогда. 27 километров счастья вдоль Свислочи — безусловно, лучшее, что случалось с Минском велосипедным, но этого оказалось недостаточно. Все остальные так называемые велодорожки — это отрезанный от тротуара ломоть, которые пока никак иначе не воспринимается. Самые дисциплинированные стараются выбирать правильную сторону, но для многих это все еще диковинка.

Даже самый заядлый велосипедист время от времени становится пешеходом, и тогда даже самого заядлого велосипедиста выводят из себя все эти проносящиеся в опасной близости субъекты, которые едут слишком быстро, слишком близко и вообще не так, как нужно. Стоит самому сесть в седло, и отпускает, но пешеходов все еще больше, и их возмущенные голоса слышны все громче.

«Это вам как раз велодорожка!» — 1:1

Обратная сторона той же медали — пешеходы, бредущие по велодорожке. Причем это касается и отлинеенных кусков, исторически относящихся к тротуарам, и полноценной магистральной велодорожки — пешеходов можно встретить везде. С одной стороны, ничего такого: не трамвай, объедет, а «трамваям» стоит поумерить свой характер в большом городе. Но ведь бесит! Магистральная дорожка задумывалась как главный веломаршрут столицы, на котором можно и разогнаться пусть не до спортивной скорости, но все равно прилично. И тут пешеход на траектории — стресс, а как же.

Но лучше всего ситуация отрисована на совмещенных переходах, там, где к пешеходной части примыкает велопереезд, на котором, напомним, можно не спешиваться. Таких зон в городе все больше, но давайте откровенно: кто-то вообще смотрит, где там что? Больше похоже на то, что не все понимают, для кого там какая разметка, поэтому каждый движется там, где ему удобнее, то есть везде. Дисциплинированным быть бесполезно: не поймут.

Лихачи играют в «шашки» — 2:1

Все идет к тому, что всех электросамокатчиков приравняют к велосипедистам, избавившись от головной боли на проезжей части. При этом, правда, обяжут их снизить скорость не то до 20, не то до 25 км/ч. Водители улыбаются: черепашьи бега. Но это из окна автомобиля. На двух колесах это все ощущается по-другому.

Тут же какая еще штука: скорость электросамоката можно ограничить программно. Любопытно, как это будет работать, потому как, без сомнений, найдутся умельцы обходить такие ограничения, но задумка ясна. С велосипедистами сложнее: все отдано на откуп физическим способностям и благоразумию самих велосипедистов. Большинство до опасной скорости на тротуаре либо не разгонится, либо побоится это делать (и правильно), но как образумить меньшинство, которому все равно? Поэтому конфликты возникают, как возникают и опасные ситуации.

На практике выходит, что даже 25 км/ч на загруженном тротуаре — это слишком. А диванные велоспортсмены в комментариях как-то божились, что и до 60 раскрутить не проблема. Вот один такой станет тужиться, раскручивать — и разбегайтесь кто куда: тормоза на велосипеде у него не факт, что есть, а в голове-то — точно нет.

Мы уже выяснили, что потоки на тротуаре зачастую перемещаются нелинейно и не поддаются разграничению белыми полосами. Самые быстрые в этой ситуации стараются продвигаться своим собственным путем или, говоря языком автомобилистов, играют в «шашки». Похоже на лыжный слалом: одного пешехода объехал справа, другого слева, работаешь корпусом, перемещая центр тяжести, остальное дорабатываешь рулем — адреналин!

На тротуаре это ничуть не менее опасно, чем на дороге, причем по той же самой причине. Действия велосипедиста (водителя), который стал играть в «шашки», предсказать очень трудно. Куда он рванет в следующее мгновение, что делать остальным — для поиска ответов просто не остается времени.

Приезжайте вечерком на проспект Независимости, куда-нибудь к парку Челюскинцев, ЦУМу или McDonald’s на Октябрьской — насмотритесь такого слалома!

Опасность в том, что проблема будет лишь усугубляться. За лето в Минске появились новые сервисы кикшеринга (проката электросамокатов), велосипедистов также становится все больше. Рано или поздно для них придется найти обособленное место, но лучше бы сделать это пораньше, пока все ограничивается взаимными претензиями с пешеходами, а не реальными инцидентами с серьезными последствиями.

«Больше пса негде выгулять?» — 2:2

Велодорожки в парках — это еще и прогулочный маршрут для хозяев с собаками. С чего это они повадились там гулять, совершенно непонятно, но факт остается фактом. Прокатитесь с утра хоть бы и по главной минской велодорожке через парк Победы или парк Горького — сами все увидите.

