Картинки детские муха: Муха картинка для детей. Легкие срисовки для дошкольников.

Муха, Муха-Цокотуха,
Позолоченное брюхо!
Муха по полю пошла,
Муха денежку нашла…

    …Известнейшая сказка-поэма К.Чуковского «Муха-Цокотуха» впервые вышла на детскую публику под названием «Мухина свадьба» с иллюстрациями В. Конашевича (Л., М.: Радуга, 1924). В 1927 году 6-е издание сказки было напечатано под заглавием «Муха-Цокотуха» в том же издательстве. У К.Чуковского и В.Конашаевича шла серьезная работа над иллюстрациями (в том числе — вариантами, публиковавшимися в разное время), о чем свидетельствует напряженная переписка писателя и художника.

http://babs71.livejournal.com/319471.html

   Я взглянула на свою «Цокотуху» и вдохновилась на сравнения и поиски.

   http://community.livejournal.com/5razvorotov/88952.html — «Муха-цокотуха» из издания 1979 года:

   А в 1986 г. у «Малыша» снова отдельной книжкой вышел новый вариант с иллюстрациями М.Митурича к этой сказке.

   Иллюстрации в ней напечатаны по изданию «Малыша» 1979 года. Но они не совсем идентичны.
   Так в целом в издании «Советской России» краски взяты темнее. Если в издании «Малыша» нежная голубая, полупрозрачная акварель, то в издании 1988 года это темно-синяя концентрированная акварель. Также малиново-розовый стал красновато-рыжим.   В результате в более позднем издании иллюстрации кажутся грубоватыми по сравнению с более ранним.
  
      Из сб. «Сказки» (1979)           Из сб. «Муха-цокотуха» (1988) 

   Возможно, более темный цвет получился случайно (из-за несовершенства типографии), но, может быть, был выбран специально. Так, трагическая сцена, в которой муха утащена в уголок, в издании «Советской России» выглядит более впечатляющей за счет именно сгущения краски — усилился контраст светлого и темного.

     Кстати, в книге Э.Ганкиной «Май Митурич» (198 приведена иллюстрация к «Мухе-Цокотухе», датируемая 1977-1978 гг.
    
  Из книги Э.Ганкиной         Из книги «Муха-цокотуха» (1988)

    Если сравнить ее с иллюстрациями 1979 (1988) гг., первое, что бросается в глаза, — продуманность и гармоничность цвета, выбранного для собственно иллюстрации и для букв, на картинке в кн. Э.Ганкиной. стол — основное цветовое пятно — голубой. Поэтому для цветных букв выбран розовый. В итоге зрительно иллюстрация и текст не соперничают друг с другом, создается дистанция между ними. На странице получилась зрительная доминанта. Совсем другое на иллюстрации 1979 (1988) гг.: здесь ощущается мельтешня. (Не забывайте о том, что нам еще виден и переплет: в книге 1988 г. он в желтых и синих «пятнах».)

    Реально же между вариантом 1970 и вариантом 1979 (1988) годов — большая разница. Листая «Муху» 1979 (1988) года, ловишь себя на том, что не узнаешь, кто где есть: где Муха, где Комарик, где Паук… — перед глазами некое хаотичное мельтешение. В центре разворота какая-то бабочка, а где же собственно Муха-Цокотуха — не поймешь.
    Дело в том, что художник в нескольких местах (а на 5 страницах полностью) вместо наборного книжного шрифта дает свой — художественный, авторский, а в самих иллюстрациях прибегает к предельному обобщению (самовар, например, кажется буквой «О»; уголок так и нарисован — в виде уголка, а в противоположный уголок, поменьше, убежал и спрятался Кузнечик)*.

    Книга же 1979 (1988) гг. как будто нарочно заставляет нас прочитать текст. Заново (даже если мы знаем его наизусть). Потому что художник в самом тексте (а именно в его материальном воплощении — конкретном шрифте, в данном случае — художественном, прорисованном) заложил образность. Он предлагает новую игру. Денежка прячется — в слове «денежка». Самовар впервые тоже появляется — в слове. Точнее в букве «о» («самовар»). Тарелочка с вареньицем затесалась между строк.

   Одно из самых напряженных четверостиший, начало нарастания интриги:

Вдруг какой-то старичок паучок
Нашу муху в уголок поволок, —
Хочет бедную убить,
Цокотуху погубить! —
 

передано на контрасте черного и белого цветов.
  
     

   Злодейские действия паука описаны черными буквами.
   А вот появление положительного героя, попросту Героя — сопровождает красный цвет:
  

   Этот вариант иллюстраций художника к «Цокотухе» остается в сборниках сказок К.Чуковского.
   В издании 1988 г. «буквенная» образность подчеркивается: слово «позолоченное» и спрятавшийся самовар приобретают золотистый цвет. Слова «убийца» и «злодей», произносимые Комариком, чернеют.

   Иллюстрации, подготовленные для отдельной книжки 1986 г. , становятся более эмоциональными.

