Спектакль рисунок: Конкурс рисунков «Мой любимый спектакль» — Фотоконкурс

Афиша

Афиша

Примите тысячу извинений

Прости! Прости меня! Умоляю, прости! Я виновата прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Хочешь, я встану перед тобой на колени? Я так раскаиваюсь…прости… Прости! Не делай вид, что не слышишь! Прости меня! Прости а? Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ты же знаешь, что я раскаиваюсь, ты простишь меня? Простишь? Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну прости! Ну, что тебе жалко? Прости! Прости! Прости меня! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости меня! Пожалуйста, прости! Прости! Я не хотела! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Пожалуйста, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Прости! Прости меня! Умоляю, прости! Я виновата прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Хочешь, я встану перед тобой на колени? Я так раскаиваюсь…прости… Прости! Не делай вид, что не слышишь! Прости меня! Прости а? Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ты же знаешь, что я раскаиваюсь, ты простишь меня? Простишь? Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну прости! Ну, что тебе жалко? Прости! Прости! Прости меня! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Я очень сожалею, прости, пожалуйста! Прости меня! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Пожалуйста! Пожалуйста, прости меня! Пожалуйста! Прости! Прости! Меня извини! Я прошу тебя! Извини меня! Меня извини! Меня извини! Меня извини! Меня извини! Меня извини! Прости! Прости! Прости! Я же не специально! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ты же знаешь, что я раскаиваюсь, ты простишь меня? Простишь? Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Прости меня! Умоляю, прости! Я виновата прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Хочешь, я встану перед тобой на колени? Я так раскаиваюсь…прости… Прости! Не делай вид, что не слышишь! Прости меня! Простишь? Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ты же знаешь, что я раскаиваюсь, ты простишь меня? Простишь? Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну прости! Ну, что тебе жалко? Прости! Прости! Прости меня! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости меня! Пожалуйста, прости! Прости! Я не хотела! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Пожалуйста, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Прости! Прости меня! Умоляю, прости! Я виновата прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Хочешь, я встану перед тобой на колени? Я так раскаиваюсь…прости… Прости! Не делай вид, что не слышишь! Прости меня! Прости а? Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ты же знаешь, что я раскаиваюсь, ты простишь меня? Простишь? Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну прости! Ну, что тебе жалко? Прости! Прости! Прости меня! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Ну, извини! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Ну, извини! Ну, извини меня! Меня извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Я очень сожалею, прости, пожалуйста! Прости меня! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Пожалуйста! Пожалуйста, прости меня! Пожалуйста! Прости! Прости! Меня извини! Я прошу тебя! Извини меня! Меня извини! Меня извини! Меня извини! Меня извини! Меня извини! Прости! Прости! Прости! Я же не специально! Прости! Прости! Прости! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ты же знаешь, что я раскаиваюсь, ты простишь меня? Простишь? Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Прости! Я не хотела! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Я не хотела, прости! Прости, пожалуйста! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини! Умоляю, прости! Я виновата, прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Извини! Извини меня! Извини меня! Извини! Пожалуйста, извини! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Прости! Я больше не буду, прости меня! Ну, пожалуйста, извини! Извини меня! Извини!

Билеты на спектакль Начало.

Рисунок первый в ТЮЗ, электронные и с доставкой

Уважаемые зрители! У вас есть возможность приобрести электронные билеты без ограничений.
За двое суток до начала мероприятия бронирование билетов не осуществляется (бронь действует 20 минут).

Автор идеи и режиссёр: Лапина Наталья.
Художники: Слободяник Николай, Лукка Мария.
В ролях: Макеев Дмитрий, Глушкова Оксана , Кения Эрик , Ленин Александр , Любский Виталий , Остриков Никита , Таскин Кирилл , Чернышов Владимир.

Когда все только начиналось, мир выглядел, как чистый лист. Тогда каждый мог нарисовать на нем то, что захочет. На нем оживали надежды и страхи, фантазии и иллюзии. Каждый сам выбирал нужную ему краску — так все и началось.

«Начало. Рисунок первый» — сценическая фантазия для детей и взрослых, спектакль-эксперимент о сотворении мира. На сцене ТЮЗа им. А.А,Брянцева молодые актеры под руководством Натальи Лапиной с самого Начала расскажут историю создания мира и человека .

В центре сюжета самый первый человек, который оказывается среди пяти Ангелов. Они становятся его родителями, друзьями и учителями, они учат его говорить, выражать свои чувства и понимать этот мир. Герой делает первые шаги в поиске гармонии, чтобы научиться быть счастливым. Но оказывается, что для счастья человеку нужен другой человек. Но где же его взять?

Этот спектакль-эксперимент стал лауреатом сразу двух детских театральных фестивалей — Международного театрального фестиваля «Царь-сказка» в г. Великом Новгороде и фестиваля СТД Санкт-Петербурга «Театры Петербурга детям». Номинации вполне заслужены, ведь спектакль предлагает поискать ответы на самые интересные и сложные вопросы, а так же пофантазировать и задуматься о человеке и всем человечестве.

Лауреат Международного театрального фестиваля «Царь-сказка» в г. Великом Новгороде, лауреат фестиваля СТД Санкт-Петербурга «Театры Петербурга детям».

Продолжительность: 1 час 25 минут.

«Все хотят счастья, а его нет».

/ Театр им. Евгения Вахтангова. Официальный сайт.

17 мая 2019

Театрал, 16 мая, 2019

http://www.teatral-online.ru/news/24281/

В эти дни в Китае продолжаются гастроли Театра им. Вахтангова со спектаклем Римаса Туминаса «Евгений Онегин». Позади семь спектаклей в Гуанчжоу и Шанхае. Недавно труппа переехала в Пекин, где с 16 по 19 мая «Евгений Онегин» пройдет еще четыре раза. В новейшей истории коллектива это самые продолжительные гастроли (артисты вылетели из Москвы 27 апреля, а вернутся 20 мая).

– Римас Владимирович, всегда с интересом слежу за вашими репетициями и не перестаю удивляться, что всякий раз готовый рисунок спектакля вы наделяете новыми темами. Этакий режиссерский джаз: когда внутри заданной темы есть своя импровизация…

– Да, вот правда – импровизация.

– Но спектакли идут едва ли не каждый день. Наверное, требуются силы. И главное, что вас на это подталкивает?

– Я собрал актеров еще в Гуанчжоу и сказал им, что гастроли это единственная возможность сосредоточиться, продумать и прочитать свою роль. Это не то, что в Москве – сыграл два раза в месяц и «свободен». Там беготня – съемки, репетиции других постановок, быт, семья. Они приходят – играют «Онегина». И я всё понимаю: усталость, суматоха, ломки, нет времени перестроиться, но здесь же, на гастролях, можно достичь какого-то звучания! Для этого есть время. Давайте репетировать перед каждым спектаклем.

В Китае на меня обиделись критики. Я объявил репетицию, они все ждали в зале, а я увел актеров в комнату и посторонних не пустил. Мне кажется, спектакль должен рождаться без посторонних, это как появление ребенка на свет.

– Но ведь и критиков можно понять: на волне такого триумфа они хотели увидеть мастер-класс?

– Да, всех интересует процесс – вот режиссер кричит или заставляет артиста повторить пройденное…

Но я сказал – нет. И мы начали в комнате: давайте здесь, где нам не помешают. Начали с того, что я попросил вспомнить многие нюансы этой истории. Почему, например, на именины опоздал Ленский? Тут уже пели, тут уже поздравляли и, наконец, появляется Ленский. Я у актера спрашиваю: «Почему твой персонаж опоздал?». Он рассуждает: «Ну, наверное, дела задержали или дорога долгая, и я добирался через ухабы».

Нет, говорю, это не ты добирался, а Мишка, которого ты подарил Татьяне, опоздал. Ты искал этого мишку, но всё закрыто, магазин закрыт. Ездил во Псков, наверное. И пока ты его нашел, именины почти завершились. То есть каждая деталь, каждое слово, каждая фраза имеют значение. Всё заново и заново открывается.

Жизнь каждый день подсказывает новую интонацию, ничего не меняя глобально.

– Стало быть, в процессе репетиций вы спорите и с самим собой как постановщиком: мол, почему я делал так, а не иначе?

– Это естественно, но есть немаловажный нюанс: всегда надо следить за спектаклем всегда, чтобы он оставался живым.

Перед «Дядей Ваней» Вдовиченков всегда требует: подскажите мотив. Кто мой герой: врач – не врач; лесник – не лесник? Кто я? И мы начинаем беседовать и возвращаем его в ту эпоху, в то время, в то лето. Это не галлюцинации. Просто без такого подхода – всё высыхает, как речка. А каждый актер – родник, который ее наполняет. Высохнет речка – изменится всё кругом. Поэтому надо, чтобы родник всегда журчал, был живой и давал речке силы.

Я бы мечтал, конечно, чтобы они могли играть без моих репетиций… И, надеюсь, это произойдет уже завтра: утром я улетаю в Неаполь ставить спектакль в память о Някрошюсе. Но я, признаться, так загрузил актеров в Гуанчжоу и в Шанхае, что им хватит до конца сезона. Только бы справились, только бы не забывали о нюансах, которые участникам спектакля понятны, а для зрителей их нужно «проиграть». Для меня самая большая беда, когда они перестают играть, перестают слышать друг друга, а как бы читают произведение по ролям. Сидишь за кулисами слушаешь трансляцию и думаешь: нет, засыхает речка, история «уходит», ее нужно взбодрить.

– Перед поездкой вы размышляли над тем, как сделать «Евгения Онегина» понятным в Китае? Меняли его звучание «под гастроли»?

– Никак! Никогда не думаю о стране, где мы играем. Если в спектакле есть театральный язык, то он будет понятен в любой точке мира. И порой даже без перевода.