Пешеход, выгуливающий собаку на велодорожке, гораздо опаснее пешехода-одиночки. Во-первых, пес — создание непредсказуемое: куда его понесет, какое дерево срочно понадобиться обнюхать, одному собачьему богу известно. Что-то спрогнозировать, как-то подготовиться невозможно совершенно.

Во-вторых, хозяин и его собака соединены невидимой нитью — поводком. Хозяин об этом знает, а приближающийся велосипедист — нет. Едешь, кажется, по свободной дорожке, справа пешеход, слева собака, и вдруг замечаешь натянутый на пути поводок — вот и тест тормозов в реальных условиях.

«Бананы из ушей вытащи!» — 3:2

Есть у некоторых велосипедистов и любителей прочих видов транспорта для подобных покатушек привычка — ездить в наушниках. Здорово, должно быть, крутить педали под ободряющую музыку, оставляя шум окружающего мира где-то вовне. Но есть и побочное свойство: по сути, наушники отнимают на время поездки возможность слышать то, что происходит вокруг, лишает слуха, ухудшая контроль за ситуацией.

Велосипедист в наушниках не услышит, если кто-то его окрикнет или что-то случится рядом с ним. Не услышит шум приближающегося транспорта, даже если это точно такой же велосипед. Человек слушает музыку, и часть концентрации уходит именно на это. То, что хорошо на спортивном тренажере, не работает в условиях реальной дорожной обстановки.

И недаром профессионалы, которые многие и многие часы проводят в седле на тренировках и во время соревнований, музыку не слушают. Скукотища, покажется кому-то, но безопасность дороже.

«Куда идешь?» — 3:3

В идеальном мире потоки пешеходов и транспорта, пусть это и велосипеды с самокатами, пересекаться должны только в исключительных случаях. Но у нас все не так. Можно послушно ехать по велодорожке, не ожидая там никого встретить, и наткнуться на толпу пешеходов, идущих по диагонали к остановочному пункту или пешеходному переходу.

Летишь по хорошей асфальтированной велодорожке в Веснянке, наслаждаясь пейзажем, и вдруг наперерез выбегает детвора, которую родители ведут с автобусной остановки к набережной или в аквапарк. Велосипед не машина, по сторонам никто особо не смотрит. Хотя почти наверняка автомобиль в аналогичной ситуации остановится быстрее.

И это не говоря о пешеходах, которые движутся непредсказуемо, на ходу меняя маршрут. Влево в магазин или вправо на автобус? Да бог с ним с магазином, наверное, все же на остановку. А нет, вот же, ушел только что нужный транспорт — тогда в магазин. Что-то такое может твориться в голове у человека, а со стороны он выглядит фигурой, которая мечется из стороны в сторону и никак не решит, куда идти. Велосипедисту по-хорошему нужно объезжать таких стороной, но получается не всегда.

«Побросали — не пройти!» — 4:3

По мере того как в городе развивается сервис шеринга, становится все более явной и сопутствующая проблема — стоящий иной раз как попало арендный транспорт (велосипеды и электросамокаты). Кикшеринговые компании призывают пользователей уважать окружающих и парковаться по совести, где-нибудь в сторонке, не мешая прохожим. Но случается по-всякому.

Кроме того, то и дело беспорядок на улице наводит ветер, который вновь и вновь роняет стоящие велосипеды. В непогожий день случалось видеть настоящую кучу малу возле какого-нибудь торгового центра.

Как быть и что с этим поделать, никто не знает. Пробовали рисовать на асфальте специальные зоны для парковки — пока не сработало. Число единиц арендного транспорта в городе не достигло критической отметки, чтобы это сильно бросалось в глаза. Но первые сигналы есть, и хорошо бы найти решение, не доводя до хронической стадии.

«Ребенка под колеса не води!» — 4:4

Наряду с собачниками и мечущимися из стороны в сторону пешеходами головная боль велосипедиста на городской велодорожке — мамы с колясками. Они медлительны, неманевренны и убеждены, что их заметят и объедут.

Что делает человек с коляской на велосипедной дорожке? Гуляет. Почему он там гуляет? Ему там удобно: меньше пешеходов, больше пространства, лучше дорога (на гладком асфальте коляску трясет меньше, чем на стыках тротуарной плитки).

Что делать велосипедисту, наткнувшись на такого соседа по велодорожке? Надеяться на собственную реакцию, на тормоза, на удачу, в конце концов. Кричать, звонить, подавать сигналы любым другим способом бесполезно: родитель не испарится. С большей долей вероятности он остановится, чего доброго, начнет разворачиваться с коляской поперек дороги, желая увидеть, кто и чем недоволен, вступит в ненужную полемику. От греха просто объезжаем таких и катим дальше, не убирая пальцев с ручки тормоза — просто на всякий случай.