   Это праздник красок! Яркие, полупрозрачные — веселые, воздушные… Они прежде всего создают настроение. Ощущение легкости, игры. Иллюстрации поют и звучат, словно это симфония в красках: то нежное и пока неопределенное; то яркое солнечное; то вдруг черное, серое, пугающее, устрашающее, зловещее; краски то звенят колоколами, то скрипят (когда жуки-червяки разбегаются), то стихают, то взвиваются причудливыми аккордами, то, словно литавры, звенят и трезвонят в ушах.
   
Вот первый разворот. Вступление. Широко, крупно, негромко начинает разливаться музыка, словно озеро. (Внизу на скрипочке кузнечик играет.)  
  

Второй разворот. Начинается работа. Вступают другие инструменты.   
  

Третий разворот — размеренный, сложный, здесь многообразие звучаний.  
  

Четвертый разворот — нежное порхание, лирический эпизод. Звучит флейта.
    

Пятый — трагическое звучание. Гром барабанов и резкие, резущие звуки скрипок.
      

Шестой — тревога.
     

Седьмой — тишина.
    

Восьмой — вдруг сквозь тишину пробивается чей-то голос.
   

Девятый — борьба добра со злом. Резкий решительный звук!
  

Десятый — гимн радости!
   

Одиннадцатый — торжественная приглушенная суета, как будто маленьких ручейки со всех концов собираются в речку.
    

Двенадцатый — мажор сменяется минором, минор мажором, словно разыгрывается спектакль о том, что случилось. То барабаны, то скрипочки.
     

Тринадцатый — а Муха с Комаром словно бегут по клавишам, от ноты к ноте. И колокола им звенят.
     

И вот заключительная нота — сами стихи. Опять авторский шрифт, опять «эмоциональные» буквы.
 

  А вся обложка: на первой странице — цветное торжество героев — будто их семейный портрет в рамке, на последней — одинокий черно-серый паук внизу.

   Главные моменты композиции заложены уже в первом издании.
   Казалось бы, на первый взгляд, интерпретация Митурича самая фантастичная. Но на самом деле она ближе других к реальности. Реальности художественной. Реальности восприятия стихов Чуковского, их ритма.
   М.Митурич не изображает нам, как муха идет по полю (как и подобает мухе, она либо летает, либо сидит), как она покупает самовар на базаре. Ведь и в действительности этого не бывает. Читая эту сказку, ребенок, мне кажется (во всяком случае я пытаюсь вспомнить те образы, которые возникали у меня в детстве), не представляет себе ни базара, ни то, как мухи ходят по полю. Потому что стихи очень динамичны. Одна экспозиция мгновенно сменяется другой. Он просто не успевает это сделать, «проглатывая» стихи, как сахарную «вату». Поэтому так легко западает «Муха» в память. (Ведь и стихи в этом возрасте — дошкольном и младшем школьном — дети запоминают еще бессознательно, не привлекая приемов мнемотехники, с ходу.)
   Декорации, в которых разворачивается действие, воздушные и необременные.
   Э. Ганкина в своем исследовании «Художник в современной детской книге» пишет о театре Мая Митурича.
   И вот в книжке Чуковского перед нами разворачивается настоящее театральное действие.
   Мизансцена чаепития у Цокотухи в издании 1986 года повторяется дважды — с одними и теми же декорациями и бутафорией. В первый раз гости сидят вокруг стола, угощаются: у кого — чашечка, у кого — стаканчик. Здесь с ними и хозяйка — пьет чаек из кружечки. Во второй раз ее уже нет, а гости в страхе попрятались под диваны. Одни усы выглядывают… И вода из незакрытого самовара через чашку со стола капает.
   В этом издании, для самых маленьких, художник не упускает ни одной важной мелочи: блошки несут Мухе два сапожка (ведь ножек у нее две, а другие «ножки» — не ножки, а ручки). Паучок у него, действительно, старичок — с седой бородой и морщинами на лбу. В заключительном танце каждый танцор, выведенный Чуковским, отмечен: здесь и светляки зажигали огоньки (сразу на развороте включается голубовато-синий цвет), и сороконожки бегут, и барабаны стучат; и клоп сапогами топ, топ, и козявочки с червяками, и жуки рогатые шапочками машут, и в лаптях муравей с муравьихою подпрыгивают и букашечкам подмигивают. ..

* Здесь надо оговориться. Ю. Герчук пишет о том, что много таких авторских шрифтов делал для разных художников, в том числе и для Митурича, Владимир Перцов. И при этом его работа не была отражена в выходных сведениях. В этой книжке такой информации тоже нет. Так что наверняка сказать, кто автор этих шрифтов — сложно.

http://stream.ifolder.ru/17480003 — «Муха-Цокотуха» 1988 г. изд-ва «Советская Россия» (300 dpi)
 

http://stream.ifolder.ru/17480160 — «Муха-Цокотуха» 1986 г. изд-ва «Малыш» (300 dpi)

• Tags:*Для самых маленьких, *Художественная литература, 1980-е годы, К_Н_И_Ж_Н_А_Я Г_Р_А_Ф_И_К_А, поэт Чуковский К., художник Митурич М.