Я не занимаюсь этим. Иногда артисты говорят: давайте вставим китайскую фразу или французскую, или английскую (в зависимости от страны, где проходят гастроли), якобы мы тут щеголяем…

– А вы такие приемы не любите?

– Не-не-не. Не переношу. Провинциализм. Пахнет эстрадой, подачкой.

– Сейчас в первом акте вы сидели за кулисами, но в антракте сделали очень точные замечания, разобрали сцены. Как это у вас получается?

–  На слух. Как по нотам… Эфрос ведь тоже не смотрел свои спектакли никогда. И если бы я их смотрел, то попросил бы дать занавес и сыграть снова. А так хожу за кулисами и слушаю, слушаю…

– Кстати, во многих своих интервью вы не раз говорили о том или ином актере: мол, это большой артист. С «большими актерами» работается легче? Вы чему-то подпитываетесь от них?

– Сложный вопрос, потому что помимо таланта от артиста можно подпитаться и другого – звездности, самолюбия, гордости какой-то, мнимой значимости… Как сбивать? Одних ругать, других призывать к порядку, но главное – я приглашаю их вновь понять историю, которая лежит в основе спектакля.

И, конечно, я верю в них. Сейчас они устали. Гастроли – всегда испытание. Уже трудно, надоело, однообразно… Но я им говорю: успокойтесь. Через несколько лет вы станете взрослее и будете вспоминать, как здорово это было. И как жаль, что потеряно время, которое можно было бы использовать для разбора роли…

Конечно, они будут сожалеть и вспоминать. А я буду жить в деревне, пить вино и думать о времени, которое прошло мимолетно. Жизнь неумолима и всегда клонится к закату. Работа – как безнадежное торжество, красивый путь к смерти. Но если ты человек культурный, человек образованный, ты не должен бояться смерти. Ты должен понять общий ход развития цивилизации. Твой долг жить, но такой же долг остается и умереть, чтобы жизнь развивалась дальше. Так что, умереть надо красиво, и спектакль в Неаполе попробуем сделать об этом.

Когда Циолковский похоронил сына, у них случился конфликт с женой, которой показалось, что Циолковский недостаточно переживает столь трагическое событие. Но он ответил, что отпустил сына в вечное странствие. Так и спектакли мы отправляем в вечное странствие, поскольку один раз сыграли и ничего подобного уже не повторится. Искусство сиюминутно – «здесь и сейчас». И тут важно услышать дыхание жизни, уловить ее загадки, иронию, парадоксы… Вот почему я не могу переносить, когда артисты привносят какие-то «штучки», чтобы потешить зрителя. Хочешь рассмешить – вслушивайся в дыхание жизни.

– Это как в произведениях любимого вами Чехова. У него ведь крайне мало действительно юмористических фраз (так сказать, шутки ради шутки), но смешно становится именно от безысходности жизни, оттого, что у всех точно так же, и другой жизни не существует…

– Да, все хотят счастья, а его нет. И можно посмеяться. Театр это красивая торжественная безнадежность. Всегда безнадежность, но такая упоительная и прекрасная.

← Все новости

над «Гамлетом» работает московский балетмейстер

Близится премьера «Гамлет» в постановке Андрея Тимошенко, которой откроется 87-й театральный сезон 28 сентября. Для работы над спектаклем в Архангельский драматический приезжал балетмейстер Алишер Хасанов, выпускник Алма-Атинского государственного хореографического училища и РАТИ (ГИТИСа).

Алишер Хасанов — дипломант 11-го Московского Международного конкурса хореографов, дипломант Первого Всероссийского конкурса народного танца. Участник спектакля Пины Бауш «Мазурка фого» в рамках Чеховского фестиваля в Москве. На его счету более полусотни спектаклей на различных площадках мира: Шанхайский драматический центр, Израильский театр «Гешер», Большой Театр России, Челябинский театр оперы и балета, Театр на Малой Бронной, БДТ, МДТ, Театр п/р Олега Табакова, ТЮЗ имени Брянцева и многие другие. Работал хореографом сборной России по фигурному катанию; режиссёром-постановщиком программ для гастролей в Японии и Англии Цирка на Цветном бульваре. Закончил свою карьеру танцовщика в театре им. Станиславского – Немировича-Данченко.

Уже 15 лет Алишер работает как свободный художник, пользуясь популярностью среди режиссёров драматических театров. «Мне кажется, я попал в свою нишу. Что-то понимаю в театре, есть интуиция и чувство жанра. Наверное, оттого меня и приглашают для театральных постановок», — говорит балетмейстер.

В «Архдраме» Алишер не впервые. Сегодня зритель может увидеть несколько спектаклей, над которыми он работал с постановочной группой в Архангельском театре: комедия «Ревизор» Андрея Тимошенко, комедия эпохи перемен «Золотой слон» Игоря Меркулова. О работе над «Гамлетом» Алишер Хасанов отзывается так: «С Андреем Николаевичем мы друг друга слышим. Чувствую, что ко мне есть доверие. До репетиций мы с ним всегда обсуждаем какие-то генеральные линии, а после, при работе с артистами, всегда есть место импровизации и свободному полёту. В данном случае, дважды усердно поработав с «Гамлетом» в других театрах, я не вижу смысла в заблаговременной подготовке, когда материал (пьеса) так знакома. Я должен видеть артиста, видеть ситуацию, обстановку, сценографию, пространство. И тогда всё складывается. Ваши артисты меня всегда очень тепло встречают, и этому я уже радуюсь не как профессионал, а как живой человек».

За плечами у Алишера уже три работы с «Гамлетом» у разных режиссёров. А работа с этой пьесой для любого хореографа является редкостью. Андрей Тимошенко предложил интересную формулировку выхода из жанра – зрелище, когда артисты вдруг выходят из трагедии в клоунаду – на мгновение – и потом возвращаются обратно. И это всё – пластические этюды. Профессия хореографа в драматическом театре иногда несёт функцию построения мизансцен, а не только постановки танца или характерного пластического рисунка. Потому Алишер копает вглубь, вникая в глубины сюжета. В «Гамлете» основной задачей балетмейстера является решение сцены с мышеловкой. Это момент, когда Принц датский устраивает представление с актерами, чтобы вывести на чистую воду главного антагониста Клавдия. По словам балетмейстера, чем чаще он работает с «Гамлетом», тем больше вопросов возникает, тем темнее становится лес: «Режиссёр Иван Диденко как-то высказывал интересную мысль, что пьеса, которую написал Шекспир – это своеобразный средневековый блокбастер. Он выражал удивление, что в блокбастер он поселил меланхоличного главного героя. Это своеобразный перевёртыш, провокация. Принц датский Любимова, Высоцкого – он не может быть таким же, как сегодня. Любого Гамлета время «выжимает» – создаёт нового, отличного от Гамлета других времён. А Ваня Братушев – прекрасный артист. Он очень мобилен в предложениях, быстро соображает. Задачу ему поставил, дорогу показал – и он тут же что-то придумывает. Впитывает и слышит хорошо. И это очень важно. Есть артисты, которые любят долго копать и затем – не делать ничего. Это не тот случай. Ваня и думает, и делает».

Казалось бы, такой простой сюжет, а почему нас так волнует проблема этой датской семьи? Шекспир — гений, ведь мы до сих пор проживаем эту пьесу – и на сцене, и в зале, и за пределами того, что создаёт искусство. Проблема, которая поднимается в тексте, – глобальна. В сюжете много тайн, которые тяжело раскрываются или не раскрываются вообще. Но каждый новый Гамлет должен вырасти внутри постановки, внутри своего времени. Прожить ситуацию страны, города, и — театра. Всё, что в пьесе, – всё это вокруг нас. Потому что шедевр Уильяма Шекспира – о любви и о смерти, вокруг которых крутится мир.

Ближайшие показы спектакля «Гамлет» в Архангельском драматическом 28,29 сентября в 17:00, 2 ноября в 18:00.

театральные критики назвали ее Человеком года, а в Комсомольске-на-Амуре ее по-прежнему преследуют

Ассоциация театральных критиков (АТК) России объявила Человеком года-2020 Юлию Цветкову. Журнал ТЕАТР. публикует первый в профессиональной прессе подробный рассказ о Юлии и о том, какой театр она создала в своем родном городе.

«Меня спросили, есть ли у меня Инстаграм.
А я подумала: «смешно, что я, по-вашему, там буду выкладывать».
Для меня Инста – это про жизнь и яркость жизни.
А ни того, ни другого у меня не особо под домашним арестом.
А потом я решила попробовать найти красоту в своем заключении.
Ведь жизнь продолжается…»

На фотографии, сделанной Юлией Цветковой 22 января 2020 года, изображено окно, из которого видно, что на улице почти -40. За окном – деревья и бледно-голубое небо уходящего солнечного дня. Камера смотрит в окно через прозрачно-белые занавески, покрытые красными, красно-зелеными, красно-желтыми сердечками разных размеров и по-разному расположенных. Эти сердечки изображены и на логотипе театра «Мерак».
Делу Юлии Цветковой больше года. Больше года мы говорим о театре, который физически уничтожили, но который продолжает на нас воздействовать, потому что театр жестокости со стороны администрации Хабаровского края не прекращается. Больше года мы недоумеваем, как полиция, прокуратура, Следственный комитет борются против всего мира, который поддерживает Юлию, чтобы просто доказать свою значимость как органа власти. В России не прекращаются разговоры о театре будущего: социальном, партиципаторном театре, в котором важными ценностями являются инклюзия и разнообразие, о новой театральной педагогике, которая наконец начнет сотрудничать с эксперт_ками повседневности и собирать фрагментированную реальность с флюидными нормами. Норма постоянно меняется, а «Я» – личность, влияющая на нормы. Начинается театр, который радикально не согласен с прежними угнетениями ни внутри себя как система, ни снаружи. Это – риск ради продолжения жизни, театра, вообще жизни как права начинать.