Велосипеды в Каталоге — как выбрать лучший?

Auto.Onlíner в Telegram: обстановка на дорогах и только самые важные новости

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. [email protected]

пейзажей | Продажа картин маслом пейзажей

ПОЛИТИКА ДОСТАВКИ

OilPaintings.com предлагает более 60 000 великолепных картин маслом для продажи на нашем обширном веб-сайте. Когда вы размещаете заказ через Интернет или по телефону, все имеющиеся в наличии картины маслом отправляются с нашего предприятия в течение 48 часов. В день отправки вашего заказа мы незамедлительно свяжемся с вами по электронной почте и сообщим номер для отслеживания и способ доставки. В случае, если у нас временно нет в наличии какой-либо из картин из вашего заказа, пожалуйста, подождите примерно от четырнадцати до шестнадцати недель, чтобы ваши картины маслом были вручную расписаны нашими художниками и доставлены прямо к вам домой или в офис.

ЗАКАЗЫ ДОСТАВЛЕНЫ В НАЗНАЧЕНИЯ В США

Все заказы, отправленные в пункты назначения в пределах континентальной части США, получают БЕСПЛАТНАЯ ДОСТАВКА для картин маслом в рамах или без рамы. Наш отдел доставки отправит ваш заказ службой UPS, FedEx, почтовой службой США или транспортной компанией. Как только ваш заказ будет отправлен, вы получите по электронной почте номер для отслеживания, который позволит вам легко отслеживать свой груз и знать фактический день, когда ваш заказ будет доставлен к вашей двери.

Любые заказы, содержащие картины маслом в рамах, которые слишком велики для отправки UPS, FedEx или почтовой службой США, будут нести плату за доставку негабаритным грузовиком в размере 99 долларов, поскольку эти посылки должны быть закреплены на поддоне, чтобы предотвратить повреждение. Один из наших представителей службы поддержки свяжется с вами после того, как вы разместите заказ, чтобы получить плату за негабаритный грузовик.

Обратите внимание, что заказы в штаты за пределами континентальной части США (Аляска и Гавайи) подчиняются той же политике доставки, которая применяется к международным направлениям.

ЗАКАЗЫ, ОТПРАВЛЯЕМЫЕ В МЕЖДУНАРОДНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Для всех заказов, отправленных по всему миру, предоставляется БЕСПЛАТНАЯ ДОСТАВКА для масляных картин без рамы, свернутых в транспортировочную тубу. Для любых заказов, содержащих картины маслом в рамах и / или зеркала в рамах, OilPaintings.com оплачивает 50% стоимости доставки и погрузочно-разгрузочных работ. Чтобы определить размер вашей доплаты в размере 50%, вы можете связаться с нами до размещения заказа, чтобы узнать стоимость доставки, или, если вы предпочитаете, сотрудник нашего отдела доставки отправит вам по электронной почте точную стоимость доставки и обработки после того, как вы оплатите разместил свой заказ.Как только ваш заказ будет отправлен, вы получите по электронной почте номер для отслеживания, который позволит вам легко отслеживать свой груз и знать, в какой день ваш заказ будет доставлен к вашей двери.

Обратите внимание, что международные заказы могут облагаться таможенными сборами, включая импортные пошлины и налоги. Эти расходы оплачиваются покупателем и не включены в наши цены или стоимость доставки. При оформлении заказа на OilPaintings.com вы считаются зарегистрированным импортером и должны соблюдать все законы и постановления страны, в которой принимаются товары.Обратите внимание, что в настоящее время мы не принимаем заказы из стран Европейского Союза.

УСКОРЕННЫЕ ЗАКАЗЫ

Наш отдел доставки предлагает нашим клиентам варианты ускоренной доставки за дополнительную плату, в том числе ночную или двухдневную доставку. Пожалуйста, свяжитесь с нами по телефону или электронной почте после того, как вы разместите свой заказ, и мы сможем изменить способ доставки, чтобы включить ваш выбор ускоренной доставки. Обратите внимание, что в случае, если у нас временно нет в наличии ваших картин маслом, и вам нужно срочно получить свой заказ как можно быстрее, мы можем поднять ваш заказ до «статуса приоритета» за символическую плату.Пожалуйста, свяжитесь с нашим отделом обслуживания клиентов для получения более подробной информации.