Театр ценности личности vs традиционные ценности отдела культуры

«У меня ощущение, что мы в каком-то провале, болоте. С каждым годом становится все хуже и хуже. И вот эта оптимизация приводит к тому, что просто все рушится, хороших педагогов выдавливают, оставляют только послушных. Люди не понимают, где живут. Ощущение, что мы где-то после 60-х, когда сплошная цензура на все».
C., мама одной из перформерок театра «Мерак».

Пока в Москве развивается магистратура «Социальный театр», в Комсомольске-на-Амуре оптимизируется культура и как часть ее – театр.

7 апреля 2018 года возник молодежный активистский театр-балаган «Мерак», 30 июня 2019 года театр закрылся. За один год ребята поставили 10 перформансов на политические и социальные темы. Мераковцам театр был нужен не для пластики и превращения своего тела в идеальный инструмент или приобщения к прекрасному. Эти дети и подростки хотят создавать новые структуры сами и менять, в том числе, театр, не революциями, а разговорами и поступками. Это нежное сопротивление и стойкость. Они хотят быть услышанными, не заглушая голос взрослых, а создавая пространство для диалога. Обычно такие мостики для понимания и признания друг друга создает театральная педагогика, делая театр безопасным, доступным для всех пространством, где субъектность и личность определяют весь творческий процесс.

С реальностью и театральной педагогикой в России непросто. Если бы она была само собой разумеющейся в России, больше бы людей смогли понять игровой характер самого феномена понимания и тотальные институции хотя бы допускали, что они чего-то не понимают/не знают. У следственных органов нет понимания о театре как о медиуме, зачем театр нужен – тоже. Эти люди пришли в «Мерак» и разобрали его по кускам, запрещая детям дальше заниматься театром, угрожая им и их родителям.

Театральная педагогика в «Мераке»

«Юля настолько свободно все делала. Она давала тему детям, ее обрисовывала, погружала в эту тему и потом тихонечко в сторону уходила. А они уже сами эту тему развивали. И они предлагали, что-то делали. И Юля переходила на их сторону, потому что видела, что они именно так чувствуют эту тему и именно так ее хотят высказать».
С., мама одной из перформерок

Юлия Цветкова работала прозрачно. Фотографии и видео с занятий выкладывались в группе «Вконтакте». Родители могли свободно приходить на репетиции и наблюдать за процессом.
Работа Юлии с ребятами – это профессиональная театральная педагогика, где огромное значение имеют эмпауэрмент и групповая динамика. Е., перформерка, пишет: «Самый счастливый момент был, когда я поняла, что здесь, с этими людьми я чувствую себя творчески комфортно и здесь меня никто не осудит, поймут и примут такой, какая я есть».
Горизонтальность была в процессе работы главной ценностью. «Мерак» – это театр без противопоставления «актеры-режиссерка», в котором все знают, зачем они что-то делают и что рассказывают. Так театр становится активистским. Другой театр эти дети и подростки делать и не могли. Не было никого и ничего, кто/что бы могли манипулировать ими в этом процессе: ни театральная традиция, ни статус Юли.
Перед тем как выйти на сцену, дети и подростки участвовали в мастер-классах по форум-театру, занимались контактной импровизацией, играли в разные театральные игры для сенсибилизации, исследовали и искали волнующие их темы, интервьюируя родственников и жителей города, делали театральные инсталляции и занимались городскими интервенциями. Юля смогла организовать процесс так, что участник_цы сами поняли, что театр – это эстетическое и социальное пространство, в котором можно экспериментировать.
С., перформерка, рассказывает: «Театр – очень сильный механизм продвижения идей в мир, потому что он лишен рамок и ограничений. Проблемы, которые мы поднимали, вытекали одна из другой. Если мы говорили про буллинг, мы тут же захватывали тему насилия, если говорили про культуру агрессии, сразу вспоминали про неравенство. Говорили про неравенство, переходили на тему гендерных стереотипов и т.д. Вся внутренняя система «Мерака» как прогрессивное место с открытыми взглядами на мир для меня была важна». А., которой недавно исполнилось 7 лет, говорит, что «Мерак» значил для нее – «перешагнуть через свои границы».
Но ФСБ и местным эксперт_кам театра не до чувств детей и не до коллективного авторства горизонтального театра. Отдел культуры Комсомольска-на-Амуре вообще в авторство детей не верит. В городе этот отдел называют «отделом по борьбе с молодежью», а значит, и с будущим.

«Мерак» – это движение за будущее

Будущее горит уже давно, горит постоянно. Эко-активистка Грета Тунберг в августе 2018 году начинает свои протесты возле шведского парламента. Подросток, получившая награду «Посла совести», в слезах и прямолинейно обвиняет политиков в том, что они отнимают у детей будущее, замалчивают экологические проблемы.
Коллектив «Мерака» в 2018 году начинает делать из пластиковых бутылок скульптуры – странных добрых радужных существ со своей биографией. Мераковцы шли с ними по городу. Это были recycling арт-акции коллектива. Скульптуры они потом устанавливали в разных торговых центрах города. «Мерак» – это целое движение, а не только театр. Дети и подростки призывали местные власти обратить внимание на экологические проблемы города.
Но жители и местные блогеры отреагировали иначе: разрушили этих нежных существ, назвали их «ужасными, криповыми и уродскими». Кто-то сфотографировал рисунок 4-летней участницы проекта и написал под своим постом «Какое уродство». «Здесь я никогда не слышала ни одного доброго слова в адрес своего ребенка», – говорит одна из мам. За акцию «Добро_арт» и интервенции в общественные пространства с листовками «ты красивый/красивая», «улыбнись», «у тебя все получится» город делает детей и Юлю не послами, а узниками совести.

Театр бинарностей в Комсомольске-на-Амуре: «дети-взрослые»

«Это связано с менталитетом людей с Дальнего Востока. Здесь очень много людей ссыльных, гонимых государством. Если ты вякнешь, восстанешь, тебя сошлют еще дальше. Будут неприятности. Может, это отчасти страх. Может, люди разобщены…»
С., мама одной из перформерок театра

Никто точно не знает, почему с театром и Юлей случилось то, что случилось. Почему есть до сих пор «дальневосточный менталитет», оппозиция «Москва, Петербург, Запад – Немосква, Непитер, Незапад»? Почему по всей стране преследуется арт-активизм и уничтожаются пространства солидарности? Как создать театрально-педагогичеcкое сообщество, которое было бы релевантно по силе своего голоса системным репрессиям и сети магазинов разливного пива «Веселый папа» в Комсомольске-на-Амуре с их бесконечным торжеством патриархата?
Местная власть устанавливает бинарные коды. Один из них: «дети-взрослые». Бинарность в любых контекстах перекрывает доступ к проблеме. Этот код создает возрастные ограничения «18+», которые мераковцы своим творчеством и ставят под вопрос. С., перформерка, объясняет, что нет таких тем, на которые нельзя говорить с детьми: «А кто придумал этот возраст 18 лет, мне интересно? Что в 18 лет такого глобального в психике человека меняется, что он сразу может говорить на остросоциальные темы? Ничего. Я считаю, что с молодыми людьми до 18 лет важно разговаривать на остросоциальные темы. Детям нужны темы, которые их будут волновать и сподвигать на обдумывание и изучение вопроса». Дети и подростки не хотят приходить во взрослый мир, они хотят изначально жить в мире для всех. Активистский театр – это пространство со-участия.
В статьях 12-17 Конвенции о правах ребенка речь идет именно об этом: государство обязано обеспечить ребенку доступ к информации и признать его право свободно выражать собственные взгляды. Ребенок имеет право сам искать, как он хочет выразить свое мнение. В том числе в форме произведения искусства. «Мерак» – это осуществление права свободного выражения мнения через театр.

Право освещать проблему неравенства: «Голубые и розовые»

«Сочетание цветов в современном мире может ассоциироваться с чем-то нехорошим. Зацепились за название, потом посмотрели: «О, играют дети». Соответственно – ага. Они хотели, чтобы мы сказали, что мы не правы и извинились».
В., перформерка театра «Мерак»

Юлию Цветкову обвиняют во многом. Одно из обвинений – пропаганда нетрадиционных ценностей. Для города, в котором на конкурсах по вокалу принято петь частушки и песни о Родине и только высокими голосами и только на русском языке, нетрадиционной ценностью уже являются низкий голос, песня на английском языке или выход на сцену в черном платье-пиджаке с черным макияжем. Ребенку в этом случае жюри задает вопрос: «А ты вообще понимаешь, о чем ты поешь?» В жюри сидят люди, которым судят детей как свое поколение и поверяют, насколько они «русские». Они не признают актуальность их проблем. «Все топят за креатив, но малейшее проявление его пресекается», – расказывает В., перформерка театра «Мерак».
Выбор темы цензуры, неравенства и гендерных стереотипов был абсолютно осознанным для «Мерака». Об этом постановка «Голубые и розовые». Еще глубже: она и о всех механизмах обесценивания личности и о том, как стандарты (государственные, национальные, капиталистические, стандарты красоты) и бинарные коды «мальчик-девочка», «ребенок-взрослый» давят на детей. Насколько наши тела вообще принадлежат нам в таких оппозициях? Насколько мы готовы любить себя, свое тело, когда наша любовь к себе контролируется разным институциями с юных лет?
Право на историю своего тела – естественное право. Оно нас делает видимыми. Тема тела и его принятия сопровождает «Голубые и розовые», сопровождало и весь процесс создания перформанса. В одной из сцен она репрезентируется из двух перспектив:

Девочки:
Я страшная. У меня толстые ляжки. У меня сморщенные руки и слишком костлявые. У меня редкие ресницы. У меня волосатые руки. У меня слишком длинная шея. У меня короткие ногти. Мои волосы как солома. У меня ломкие волосы. У меня толстые ляжки. У меня прямые ресницы. У меня короткие ресницы. У меня страшное лицо. У меня кривые пальцы. У меня есть живот.

Мальчики:
У меня большие зубы. Я странный. У меня кривые зубы. У меня нет волос. Я тощий. Я глупый. У меня большие ноги. У меня слишком длинная шея. У меня большие ноги. Я слишком низкий. У меня тонкие руки. У меня жёлтые зубы.

Наравне с авторскими текстами и вербатимом о буллинге и гендерных стереотипах в «Голубых и розовых» присутствует и хореография. Это физический, перформативный и эмоциональный театр, в котором все бинарные коды и хореографические паттерны рушатся. Возникает совершенно новое пространство разнообразия личностей.
Дети и подростки достигают этого, когда прямо во время перформанса выражают свое отношение к ролям, которые принято играть в обществе, размышляют над тем, к чему это приводит. В перформансе есть сцены, раскрывающие механизмы абьюза и насилия в отношениях: от банального “бьет, значит – любит” до полной пустоты и нежелания узнать друг друга. Все становится формальным, а сам театр «беспроблемный детским театром», оторванным от реальности и воспроизводящий традиции:

– О, привет, Вань.
– Привет, Вань.
– Как у тебя дела сегодня?
– У меня хорошо. А как у тебя сегодня в школе?
– В школе все очень хорошо. У тебя как в садике?
– У меня в садике все отлично.
– Хорошо, понятно. Пока.
– Пока.

В социологии есть понятие «peer group». Это группа детей и подростков, которая характеризуются не столько принадлежностью к одной возрастной группе, сколько наличием общих тем, которые дети и подростки не могут обсуждать в школе или с родителями на горизонтальном уровне. То есть изначально в группе важен вопрос равноправия и доверия. Поиск такого пространства – тоже “Голубые и розовые”.
Для администрации города это триггер. Банальная история: движение за демократизацию в России ассоциируется чаще всего с экстремизмом и пропагандой. “Мерак” с его перформансом “Голубые и розовые” попал в список нежелательных организаций в Комсомольске-на-Амуре. Снова нарушение Конвенции о правах ребенка: «право ребенка на свободу ассоциации и мирных собраний».
М., перформерка, вспоминает: «Я была на встрече с администрацией, и она, мягко говоря, была напряжённой. С самого начала было понятно, что нам здесь не рады. Косые и равнодушные взгляды в нашу сторону, странные и глупые вопросы, не очень адекватная реакция на наши ответы. Им будто было всё равно на то, что мы думаем и что говорим. Очень трудно было там сидеть, потому что общение не шло, в кабинете было душно Когда мы покинули их кабинет, а затем здание, захотелось выдохнуть, а потом со всей силой вдохнуть свежий и морозный воздух».
“Голубые и розовые” просто не понравились полиции и отделу культуры. Заочно, потому что никто перформанс так и не посмотрел. Николь Гарно (режиссерка, перформерка, феминистка, авторка) показывала запись “Голубых и розовых” в США, чтобы привлечь внимание к делу Юлии. Одна детская театральная труппа в Аризоне хотела поставить этот перформанс, чтобы пройти через творческий процесс коллектива “Мерака”. Но Юля отказалась передавать авторские права на “Голубых и розовых”, поскольку это результат работы всей команды. М. рассказывает: «Сила нашего театра в том, что мы – «Мерак», я имею в виду, сплочённая команда, связанная крепкими узами дружбы. Все мы принимали участие в создании сценария спектакля».

Молодежный активистский театр-балаган и борьба за театр будущего сегодня

Международное сообщество детских и молодежных театров ASSITEJ в течение года проводит разные мастерские и лаборатории, где обсуждаются и практикуются разные пути молодежного театра. Фокус все больше смещается на утопию и репрезентацию будущего. Эти творческие представления о будущем, конечно, возникают из желания детей и подростков думать, жить и учиться в демократии по демократическим методам. Школьная система в России и во многих других странах устарела. В Германии, к примеру, театральная педагогика и предмет «Драма» есть во многих школах. Это один из путей постепенной реформации школ и превращения их в лаборатории.
Вся работа «Мерака» ценна еще и потому, что участники и участницы представляли будущее театра именно так. И началась она с критики настоящего: системы образования в стране и методов патриотического воспитания через амуницию. С.,перформерка, делится: «Меня в последнее время волнует тема романтизации войны, что, как мне кажется, только повышает уровень нормализации насилия».
Нормализация агрессии, угнетения, насилия – все это мераковцы затронули в перформансе «Благослави господа и амуницию его». Это мир, в котором человеку постоянно приходится защищаться, потому что в системе никто не на твоей стороне, и ты ни на чьей быть не можешь. Никто никого не слушает и никто ничего не говорит. Хоровые высказывания сменяются обезличенной хореографией. В перформансе нет никаких декораций и реквизита. Есть только инструментализированные тела, которые могут выбирать между несколькими опциями: каратель, жертва, надзиратель. Реальнее уже некуда: сцена согласованного митинга за мир и любовь заканчивается арестом. Перформанс заканчивается самоарестом: перформерк_ки идут по кругу с руками за спиной.

Live Performance: Арест режиссерки

Три сотрудник_цы полиции, поочередно говорящие в руку, имитируя разговоры по рации
Полиция : I see her.
Полиция: I take her.
Полиция: I take her.
Полиция: Don’t take her.
Полиция: Don’t take her.
Полиция: I take her.
Полиция: No. Take her. Take her.
Режиссерка: What happend?
Полиция: Go. Sit down.
Режиссерка: Ok.
Полиция: So, she is in the police?
Полиция: She is in the police.
Полиция: I am in the police?
Режиссерка: Yes.
Полиция: Yes.
Полиция: Ask her about this.
Полиция: Ask her about this.
Полиция: What about this?
Режиссерка: About this? What about this?
Полиция: What about this?
Полиция: What about this?
Полиция: Ask her where she should go?
Полиция: Where you should go?
Полиция: Where you should go?
Режиссерка: I go in the theatre.
Полиция: Theatre.
Полиция: Theatre.
Полиция: Ok, thank you. So, she has her own theatre?
Полиция: She has her own theatre?
Полиция: You have your own theatre?
Режиссерка: I have.
Полиция: I have.
Полиция: I have.
Полиция: You have? Ok. She has children on her theatre?
Полиция: She has children?
Полиция: Please ask her. Ask her.
Полиция: You have children?
Режиссерка: No.
Полиция: No.
Полиция: No.
Полиция: Ask her: she has children on her theatre?
Полиция: Ask her: she has children on her theatre?
Полиция: You have children on your theatre?
Режиссерка:Yes.
Полиция: Yes.
Полиция: Yes.
Полиция: Ok, ask her: they are from Leninsky Okrug?
Полиция: They are from Leninsky Okrug?
Полиция: They are from Leninsky Okrug?
Режиссерка: No.
Полиция: No.
Полиция: No? Ok.
Полиция: Ok.
Полиция: Ok.
Режиссерка: Can I go home?
Полиция: Can I go home?
Полиция: Can I go home?
Полиция: No, you can not go home. You must work.
Полиция: You can not go home.
Полиция: You can go home, i can go home.
Полиция: No, you cannot go home.
Полиция: I can go home.
Полиция: You can go home, i can go home. She can go home.
Полиция: You can not go home.
Полиция: I can go home.
Полиция: Go home. Go home.

Показать перевод

Полиция: Я вижу ее.
Полиция: Я схвачу ее.
Полиция: Я схвачу ее.
Полиция: Не арестовывай ее.
Полиция: Не арестовывай ее.
Полиция: Я схвачу ее.
Полиция: Нет. Схвати ее. Схвати ее.
Режиссерка: Что происходит?
Полиция: Иди. Садись.
Режиссерка: Хорошо
Полиция: Итак, она в полиции?
Полиция: Она в полиции.
Полиция: Я в полиции?
Режиссерка: Да
Полиция: Да.
Полиция: Спроси ее об этом.
Полиция: Спроси ее об этом.
Полиция: Что ты можешь об этом сказать?
Режиссерка: Об этом? О чем?
Полиция: Об этом?
Полиция: Об этом?
Полиция: Спроси, куда она шла?
Полиция: Куда ты шла?
Полиция: Куда ты шла?
Режиссерка: Я шла в театр.
Полиция: В театр.
Полиция: В театр.
Полиция: Ладно, спасибо. Так, у нее есть свой театр?
Полиция: У нее есть свой театр?
Полиция: У тебя есть твой театр?
Режиссерка: Да, есть.
Полиция: У меня есть.
Полиция: У меня есть.
Полиция: У тебя есть? Ладно. У нее есть дети в театре?
Полиция: У нее есть дети?
Полиция: Пожалуйста, спроси ее. Спроси ее.
Полиция: У тебя есть дети?
Режиссерка: Нет.
Полиция: Нет.
Полиция: Нет.
Полиция: Спроси ее: в ее театре есть дети?
Полиция: Спроси ее: в ее театре есть дети?
Полиция: У тебя есть дети в театре?
Режиссерка: Да.
Полиция: Да.
Полиция: Да.
Полиция: Ладно, спроси ее: они из Ленинского округа?
Полиция: Они из Ленинского округа?
Полиция: Они из Ленинского округа?
Режиссерка: Нет.
Полиция: Нет.
Полиция: Нет? Ладно.
Полиция: Ладно.
Полиция: Ладно.
Режиссерка: Я могу идти домой?
Полиция: Я могу идти домой?
Полиция: Я могу идти домой?
Полиция: Нет, ты не можешь уйти домой. Ты долж_на работать.
Полиция: Я могу уйти домой.