ЗАКАЗЫ НА РАМКУ МАСЛА

Если ваш заказ включает в себя картины маслом в рамах, наши профессиональные мастера аккуратно натягивают каждый холст масляной живописи на деревянные подрамники и устанавливают картину маслом в раму по вашему выбору. Кроме того, наши специалисты устанавливают на раму прочную подвесную фурнитуру и снабжают вас крючками галерейного качества, которые можно прибить к вашим стенам. Когда вы получите посылку, просто достаньте из коробки картины маслом в рамах и повесьте их на стену.

Важно отметить, что наше пристальное внимание к деталям при упаковке и доставке картин маслом в рамах не имеет себе равных в художественной индустрии. Наши клиенты регулярно присылают нам отзывы, в которых есть комплименты о том, насколько профессионально их грузы были упакованы и упакованы нашим транспортным персоналом. Будьте уверены, что наш экспертный отдел доставки использует только новейшие упаковочные технологии, чтобы гарантировать, что ваш груз будет доставлен к вашей двери в целости и сохранности и, что самое главное, без повреждений.

ВРЕМЯ ТРАНЗИТА ОТГРУЗКИ ВНУТРИ США

На картах США, показанных ниже, показано среднее время доставки в «рабочих днях» для отправлений, отправленных в пункты назначения в США службами FedEx Ground и UPS Ground.Обратите внимание, что рабочий день не включает субботу, воскресенье и праздничные дни.

ВРЕМЯ ПЕРЕХОДА НА ЗЕМЛЮ ИБП

ВРЕМЯ ПЕРЕХОДА НА ЗЕМЛЮ FEDEX

голландских пейзажей и морских пейзажей 1600-х годов

Арт-рынок: коллекционеры и критики в Голландии

Иностранцев постоянно удивляло количество и качество картин в Голландии. Один британский путешественник в 1640 году заметил: «Что касается искусства живописи и любви людей к картинам, я думаю, что никто другой не выходит за их пределы…».Все в целом стремятся украсить свои дома, особенно внешнюю или уличную комнату, дорогостоящими предметами…; да, много раз кузнецы, сапожники и т. д. будут иметь те или иные изображения у своей кузницы и в их стойле ».

Другой англичанин предположил, что феноменальные инвестиции в искусство были вызваны небольшими размерами Голландии, которые препятствовали более обычным спекуляциям землей и скотом. Вместо этого голландцы хранили свою прибыль в картинах, приобретенных через арт-дилеров, на аукционах или на коммерческих ярмарках.

Чтобы привлечь клиентов на этом открытом и конкурентном рынке, многие голландские художники начали специализироваться на изображении определенных предметных областей. Такая специализация помогла художнику завоевать репутацию, сопоставимую с современными торговыми марками, когда покупатель ищет продукт, основанный на проверенном опыте компании. Художников, которые решили так узко определять свою карьеру, иногда называют «голландскими второстепенными мастерами», чтобы отличить их от таких художников, как Рембрандт, Кейп или Стин, которые изображали более широкий спектр жизни.

Теоретики семнадцатого века считали, что главная цель искусства — изобразить человеческое тело, совершающее героические или нравственные поступки. В этой эстетической классификации пейзажи и натюрморты находятся в самом низу. Однако, как это часто бывает, критическое мнение не соответствовало вкусу народа. Голландские художники создали гораздо больше сцен природы, чем исторических аллегорий, а голландские коллекционеры часто платили за такие, казалось бы, тривиальные предметы столько же или больше, чем за литературные темы.

Аэльберт Кейп , голландский, 1620–1691, Маас в Дордрехте , ок. 1650 г., холст, масло, Коллекция Эндрю Меллона, 1940.2.1

Paintagraphy — Painted Landscapes

Мое художественное выражение зародилось в инструментах фотографии. Именно через линзу я предпочитаю изображать красоту реальности, воспринимаемой моим мысленным взором. Моя фотография развивалась преимущественно как черно-белая и всегда исходила из первоначального намерения предварительно визуализировать то, что я хочу «создать», а не «запечатлеть».Убеждены, что черно-белая фотография должна стоять на своем собственном искусстве, в то время как цветное изображение может «красть зрелище». Для меня было превыше всего, чтобы мои изображения могли стоять в силу своих достоинств как черно-белые изображения. Однако по мере развития моего художественного роста я обнаружил необходимость усилить свое самовыражение с помощью других инструментов, которые породили мое портфолио «Раскрашенные фотографии».

Все началось с моего увлечения деревьями, чего-то, что я не могу объяснить, врожденного и глубоко внутри меня.Именно через мое портфолио «Деревья» я решил выразить контраст своему черно-белому. Выборочное выделение тонов и оттенков, как будто создавая совершенно новое видение и реальность задокументированной фотографии. Используя деревья, я разработал новый стиль, который можно использовать в городских пейзажах, следуя той же концепции, но с более линейным стилем кисти, чтобы дополнить линии зданий и отражений.

Живопись на холсте:

Холст придает изображению более традиционный, теплый и живописный вид.

• Прежде всего, я обязательно делаю фотографию, достойную самого высокого качества. Я серьезно подумал о предвидении, композиции и постобработке.

• Когда фотография готова, я распечатываю ее на холсте и растягиваю на деревянной раме.

• Я вручную раскрашиваю изображение акриловой краской, чтобы выборочно выделить тему или концепцию, которую я хочу подчеркнуть в изображении.

• Когда картина закончена, она подписывается вручную и покрывается архивным УФ-лаком для изобразительного искусства.

• Изображение, напечатанное на холсте, будет иметь толщину 1–1,5 дюйма и не требует обрамления, оно готово к развешиванию как есть.

Картины Винсента Ван Гога

К 1886 году Ван Гог начал рисовать сцены Парижа более яркими красками. В следующем году, весной 1887 года, он начинает рисовать более яркими красками и быстрыми анимированными мазками кисти. Той весной он останавливался у друга и художника Эмиля Бернара. Бернар, наряду с другими художниками-пуантилистами и импрессионистами, оказал большое влияние на Ван Гога, и вы можете видеть изменения в его искусстве.В Аньер, пригороде Парижа, Ван Гог писал пейзажи с новой жизненной силой. Парковые сцены, виды на реку Сена и новые фабрики были нарисованы этой весной другими художниками, такими как Бернар и Поль Синьяк. Синьяк вспомнил, как рисовал на берегу реки, ел в кафе и возвращался в Париж с Ван Гогом, его рубашка была испещрена краской.

Одной из тем в картинах Ван Гога из Аньера был подъем индустриализма и его влияние на сельский пейзаж.Для Ван Гога крестьянская жизнь и жизнь сельскохозяйственных рабочих рассматривались, пожалуй, как самая настоящая форма жизни. С самого начала своей взрослой жизни, когда он изучал религиозные занятия, его всегда интересовали рабочие. Он изображал этот предмет на протяжении всей своей карьеры, в том числе в своих пейзажных картинах. Для Ван Гога пейзажи — это больше, чем изображение природы; они прославляют природу, тех, кто в ней живет, и тех, кто ее обрабатывает.

Ван Гог нарисовал свое первое пшеничное поле в 1885 году в « снопов пшеницы на поле », но в 1888 году это стало для него главным предметом изучения.С тех пор Винсент рисовал пшеничные поля везде, где бы он ни был во Франции. В Арле, где он жил с Гогеном, Ван Гог рисовал поля и фермерские дома. Дом на пшеничном поле показывает дерево, растущее на обширном поле пшеницы до сбора урожая. Вдали за полем скромный белый домик с желтой крышей, освещенный ярким солнцем. Покинув Арль, Винсент зарегистрировал себя в психиатрической больнице в Сен-Реми. Оттуда через окно он мог видеть вдалеке пшеничное поле.На двенадцати картинах, которые он нарисовал из этого окна, изображено поле выращивания пшеницы, отгороженное от города за его пределами. Еще дальше, за городом — голубые горы. Утром Винсент мог видеть восход солнца над этими горами и наблюдать, как меняются цвета ландшафта, когда солнце движется по небу.

Пейзажи, показывающие растущее индустриальное общество, можно рассматривать как предупреждение, показывающее, что они теряли во Франции в то время, но пшеничные поля имеют совсем другое значение.Пейзажи Ван Гога, особенно пшеничных полей, показывают предмет, который ему очень дороги. От библейских стихов о засеянной земле до современных стихов о траве Винсент хорошо осознавал общественное значение сельского хозяйства. Как метафора жизни пшеница и сельское хозяйство показывают жизненный цикл; он растет, его собирают и поддерживают другую жизнь. Ван Гог нарисовал все эти этапы: от Сеятель , засеянного семенами, виды пшеничных полей в Фермерский дом на пшеничном поле и виды из окна больницы до Поле со стогами зерна , показывающее убранный урожай. пшеница, окрашенная в последний месяц жизни Винсента.