Этот перформанс возник в январе 2020 года. На тот момент Юля была под домашним арестом 2,5 месяца. Ей нельзя было видеться с ребятами. Анна, мама Юлии, попросила их сделать что-то приятное для дочери: «Когда я увидела, что они поставили, у меня текли слезы от смеха. Они угадали все. Все так и было. Они как-то умудрились показать бестолковость полиции и сделать это легко и без мерзости. Только конец, к сожалению, другой».
Сначала месяцы под домашним арестом с возможностью удаляться от дома на 500 метров: Юля старалась понять эту границу. Этой же зимой Николь Гарно начинает свою арт-активистскую акцию в поддержку Юли «Прогулки на 500 метров», чтобы быть солидарными с Юлей: «Мы ходим за руки и чувствуем, что мы не одни. Мы вместе. И Юля с нами. Мы проходим с ней 500 метров от дома и через тело осознаем эту границу».
Дело Юлии Цветковой касается каждой феминистки, каждого педагога, каждого театра, каждого режиссера и режиссерки, всех людей из Комсомольска-на-Амуре, которых лишают информации о международных премиях Юли. Местные СМИ не писали, что Юлины работы куплены музеем современного искусства «Стеделик» (Амстердам) или что Юля в списке ВВС «100 женщин, меняющих мир в 2020 году», что во всем мире проходят акции поддержки Юли и организуются выставки ее работ. Писать об этом запрещено.

Сейчас делом Юли занимается Следственный комитет Хабаровского края и Юле по-прежнему грозит до 6 лет. Дети и подростки, пережившие разговоры с полицией и ее приходы в школу, в театр во время выступления, не получили психологической поддержки и их имена в этой статье нельзя называть из-за непрекращающиеся травли. Есть темы, на которые ребятам до сих пор сложно говорить. Разрушение и закрытие театра – это огромная трагедия. Режиму и капитализму не нужен театр. Власть, которая отнимает у театра помещение или загоняет его в тесное пространство, расписывается в том, насколько ей не важна культура.
Но вся Юлина работа и тот творческий путь, который прошли дети и подростки активистского театра-балагана «Мерак», – это путь к свободному театру будущего и именно это, как отмечает перформерка С., вызвало страх местной власти: «Мир, который обозлился на Юлю и на нас, просто не познакомился с нами поближе. А незнание всегда вызывает страх. Но мир, который узнал Юлю и театр поближе, в полном восторге от всей проделанной Юлей работы».

В Венской опере прошла первая премьера сезона с участием российских артистов

Венская государственная опера дала во вторник первую премьеру сезона 2021/22 года — новую инсценировку «Севильского цирюльника» Джоакино Россини.

Это была первая за полтора года близкая к допандемическим временам премьера — при полном зале, без пустых кресел, хоть и с требованием публике быть в масках, с подобающим событию ажиотажем, которому способствовали очереди на входе при проверке прививок и тестов. Ожидания были очень высоки — может быть, поэтому, при высоком музыкальном уровне исполнения, спектакль в целом несколько разочаровал.

Дело в том, что предыдущая постановка «Севильского цирюльника» в Вене была из разряда театрального антиквариата. Она была сделана Гюнтером Реннертом в 1966 году, продержалась на сцене 55 лет и выдержала 434 представления. По словам самих участвовавших в этом спектакле артистов, вдыхать жизнь в эту постановку становилось все труднее. Поэтому, в отличие от некоторых других замен даже недавно поставленных добротных спектаклей, предпринятых работающим с 2020 года директором Венской оперы Богданом Рошчичем, появление в репертуаре нового «Севильского цирюльника» казалось обоснованным.

Для осуществления этого проекта пригласили немецкого режиссера, актера и медиахудожника Герберта Фритша, известного прежде всего своими драматическими спектаклями на берлинских сценах плюс постановка «Дон Жуана» Моцарта в 2014 году в берлинской «Комише опер». Венской публике Фритш приготовил гротескную версию «Севильского цирюльника» фактически без декораций и реквизита (если не считать таковым обыгрываемую артистами суфлерскую будку), с обширной работой артистов своим телом в постоянном квази-танцевальном движении. А художник по костюмам Виктория Бер сочинила вычурные барочные костюмы с блестками и мудреными высокими париками, вдохновленные модой, распространенной в XVIII веке среди путешествовавших в Италию британских молодых аристократов и получившей название «макарони». Более мужественные «дэнди» пришли потом на смену воспринимавшимся женоподобными «макарони». Общий рисунок спектакля вполне рифмуется и с гротескными персонажами крупного венско-венецианского театрального художника XVII века Людовико Оттавио Бурначини, выставка работ которого прошла недавно в Театральном музее австрийской столицы.

Самым непонятным во всем представлении «Севильского цирюльника» было непрестанное движение, иногда сообразно музыке, а иногда нет, полупрозрачных кулис и задников химических цветов, напоминающих цветной винил, который использовали для светомузыки на школьной дискотеке 1980-х. Вероятно, отвечавший также за сценографию Фритш проявил себя таким образом в своей ипостаси медиахудожника, но какую-то смысловую нагрузку, кроме появления временами цветов итальянского флага, у этого мельтешения выявить было сложно.

К числу удач нового сценического воплощения популярной оперы стоит отнести персонаж слуги Амброджио, превращенный в мимическую партию в исполнении известной австрийской актрисы театра и кабаре Рут Брауэр-Квам. Прекрасно владеющая телом артистка обрамляет все действие своим ярким пластическим комментарием.

Весь исполнительский состав на премьере собрался сильный, отменное владение своим телом требовалось от всех, а музыкальная сторона спектакля оказалась куда удачнее сценической. Знаменитейший перуанско-австрийский певец Хуан Диего Флорес начинал свои выступления на венской сцене в 1999 году с партии Альмавивы. И вот через 22 года он снова уверенно блистает как один из ведущих теноров belcanto нашего времени, приобретя новую мягкость взамен уходящей пронзительности.

Рядом с ним в партии Розины оказалась дебютантка Венской оперы, молодая российская меццо-сопрано, выпускница молодежной программы Большого театра и академии россиниевского фестиваля в Пезаро Василиса Бержанская, мировая карьера которой резко пошла в гору в последние годы. Бержанскую можно было услышать в Вене в концерте, организованном Фондом Елены Образцовой, она участвовала в 2017 году в молодежной программе Зальцбургского фестиваля и в этом качестве появилась в небольшой партии в оперетте Оффенбаха «Орфей в аду». Но партия Розины на сцене Венской оперы — уже сам по себе большой успех для Бержанской, которая заменила отказавшуюся, сославшись на болезнь, известную французскую меццо-сопрано Марианну Кребасса. Своим легким и виртуозным пением, не лишенным и красивых нижних нот, Бержанская вполне подтвердила ожидания Венской оперы.

Исполнитель партии Фигаро франко-канадский баритон Этьен Дюпюи также пришел в начале сентября на замену Зальцбургскому Дон Жуану минувшего лета Давиде Лучано, первоначально запланированному на партию цирюльника. И совершенно очаровал публику как богатством своего голоса, так и комическими эскападами на сцене.

Ощущение того, что на сцене первоклассный ансамбль солистов, довершалось участием таких корифеев реперуара Россини, как Паоло Бордонья (Бартоло) и Ильдар Абдразаков (Базилио). Всемирно известный российский бас вернулся в Вену после шестилетнего перерыва, и его возвращение директор Рошчич относит к своим заслугам — именно в таком тоне он говорил об Абдразакове на пресс-конференции, объявляя текущий сезон.

Музыкальный успех спектакля был бы невозможен без дирижера Микеле Мариотти, имеющего репутацию специалиста по Россини. Для Мариотти это двенадцатая постановка «Севильского цирюльника» в его послужном списке, и он прекрасно оперировал бодрыми темпами и хорошо выученными замедлениями, создавая в музыке тот драматизм, которого явно не доставало в мало осмысленном сценическом действии. Его же, как могли, компенсировали своей самотверженной игрой превосходные артисты. Возможно, избавившись от премьерного волнения, новый «Севильский цирюльник» в Вене и обретет в последующие вечера свой достойный голос. Но легко предположить, что истории длиною в десятилетия, как предшественнику, ему не уготовано.

Вода в стакане | Новый Арт Театр

ПРЕМЬЕРА!
        Действие происходит в одном их подмосковных пионерских лагерей в первой половине 80-х годов прошлого века.
        Дети ополчились против всего, что им предлагают вожатые. Отчетный концерт для родителей бойкотируется, тихий час не соблюдается, особенно активные отказываются обедать, требуя изменения меню. Да что там, они даже на дискотеке не танцуют! Нет, это не просто непослушание, это настоящий бунт!
         Однажды директор лагеря созывает всех вожатых и показывает им посылку из Москвы. В ней огромная бутыль с водой. Это мало кого удивляет, такие посылки приходят в лагерь постоянно. Нужно заметить, что лагерь «Поленово» принадлежит одному из секретных НИИ, ведущего научные разработки, связанные с изменением свойств воды. Обычно в таких бутылях присылается вода, улучшающая пищеварение, увеличивающая срок цветения ромашек или ускоряющая заживление царапин.
         Но в этот раз, содержание бутыли иное. В инструкции написано: «стакан воды, выпитый испытуемым, вне зависимости от его возраста и веса, полностью уничтожает синдром непослушания, создает эффект абсолютной вежливости и действует в течении 24 часов, не изменяя остальных личностных характеристик».