В 1888 году Ван Гог жил в Арле, писал местных жителей и пейзажи на юге Франции. Арль расположен в устье реки Роны, и эта река предоставила Ван Гогу идеальные условия для рисования. Звездная ночь над Роной показывает ночной город, освещенный ярко-желтыми огнями, с темно-синим ночным небом над головой, показывая большую медведицу, или, как Винсент называл ее, «Большую Медведицу». Ван Гог увидел в Арле возможность бросить вызов самому себе, нарисовав ночные сцены, и одним из результатов стал «Звездная ночь над Роной» .Год спустя в Saint Remy он нарисовал еще одну ночную сцену с похожими элементами. В « Звездная ночь » он показывает еще одну ночную сцену, на этот раз город вдалеке с кипарисом ближе к зрителю. В картине Ван Гога «Звездная ночь» представлена ​​гораздо более драматическая ночная сцена с толстыми мазками ночного неба и облаков, кружащихся вокруг ярко-желтых звезд, контрастирующих с насыщенным темно-синим небом.

Хотя Ван Гог сказал, что не считает себя пейзажистом, природа часто была предметом его работ.Это правда, что он часто вставлял в них фигуры, что отдаляло их от традиционных пейзажей, но общий эффект очень похож. Пейзажи Ван Гога были напрямую связаны с его мыслями о жизни и смерти. Подобно пшеничным полям, Ван Гог посетил тему кипарисов и оливковых деревьев, чтобы показать циклы жизни, а вместе с урожаем — смерть. Как человек, который боролся с отношениями, он все еще прекрасно понимал людей и понимал важные отношения людей с природой.Его пейзажи показывают эту связь.

Краткая история пейзажной живописи в западном искусстве — ArtGeek

Первые 3500 лет

Чаще всего мое внимание действительно привлекают пейзажи, и мне нравится думать, что я немного разбираюсь в них с точки зрения истории искусства. Поэтому я был удивлен, узнав недавно, что слово «пейзаж» — англизирование голландского землевладельца — было введено в язык как термин для обозначения произведений искусства только в начале 17 века.Нельзя сказать, что пейзажей в искусстве раньше не было … видимо, просто не было слова для них.

В западном искусстве самым ранним существующим примером нарисованного пейзажа является фреска в Акротири, поселении эгейского бронзового века на греческом острове Санторини. Стены одной комнаты покрыты стилизованными лилиями (или папирусом), прорастающими из разноцветных вулканических скал, с летающими среди цветов ласточками. Он прекрасно сохранился под вулканическим пеплом с 1627 г. до н.э. примерно 50 лет назад.

«Фреска с лилиями», также известная как «Весенняя фреска» Акротири, Санторини,
, около 3500 лет назад.

Элементы ландшафта также изображались в Древнем Египте, часто как фон для сцен охоты в тростниках дельты Нила. В обоих случаях упор делался на отдельные формы растений и фигуры на плоской плоскости, а не на широкий ландшафт. Грубая система масштабирования, чтобы передать ощущение расстояния, развивалась с течением времени и по мере того, как украшение комнат фресками с пейзажами и мозаиками продолжалось в эллинистический и древнеримский периоды.

Часослов, лист 14v-15r, Заноби Строцци, ок. 1445.

Эпоха Возрождения совершила настоящий прорыв с новой системой графической перспективы. Это позволило убедительно представить обширные виды с естественным переходом от переднего плана к дальнему.

Петрус Христос, Богородица с младенцем в арке , c. 1450
Szépmüvészeti Múzeum, Будапешт

Слово «перспектива» происходит от латинского perspicere , что означает «видеть насквозь»; применение перспективы исходит из математики.

Основная геометрия такова: 1) объекты становятся меньше по мере увеличения расстояния от наблюдателя; и 2) размеры объекта на луче зрения короче, чем его размеры на луче зрения, явление, известное как ракурс.

Паоло Уччелло, Битва при Сан-Романо, , 1440. Национальная художественная галерея, Вашингтон, округ Колумбия

Несмотря на то, что художники научились изображать образцовые панорамы на средние и дальние расстояния, до пейзажной живописи 19 века живопись не занимала низкое место в общепринятой иерархии жанров в западном искусстве.Однако повествовательная живопись — как правило, библейские или мифологические истории — была очень престижной, и в течение нескольких столетий итальянские и французские художники просто превращали пейзажные картины в исторические картины, добавляя фигуры, чтобы создать повествовательную сцену. В Англии пейзажи в основном фигурировали в качестве фона для портретов, предполагая парки или поместья землевладельца.

Камиль Коро (французский), Агарь в пустыне 1835
Метрополитен-музей, Нью-Йорк, Нью-Йорк

В Нидерландах чистая пейзажная живопись была принята быстрее, во многом из-за отрицания религиозной живописи в кальвинистском обществе.Многие голландские художники 17 века специализировались на пейзажной живописи, разрабатывая тонкие техники для реалистичного изображения света и погоды.

Мейндерт Хоббема, Авеню в Мидделхарни s, 1689
Национальная галерея, Лондон

Определенные типы сцен неоднократно появляются в описи того периода, включая сцены «лунный свет», «лесной массив», «ферма» и «деревня». Большинство голландских пейзажей были относительно небольшими: картины меньшего размера для небольших домов.

Аерт ван дер Нир, Лунный пейзаж с мостом , c.1650,
Национальная галерея искусств, Вашингтон, округ Колумбия

Фактически, этот жанр был настолько широко принят в Нидерландах в 17 веке, что художники-пейзажисты были названы «обычными лакеями в Армии искусства» голландским художником Золотого века и теоретик Самуэль ван Хогстратен.

Впоследствии, в 18-19 веках, религиозная живопись пришла в упадок во всей остальной Европе. Этот факт в сочетании с новым романтизмом, подчеркивающим эмоции, индивидуализм и прославление природы, продвинул пейзажи на прочное место в иерархии жанров.

Каспар Давид Фридрих, Утро в Ризенгебирге , ок. 1810,
Schloß Charlottenburg, Берлин

В начале середины 19 века в Соединенных Штатах художники-пейзажисты Школы реки Гудзон находились под влиянием романтизма и духа исследования. Они изображали естественную красоту новой нации, от долины реки Гудзон и других восточных регионов до огромный американский Запад. Они задокументировали — и часто идеализировали — суровую возвышенную пустыню, которая быстро исчезла.

Джон Фредерик Кенсетт, Маунт Вашингтон , 1869, Музей колледжа Уэллсли

Тем временем французские художники Барбизонской школы создавали пейзажную традицию, которая на столетие стала самой влиятельной в Европе. К концу 1860-х годов под влиянием художников Барбизона оказали влияние молодое поколение. Сделав еще один шаг вперед, родился импрессионизм. Импрессионисты, часто пишущие «на пленэре» (на открытом воздухе), впервые за очень долгое время внесли радикальные стилистические новшества.

Хотя они также рисовали натюрморты и портреты, уличные сцены и интерьеры, импрессионистские пейзажи прочно закрепили этот жанр как один из самых любимых в искусстве — тогда, как и сейчас.

Клод Моне, Пейзаж с грозой, Ветёй , 1880
Музей фолькванг, Эссен, Германия

Это намного больше! Но это должно быть быстрое путешествие по ландшафту истории ландшафтного искусства, так что на этом я оставлю поиск более глубокой темы для вас и Google.Получайте удовольствие и наслаждайтесь видами!

---

Изображение баннера: Винсент Ван Гог, Пшеничное поле с кипарисами , 1889, Музей искусств Метрополитен, Нью-Йорк, NY

---

Art Things Рассмотрены — это блог об искусстве и путешествиях для гиков искусства, созданный ArtGeek.art — поисковой системой, которая позволяет легко находить более 1300 художественных музеев, исторических домов и студий художников, а также скульптурных и ботанических садов по всему миру. Соединенные штаты. Просто введите название города или штата, чтобы увидеть полный каталог музеев в этом районе.Все в одном месте: описания, места и ссылки.

Пейзажных картин в 1stDibs

Можно утверждать, что стены пещер были полотнами для первых в мире пейзажных картин, которые изображают и возвышают естественные пейзажи с помощью искусства, но есть более богатая история, которую следует учитывать.

В Нидерландах пейзажи были главной темой в живописи еще в 1500-х годах, а на рисунках тушью на шелке в Китае были изображены горы и большие водоемы еще в третьем веке.Греки создали обширные настенные росписи, изображавшие пейзажи и грандиозные садовые сцены, а в конце 15-го и начале 16-го веков пейзажи все чаще становились предметом акварельных работ таких художников, как Леонардо да Винчи и Фра Бартоломео.

Популярность религиозной живописи со временем совсем снизилась, и к началу 19 века художники классических пейзажей начали рисовать на открытом воздухе (пленэрная живопись). Картины с природными пейзажами становились все более реалистичными, но и романтизированными.В 20 веке пейзажи оставались основной темой для многих художников, и хотя термин «пейзажная живопись» может напоминать образы пышных травянистых полей и открытых морских пейзажей, этот жанр характеризуется большим разнообразием, цветами и разнообразием стилей, чем вы. может подумать. Например, художники, работающие в стиле фотореализма в пейзажной живописи, стремятся создавать работы настолько реалистичными, что вы можете спутать их краски с пикселями камеры. Но если вы покупаете предметы искусства для оформления важной комнаты, работа должна быть чем-то серьезным (и правильная рамка тоже важна).