новых практик с 1945 года (рисунок): Фоа, Мэриклер, Грисвуд, Джейн, Осия, Биргитта, Макколл, Карали, Мескиммон, Марша, Содон, Фил, Маршалл, Рассел: 9781788313841: Amazon.com: Книги

«Ценный исторический учебник, в котором исследуются ключевые примеры перформанса за последние полвека и ставятся под сомнение установленные определения и категоризации. Авторы рисуют картину меняющихся границ между формами искусства, показывая, как размытые границы между художественными дисциплинами являются продуктом активного перформативного процесса.Это должно быть прочитано не только практикующим, но и всем, кто интересуется новыми видами искусства ». — Малкольм Кук, адъюнкт-профессор кино, Саутгемптонский университет, Великобритания

“ Performance Drawing представляет собой высокоразвитую запись практических исследований, отслеживающих развитие современного рисунка, опираясь на прецеденты, которые привели к новым тенденциям . В нем анализируется радикальный отход от принятия рисунка как канонической среды, основанной на нанесении меток на двумерных поверхностях, в реальное пространство в сторону перформанса, световых проекций, пленки и использования новых технологий.Тексты блестяще помещают все эти разработки в четко сформулированный контекст ». — Тереза ​​Боллигер, художница, Канада

«Хотя повествовательные формы рисования получили признание на многочисленных выставках и публикациях по всему миру, рисование как перформативное событие, по своей сути управляемое процессом, все еще не является доступным всеобъемлющим теоретическим исследованием. Объединяя два века современной практики, Performance Drawing заполнит огромный пробел для художников, учителей, ученых и представителей искусства.»- Франсуа Морелли, Университет Конкордия, Канада

Мэриклар Фоа — художник из Великобритании / Ирландии, преподает рисунок в Университете искусств Лондона, Великобритания. Она получила докторскую степень в Кэмбервелле, Калифорнийский университет, Великобритания; ее работы выставлялись в A History of Drawing (2018) в UAL, Великобритания, и их можно увидеть в Drawing Now: Between the Lines of Contemporary Art (IB Tauris, 2007) и Hyperdrawing: Beyond the Lines of Contemporary Art Арт. (ИБ Таурис, 2012).

Джейн Гризвуд — художник и преподаватель из Новой Зеландии, Лондон; она получила докторскую степень в 2010 году в Центральном Сент-Мартинсе, UAL, Великобритания, где преподает экспериментальное рисование. Она получила награды Совета по искусству Англии и опубликовала книги художников, которые были приобретены в международных коллекциях. Она выставлялась на Lumen и Void London, Aether Berlin, Kaleid Oslo, Venice Biennale (2019) и в Line / Extended (2019) в Университете Хартфордшира, Великобритания.

Биргитта Осия — медиа-художник, работающий во времени, и профессор движущихся изображений в Университете творческих искусств, Великобритания. Ранее она возглавляла отдел анимации в Королевском колледже искусств и Сент-Мартинс, где в 2012 году получила докторскую степень в области анимации как перформанса.

Карали МакКолл — канадский художник и преподаватель из Лондона; она получила докторскую степень в Центре Сент-Мартинс, UAL, Великобритания, где она активно участвует в исследовательских группах. Она стала финалистом премии Jerwood Drawing Prize 2017 года и недавно получила финансирование от Совета по делам искусств Англии на создание художественного произведения Run Vertical (Бег по стене здания) .

Марша Мескиммон — профессор истории и теории современного искусства в Университете Лафборо, Великобритания.

Зачем вам на следующей встрече нужны живые перформансы?

Узнайте, как перформанс-рисунок может вызвать диалог, развить идеи и заставить компанию течь творческими соками!

Что такое рабочий чертеж?

Performance Drawing, Live Draw или Drawing Live — это художник, рисующий на сцене для публики.Рисунок перформанса является мощным дополнением к корпоративным встречам и выступлениям, потому что он усиливает видение компании. Зрителям нравится наблюдать за работой художников, поскольку они подчеркивают и усиливают все сказанное. В конце концов, произведение искусства порождает беседу, усиливает идеи и заставляет течь творческие соки компании. Рисунок перформанса превращает собрания из рутинной работы в процветающий центр инноваций. Члены команды буквально видят, как их идеи воплощаются в жизнь. По окончании встречи собрание компании навсегда становится произведением искусства.

Какие бывают виды чертежей производительности?

Сам рисунок так же разнообразен, как и виды искусства. Но помимо самого искусства есть разные способы спланировать мероприятие по розыгрышу перформанса.

Чертеж самопроизвольного исполнения

Первый и самый простой шаг — это спонтанное рисование. Спонтанный рисунок — это как раз то, о чем он говорит. Это просто художник, который приходит на мероприятие и рисует на доске для публики.Спонтанное рисование требует получасового телефонного разговора о мероприятии, доске и маркерах!

Предварительно нарисованный рабочий чертеж

Художник, спонтанно рисующий на мероприятии, звучит великолепно, и это так. Но если художник может подготовить произведение искусства перед мероприятием, его работа может показаться волшебством! На большинстве мероприятий спикеры и аудитория часто могут предсказать 70% того, что будет сказано. Зная это, художник и компания могут заранее спланировать каждое произведение искусства и внешний вид всех произведений искусства, собравшихся вместе — финальной фрески.

С помощью различных уловок художник может выглядеть так, как будто он рисует потрясающее произведение искусства, И вживую получать отзывы аудитории! Кроме того, если изображение подготовлено заранее, оно также может быть готовой к печати графикой для раздаточных материалов, веб-сайтов, видео и т. Д.! Не говоря уже о том, что мероприятие также можно снимать вживую и превращать в анимацию на белой доске!

Контрольный список для чертежей

:

• Опытный художник!
• Доска или стена, покрытая бумагой!
• Ручки!

Whiteboard Animation Studio за эти годы выполнила множество рисунков перформанса для таких клиентов, как Havas Health, Roche и Today Show.

Мы даже работали с NBC News во время президентских выборов 2012 года:

Коллекции Bloomsbury — Чертеж

Аннотация

Что такое «рабочий чертеж»? Когда рисунок превращается в спектакль? Является ли акт рисования перформативным? процесс, присутствует ли зритель или нет? В беседах, интервью и эссе авторы освещают эти вопросы, и что он может значить для исполнения и что он может значить для рисования в разнообразной и выразительной современной практике, поскольку 1960-е годы. Термин «перформанс» относится к чертежным документам: перформанс-рисунки Катерины де Зегер (2001), с истоки в живых произведениях десятилетия назад. В этой книге он используется как образ и нить мышления для описания процесса. посвящен расширению области рисования за счет находчивых практик и междисциплинарного влияния.

Введение представляет собой краткую историческую справку и описывает подходы к перформансному рисованию.Как способ обнять разные голоса и разные объективы при создании этой книги, каждый автор раскрывает свои индивидуальные взгляды и критические методику в пяти главах. Несмотря на эфемерность и непосредственность, темы охватывают тело и энергию, время. и движение, свет и пространство, воображаемые и наблюдаемые, демонстрируя, как рисунок может выступать в качестве перформативного инструмента. Динамичный взаимодействие приводит к коллективному пониманию термина, рисунка производительности и обращается к ключевым событиям и будущим направления этого прикладного процесса рисования.

Представляет широкий спектр художников со всего мира, известных практикующих 60-х годов, таких как Элисон Ноулз, Кэрол. Шнееманн, Ричард Лонг, Роберт Моррис, Том Мариони, Триша Браун и Уильям Кентридж сыграли важную роль в создании и раскрытие взаимосвязи между рисованием и исполнением. Эта книга, наряду с платформа для действующих и начинающих артистов, а также для тех, кто работает между границами жанра.Объединение опыта и дисциплины в расширенной области создали яркое художественное движение, которое постепенно расцветает в Последние несколько лет.

Чертеж: Рабочий чертеж

Кейт Гроби: спущенные штаны

Выступления Кейт Гроби, в которых она ведет себя так, как будто она элемент в ее собственных картинах, напомнил мне о том, насколько важны перформанс — это при рисовании или росписи.Анимационный видеоролик «Брюки спущены» — это своего рода промежуточный пункт между одной из ее картин и одним из ее выступлений, грубые движущиеся элементы внутри картины, которые легко создаются путем прикрепления нарисованных картонных вырезов к телу и просто начинают двигаться. их вокруг, а затем остановите движение, снимая их. Очевидно, она также сделала несколько покадровых снимков по мере нанесения краски и анимировала их. Вы можете возразить, что она чертенок, который угрожает вырвать ковер из-под более серьезного подхода Уильяма Кентриджа к изобразительной анимации.Хотя, с одной стороны, в ее подходе есть определенная грубость, я чувствую, что это на самом деле очень изощренная ироничная реакция на сильно теоретизируемую и очень мужскую идею «правильной» живописи.

Уильям Кентридж о своей технике анимации

Джексон Поллок был Гарольд Розенберг назвал «Художником-экшеном», потому что, по словам Розенберга, холст был «ареной для действий». Фильм Ганса Намута о Поллоке за работой укрепляет в моем сознании представление о художнике в действии как о быть тем, о чем весь этот тип работы.В частности, как фильм Намута Мы видим Поллока через лист стекла, на котором он начинает рисовать. В качестве он наносит краску, которую в первую очередь рассматривают как неотъемлемую часть развивающейся изображение, но затем он постепенно «закрашивается» из картины как на стеклянной поверхности образуются мотки капающей краски. В начале В фильме есть некоторые изображения теневой живописи Поллока, отчасти напоминающие тени на стене в фильме «Носферату», о котором я упоминал в недавнем посте об эмоциональном использовании тона. Художник в действии и отметки, сделанные художником как последствия этих действий переплетаются, фильм становится автомобиль, который удерживает все элементы вместе. Во многом фильм Намута вытесняет картины Поллока в сознании зрителей, его образы в работа, теперь неотъемлемая часть приема работы.

Если мы сейчас вернемся к практике Кейт Гроби, мы можем увидеть прямую связь между практикой Намута фильм и фильмы, которые Груби делает о себе, встроенными в ее картины.Она делает работу далекую от очень мачо абстрактных экспрессионистов атмосфера, способность использовать юмор и способ работы, который напрямую сдувает иногда властный пантеон живописи. Ее ступни, торчащие из нижней части изображения ниже, говорят нам все, что нам нужно знать о том, где она буквально находится в этой работе.