Добавление пейзажной живописи в ваш дом может внести мир и спокойствие в пределах вашего собственного пространства. (Некоторые могут подумать об этом как о своего рода иллюзорном окне, а не о холсте.) С другой стороны, абстрактные пейзажи, созданные корейским художником Сеунгюн Чой или художницей из Джорджии Кэтрин Сандоз, привносят в картину яркие цвета и движения. комната. Эти пейзажи отказываются служить фоном. В другом месте картины Адама Штрауса, вдохновленные технологиями, подчеркивают, как наша крайняя вовлеченность в наши устройства лишила нас славы окружающего нас мира.Созданные под влиянием современной жизни и пропитанные социальными комментариями, пейзажные картины Штрауса заставляют нас по-новому взглянуть на окружающую среду.

Ищете ли вы работы с самыми известными именами в мире или работы, созданные легендами андеграунда, на сайте 1stDibs вы найдете обширную коллекцию пейзажных картин.

Как рисовать пейзажи — OutdoorPainter

Как рисовать пейзажи> Самым популярным объектом для рисования на пленэре является пейзаж, но этот единственный объект включает в себя широкий спектр вариаций, таких как деревья, облака, вода и горы.В следующих статьях вы найдете советы по рисованию красивых пейзажей, где бы вы ни находились, потому что некоторые концепции универсальны для рисования, такие как композиция, работа кистью, использование полевых исследований и многое другое.

Просмотрите статьи ниже и подпишитесь на бесплатную рассылку новостей Plein Air Today здесь, чтобы получать еще больше советов прямо на ваш почтовый ящик!

1. 12 минут до лучших картин

Кристин Лэшли делится полезными советами по рисованию пейзажей, от работы с медиумами до изучения воспоминаний.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/watch-4-painting-tips-from-christine-lashley/

2. Джозеф МакГурл о контрастных краях

«Я пытаюсь нарисовать внешний вид природы, то, как я смотрю на нее», — объясняет Джозеф МакГерл. Узнайте больше и посмотрите, что есть в его инструментарии для рисования пейзажей!
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/landscape-painting-joseph-mcgurl-on-contrasting-edges/

3. Рисование архитектурных предметов в пейзаже

Хотите прикрыть неудобную часть картины случайным элементом пейзажа? Узнайте, почему вам не следует этого делать, и другие полезные советы в этом гостевом блоге от художника Пегги Иммел, работающего на открытом воздухе.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/how-to-paint-landscapes-architecturals-a-painterly-approach/

4. Техника акварели: как развивать свои кисти

Издатель

Эрик Роадс берет интервью у художника-акварелиста Дэна Маршалла, который делится удивительным инструментом, который позволит вам развивать манеру письма. Посмотрите видео здесь, чтобы обрести уверенность и контроль при рисовании, и узнайте, как развить привычку рисовать с помощью кисти.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.ru / акварель-техника-как-развить-твою-кисть /

5. Этюды в мастерскую: рисование пейзажей акриловыми красками

Художник-пейзажист Джон Хьюз делится пошаговой демонстрацией рисования, иллюстрирующей его процесс решения проблем для акрилового исследования.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/studies-to-studio-painting-landscapes-with-acrylics/

6. Как рисовать пейзажи: времена меняются, и нужен другой подход

Шэрон Уивер — художник и преподаватель Академии изящных искусств им. Клайна в Лос-Анджелесе, где она преподает уроки живописи пейзажей.В этом гостевом посте в блоге она рассказывает, как перешла на преподавание искусства в Интернете. Бонус: включает пошаговую демонстрацию пейзажной живописи.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/painting-landscapes-changing-times-call-for-a-different-approach/

7. Полезные советы по рисованию снежной сцены на локации

Когда дело доходит до рисования снежных сцен на пленэре, вы можете испытать одни из лучших сеансов в теплые солнечные дни.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/tips-painting-snow-plein-air/

8.6 причин, по которым полевые исследования бесценны

От иллюстратора до живописца изобразительного искусства с 1982 года, Джон Поточник делится своими советами о важности полевых исследований, которые, по его словам, имеют «большую ценность, чем любое денежное вознаграждение».
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/6-reasons-field-studies-are-priceless/

9. Как превратить несовершенное фото в фантастическую картину

Шелби Киф (представленная в видео-мастерской «Рисование по фотографиям») делится картиной, только что с мольберта, «Городской пэчворк.Она объясняет свои цели для работы и то, как она сделала несовершенный снимок и превратила его в фантастическую картину.
Прочтите: https://www.outdoorpainter.com/photo-references-imperfect-fantastic/

10. 10 мысленных ключей к созданию необычной картины

Художник-пленэр Билл Дэвидсон рассказывает о своем процессе создания мощного пейзажа с помощью этих «мысленных ключей».