Кейт Гроби

Перформативные рисунки Кэролайн Денерво гораздо более формальны по своей конструкции. Как будто она позволяет своему телу управлять своим рисунком.Она занимает позы, которые, кажется, повторяют формы и формы, требуемые для возникающего изображения, ее тело становится эстетически подходящим, поскольку она отвечает требованиям рисунка.

Кэролайн Денерво

Джоан Йонас

Во всех этих случаях художник и используемые материалы оказываются запутанными в сложной работе, в которой исчезают границы между арт-объектом и художником.

Недавно я был на одном из рисунков Грега Бургойна.Он стремится использовать элементы, которые мы можем найти в студии или даже стационарный шкаф, в качестве вещей, с которыми он работает. Часто развивает отношения с материалом, который говорит о том, что ему трудно контролировать ситуацию. Для меня это самый интересный аспект его выступлений, которые я видел. Я могу увлечься его борьбой за сглаживание бумаги или невозможностью контролировать липкую ленту, когда вы наклеиваете ее на обувь во время ходьбы. Рвущий звук, когда его ноги выдергивают ленту из рулона, создавая тревожный саундтрек к тому, что кажется бессмысленным поступком, или звук рвущейся и смятой бумаги, когда ее прижимают к стене.У него складываются очень эмоциональные отношения со своими материалами, они, кажется, имеют такую ​​же свободу действий, как и он в спектакле, и это вопрос, который, я думаю, будет становиться все более и более важным.
Исторически так много представлений было посвящено контролю, и теперь мы живем в другом мире, в котором больше осознается, как плохо мы относились друг к другу как к людям и к самому миру.

Если вы вернетесь в 1960-е и посмотрите на такие перформансы, как «Преувеличенная прогулка по периметру площади» Брюса Наумана, у вас возникнет ощущение, что художник полностью контролировал ситуацию.

Брюс Науман, «Хождение с преувеличением по периметру площади»

Анастасия Файелла

Если вы посмотрите на такую ​​художницу, как Анастасия Файелла, вы почувствуете, что она демонстрирует, насколько она контролирует свое тело. Это может быть очень сложно сделать, как олимпийскому атлету, если вы усердно тренируетесь, вы можете овладеть всеми элементами своего процесса. Однако когда ты достигнешь моего возраста, ты станешь более осмотрительным. Я прекрасно понимаю, что мое тело не делает того, что раньше, что оно изнашивается, поэтому я начинаю более сочувствовать влиянию других вещей в этом мире.Я ценю хорошую обувь, которая поддерживает мои ступни и лодыжки, когда я иду, я ценю роль, которую другие вещи играют в моей жизни, и считаю, что то, что я сейчас делаю, больше похоже на медленный танец с постоянно меняющимися партнерами.

Гилберт и Джордж: 1970

Гилберт и Джордж были, вероятно, первыми английскими артистами, с которыми я познакомился, для которых перформанс лежал в основе их практики. Я помню, как в начале 70-х собирался увидеть их крупномасштабные рисунки самих себя в очень английском пейзаже, если я правильно помню, в галерее Хейворда и 23 «скульптурах», выполненных углем на бумаге, которые составляют то, что они теперь называют «The General Jungle or Carrying on Sculpting ‘, недавно снова были выставлены в галерее Леви Горви, своевременное напоминание о том, что впервые для меня, когда рисование, скульптура и перформанс, казалось, не имели преград друг для друга.В данном конкретном случае рисунки (все сделанные на большом количестве соединенных вместе листов бумаги), казалось, обеспечивали арену, на которой G&G могла действовать, а другие их работы можно было увидеть на телевизионных мониторах в тех же помещениях галереи. Первоначально называвшаяся THE ПРИРОДА НАШЕГО ВИДА , это была одна из нескольких работ с пасторальной атмосферой, их идеи в то время были связаны с тем, что значит быть английским, и в данном случае они смотрели на английскую любовь к идиллии. сельские образы, слова викторианского поэта Нормана Гейла «Здесь, в самом сердце страны, где зеленая трава» цитируются внутри скульптуры / рисунков.Дело в том, что большая часть их работ посвящена мифам об англичаности, возможно, потому, что один из них англичанин, а другой итальянец. Видео «Гордонс заставляет нас напиваться» — классический спектакль того времени, который открыл двери для очень мощного способа развития метафоры. Джин рассматривается в английском воображении как, с одной стороны, хогартское зло, как в гравюрах, таких как «Gin Lane», и, с другой стороны, как символ колониализма, образ англичан, чей G&T обслуживается местным слугой. центральное место в определенной идее колониального прошлого.Гилберт и Джордж, напившись Джина, стали метафорой периода, который, возможно, нация в то время хотела забыть.

Любое искусство в некотором смысле является перформансом, и то, что мы часто видим выставленным в связи с прошлыми перформансами, скорее похоже на сохраненную декорацию, чем на полное переживание. Выставка Джозефа Бойса, которая в настоящее время находится в городской художественной галерее Лидса, типична для этого. Витрины, в которых находится его работа, больше похожи на ящики с реликвиями, которые мы видим в католических церквях, или на предметы, найденные в музее.

Йозеф Бойс: Комнаты художника Городская художественная галерея Лидса

Beuys: Эффективность бритья

Реальность выступления часто бывает неловкой и сложной. Это часть его важности, перформанс — это не театр, это не развлечение, а повышение осведомленности. Проблема рисования здесь заключается в планировании, разработке концепции, а затем ее воплощении в жизнь. Это рисунок как «рисунок».

Марина Абрамович

Неловкое ощущение, что мужчина, должно быть, сжимается между двумя обнаженными фигурами, — именно то, что должно вызывать у вас хорошее исполнительское искусство.Публика должна пережить что-то запоминающееся и изменяющее жизнь, и, пытаясь достичь этого, перформанс, возможно, держится своими корнями в шаманских актах и ​​нашей потребности в мощных ритуалах как событиях, подтверждающих жизнь.

См. Также:

Чертеж перформанса: Яаника Пеерна, Перформанс, наброски

Мы рады объявить о включении Яаники Пирны в «Рисунок перформанса» , всеобъемлющую книгу по рисованию перформанса, написанную Мэриклер Фоа, Джейн Гризвуд, Биргиттой Осиа и Карали МакКолл.Книгу издает Bloomsbury.

Антология определяет современные подходы к перформативному рисованию. Примечательно, что обсуждаемая среда заставляет задуматься и поражает, она ставит под сомнение акт рисования как форму самовыражения. Важно отметить, что он также бросает вызов соблазнительному моменту, когда рисунок сливается с перформансом глазами зрителя. «Рисунок перформанса» — это произведение искусства, в котором тело изображено как инструмент перформанса. Это становится интересной средой, в которой творческий процесс художника окутывает зрителей.

Эта книга, в которой представлены работы самых разных художников со всего мира, представляет начинающих практиков, наряду с нынешними и начинающими артистами. Сочетание опыта и дисциплин в расширенной области создало яркое движение в искусстве, которое в последние несколько лет постепенно набирало обороты. Введение контекстуализирует предысторию и определяет современные подходы к перформансному рисованию. Чтобы понять разные голоса и объективы при написании этой книги, авторы объединяют в пяти главах индивидуальные взгляды и критическую методологию.

Одновременно, «Рисунок перформанса» объединяет художников со всего мира и произведения искусства, объединяющие средства рисования и перформанса. Книга исследует перформативную работу Перны вместе с такими художниками, как Брюс Науман, Гего, Джексон Поллок, Ив Кляйн, Ана Мендьета и Ричард Серра, среди других.

Ледниковая элегия (2018) Суонси. Яаника Пеерна

Маркировка: линия и тело во времени и пространстве

Работы эстонской художницы Яаники Пеерны занимают видное место в первой главе публикации «Маркировка: линия и тело во времени и пространстве».

В этой главе исследуется, как сам процесс рисования преобразует знак в линию, а тело — в действие. Точно так же они обсуждают взаимосвязь между рисованием и перформансом, уделяя особое внимание последствиям нанесения отметок для работы, основанной на времени.

Ледниковая элегия (2018) Суонси. Яаника Пеерна

Материалы и действие в космосе

Работа

Пеэрна подробно рассмотрена в разделе «Материалы и действие в космосе». Для начала в этом разделе рассматриваются художники, такие как Гего и Брюс Науман, которые подчеркивают важность включения в свои работы чувства пространства.После этого он смотрит на более современных художников, которые берут на себя эту каминную полку. Таким образом, Пеерна продолжает это, «создавая произведения искусства, которые подразумевают скульптурный рисунок в космосе».

Glacier Elegy (перформанс в Таллинне) 2018 Яаника Пеерна

В этой главе рассказывается, как, что важно, благодаря жестам ее перформативная практика становится и телесной, и иммерсивной. Первоначально в своей практике Пирна создает жестовые линейные рисунки, исследуя слияние рисунка и перформанса.

«Я воспринимаю все свои работы как рисование, будь то видео или световая инсталляция.Размещение работ в комнате, рисование в пространстве, оставление линий на бумаге, следы движения, а теперь и исполнение ». — Яаника Пеерна.

В своей художественной практике Пирна фокусируется на развитии линий, создающих ощущение пространства. Она исследует темы переходов света, воздуха, воды и других природных явлений. Как художница, она занимается решением проблем изменения климата и окружающей среды с помощью «рисованного» перформанса.

Am Rand: На грани (2014), Jaanika Peerna

Am Rand: На грани

Перформанс-рисунок «Am Rand: On the Edge» в 2014 году Пирна представлен в книге.Эта работа состоит из настенного монтажа для конкретного объекта, над которым Пирна продолжает работать во время живого рисования. 40-минутный рисунок перформанса находится на трех больших окнах, покрытых смесью мраморной пыли и кислого молока. В перформансе художник снимает слои со стекла, чтобы зрители могли видеть как изнутри, так и снаружи, реагируя на записанные звуки ветра и самого объекта. Пирна воплощает силы природы, организуя свои пометки на бумаге.«‘ Am Rand: On the Edge ‘делает края воздуха и света видимыми через движение и подводит нас к границам фотографии, рисования, танца и инсталляции».

Ам Рэнд: На грани (2014), Яаника Пеерна

Ледник Элегия

Далее в книге рассказывается о том, как с тех пор практика рисования Перна превратилась в более широкую сферу. Это фокусируется на звуке в пространстве. Авторы специально рассматривают ее культовую работу «Glacier Elegy» , чтобы обсудить этот момент.

Использование Пирной телесных движений, звука и участия аудитории составляет ее иммерсивную пьесу «Glacier Elegy» (2018), проанализированную авторами. Примечательно, что новаторский директор музея и сада Ногучи в Лонг-Айленд-Сити Бретт Литтман говорит о перформансе Перны; «Всегда интересно переносить рисунки в перформанс и трехмерное пространство. Работа Пирны позволяет нам видеть линию как физический объект, а также как след ее собственного тела и течения времени.”

Glacier Elegy (перформанс в Таллинне) 2018 Яаника Пеерна

Ее интересный проект «Glacier Elegy» (2019) состоит из выставочных инсталляций и живых рисунков. В первую очередь, Пирна делает большой рисунок с участием аудитории. Во-вторых, во время манипуляции с работой она, в конце концов, растапливает ее глыбами льда как часть представления. Это действие обращается к проблемам окружающей среды, в которые она углубляется в своей скульптурной, но основанной на рисовании работе.В дополнение к этому Пеерна руководит представлением через звук, движение и нанесение знаков. Здесь мы погружаемся в сферу, которая побуждает нас сопереживать проблемам изменения климата через опыт работы.

«Рисунок неотделим от движения. И импульс к движению исходит из глубины, где происходят восторженные и тонкие сдвиги, а затем рябь проходит по всему телу, ударяясь о пластиковую поверхность, втягивая публику в одно и то же резонансное пространство » -Jaanika Peerna

Эта работа экспонировалась и исполнялась в Art Depoo в Таллинне, Real Art Ways, Нью-Йорк и в галерее Glynn Vivian, Суонси.

Gego

Авторы также обсуждают, как работа Перны изображает следы немецко-венесуэльского художника Гего. Они видят, как они соединены ее эффектными трехмерными проволочными конструкциями. Также она умеет рисовать в космосе без бумаги.

Внутри студии с Яаникой

В рамках серии INSIDE THE STUDIO нам посчастливилось быть приглашенными в студию Яаники, чтобы посмотреть, над чем она работает. В нынешние неопределенные времена Пирна создал «Мартовское утешение» (2020), личный ответ на недавние события.В этой новой серии Пирна адаптирует фотографии своих скульптурных инсталляций, первоначально выставленных на ее недавней персональной выставке «Холодная любовь» в Real Art Ways в Коннектикуте, США.

Увлекательная антология «Рисунок перформанса. Новые практики с 1945 года», написанная Мэриклер Фоа, Джейн Гризвуд, Биргиттой Оси и Карали МакКолл (Bloomsbury Publishers), теперь доступна для покупки.

тони оррико: рабочие чертежи

‘рисунки пенвальда’ тони оррико шошана уэйн галерея санта-моника, калифорния, 28 мая — 9 июля 2011 г.

‘пенвальд: 2: 8 кругов’ графит, бумага 240 ”x 240” фото Майкл Харт

Работа американского художника Тони Оррико — не только перформанс, но и рисунок, исследует возможности человеческого тела как физического инструмента для создания искусства.Имея опыт танцев и хореографии, Оррико использует свое собственное тело — иногда только запястье, иногда всю форму — для создания массивных рисунков, которые одновременно органичны и очень точны.

«Я восхищаюсь сочетанием природы и циклов», — говорит Оррико. «Я не разбираюсь в конвергенции искусства и математики или наук, но меня инстинктивно привлекают эти отношения. Я пытаюсь разбавить свои усилия и найти эмпирическую точку входа. Мне нравится экспериментировать как с воплощенными, так и с когнитивными системами, создающими красоту.мое любимое искусство в некоторой степени случайное и в подавляющем большинстве краткое ».

, будь то вращение на торсе или поворот определенного сустава, определенное движение устанавливается и повторяется на протяжении всего представления. завершение каждой части варьируется от 15 минут до 7 часов непрерывной работы.

«пенвальд: 6: проект, отдача» (2011) графит, бумага 1,5 часа 60 ”x 180” фото Барта Дикстры

монтажный вид изображений «пенвальд: 2» и «пенвальд: 4» © peter cox

«пенвальд: 4: симметрия в унисон» (2010) перманентный маркер на стене 12 часов 80 ”x 216” фото Майкла Харта

Оррико во время выступления фото Майкла Харта

Фото Карлоса Мартина

деталь фото Карлоса Мартина

«пенвальд: 2: 8 кругов» фото Томаса Виллемсена

«пенвальд: 8: 12 на 12 на коленях» (2011) графит на бумаге примерно 6-7 часов 240 ”x 240”

создание «пенвальда: 3 : круг на коленях »фотография efthymia zymvra

orrico во время« пенвальда: 5: запястья на прогулке »(2011) графит на бумаге 60” x 60 ”фото bart dykstra

Drawing Performance Art — Kid Can Doodle

Хизер Хансен

Пустые жесты через Beautiful Decay

Вы когда-нибудь видели живое рисование?

Еще несколько недель назад самым близким мне было наблюдение за карикатурным рисунком комнатки на шоу Дэвида Шригли «Жизнь и рисование жизни» в Национальной галерее Виктории в прошлом году.Затем я посетил Международный симпозиум по рисованию в Брисбене (DIB) в Художественном колледже Квинсленда при Университете Гриффита (где фактически можно получить степень Drawing ). Помимо лекций, нас угостили открытием нескольких выставок, в том числе моим первым живым перформансом: под ареной .

Выставка представляла собой коллектив живых рисунков в одном из исторических зданий города, бывшем водохранилище рядом со Старой ветряной мельницей, внесенной в список объектов культурного наследия.Когда мы спустились по металлическим ступеням в тускло освещенное пространство, похожее на пещеру из кирпича, первый найденный нами художник был закутан в платье, напоминающее сари, которое светилось в темноте. Она стояла босиком на круглом зеркале, наполненном водой, и рисовала на стене большой кистью. Иногда она окунала кисточку в воду и швыряла ее на стену, как Джексон Поллок. Позже этот исполнитель — Вельвет Песу — угостил нас и оперным вокалом.

В резервуаре было шесть помещений, соединенных арочными входами.Еще три спектакля происходили одновременно. Одна комната была покрыта большой бумагой, накрытой дверными проемами, поэтому зрители наблюдали, как на стене «холст» волшебным образом появился рисунок, нарисованный невидимым художником (Билл Платц).

Напротив, Зои Портер, одетая в меховую одежду, рисовала, проецируя изображения на стену (внизу). Зои Портер часто исследует тему антропоморфизма (люди + животные) в своем искусстве, отсюда и костюмы.

В последней комнате рассказывалось об экспериментальном сотрудничестве между визуальным художником Келли О’Демпси и звукорежиссером Майклом Диком, которые создали многослойную проекцию руки и цифровой рисунок (ниже приведен пример ее работы).

image via NUM3ER London from Drawn to Perform

По словам Келли О’Демпси, публичное рисование — это акт рисования в определенное время, в определенном пространстве / месте, совместно с аудиторией. Наблюдение за тем, как рисунок происходит вживую, позволило нам стать частью творческого процесса.

С моими ограниченными изображениями здесь сложно передать театральность рисунков. Я признаю, что некоторые аспекты казались немного «незаметными», но я сделал вывод, что иногда дело не в конечном результате.

Мы так много внимания уделяем законченному рисунку, что часто забываем, что волшебство рисования заключается в том, чтобы увидеть, как он оживает.

Рисование, как и поэзия, является формой выражения, и в этом есть красота; Похож ли конечный результат на что-либо, не имеет значения.

Иногда художники сочетают рисунок с другими формами художественного выражения: движением и музыкой, создавая больше слоев в своем искусстве. Хизер Хансен (вверху) и Тони Оррико, который известен своими рисунками в стиле спирографа (внизу), тоже танцуют.

Фото Майкла Харта для Тони Оррико

Посмотрите, как Хизер Хансен представит это прекрасное выступление в Корее:

видео через Greenhouse Collective

Flatline duo (хореограф Фуллерд) (хореограф Карл Скинер) спектакли — прекрасный пример сочетания танца и рисования. Для A Dance for Paul Klee 2015 Аннабель Сэйс носит цветных туфель (сделанных путем окунания обуви в расплавленный воск), которые отслеживают ее движения на бумаге.

изображение любезно предоставлено художниками через журнал RealTime Arts Magazine

«Если рисунок — это прогулка по линии, вот эта линия осмеливается танцевать».

—

Танец для Пауля Клее 2015, из каталога шоу Drawn to Experience v2 , курируемый Келли О’Демпси, Галерея QCA POP

Выйдите на тротуар или на баскетбольную площадку. Лягте или встаньте на колени на живот, возьмите большой мел в одну руку и постарайтесь удерживать его на земле, вращая своим телом, как это делает Тони Оррико выше.ИЛИ приклейте немного мела к нижней части обуви и скользите по тротуару, как если бы вы катались на коньках. Повторите с разными цветами и получайте удовольствие! Пригласите своих друзей или семью посмотреть на вас!

Следите за моим блогом с Bloglovin

.