Рисунок соха и топор: Орудия труда соха и топор. Устройство, признаки сходства и различия, назначение и применение этих инструментов

Содержание

Истоки 5.4 | sgsomowa

5 класс Истоки

чтобы я смогла оценить задания — войдите на learningapps.org под своим именем и паролем.

Тема урока: «Чему соха и топор человека учили?»

План урока:

1. Соха и топор в устном народном творчестве

2. Отношение к крестьянскому труду.

3. Сказка — ложь, да в ней намек.

​​

Что надо знать и уметь:

  1. Уметь объяснять смысл пословиц и поговорок.

  2. Знать сказки, былины и пр., где воспевается трудолюбие.

  3. Знать былинных героев, которые не только с врагом бились, но и трудились.

Домашнее задание

 

Д/з конспект в тетради уметь объяснять смысл некоторых пословиц.

Социокультурные категории:

Былина, крестьянский труд, пословицы, поговорки, сказки.

Иллюстрации к уроку

Видео к теме :

Былина о Микуле Селяновиче

 

Видео к теме: 

Сказка Золотой топор

 

Видео к теме: 

 

 

Эти задания можно решить здесь. Но если ты мой ученик и хочешь получить отметку — перейди на этот сайт,  под своим именем и реши эти задания.

Как и из чего строилась Вологда в XIII — XIV веках.

Павел Шабанов, Вологда

Как и из чего строилась Вологда в XIII — XIV веках.

Вологда, хоть и стоит на южной границе тайги, строевым лесом всегда была небогата. Читаешь описания земель Вологодского уезда — и всё такие записи – ЛЕС ДРОВЯНОЙ.
Вырубили…
Да и в средние века, когда город только начинался, строевой лес вблизи города найти было непросто — НИЧЕЙНОГО леса не было.

Куда топор и соха ходили

Казалось бы — отойди от Вологды на несколько верст, зайди в лес поглубже, чуть подальше от дороги и от реки, и руби, сколько хочешь.
Ага, щас…
Можно было срубить несколько деревьев, а вот на избу – не получится. Очень скоро появились бы хмурые мужики с топорами и дубинами и объяснили бы, что на этой земле только они могут рубить лес и пахать землю.
При кажущейся малолюдности земель, прилегающих к Вологде, земля эта, и лес, на которой он рос, давным-давно, чуть не тысячу лет назад уже принадлежала общине деревни, которая здесь была. Частной собственности на землю не было — но и ничейной земли не было. Принадлежность земли и леса определялась по формуле — «Куда топор и соха ходили»
(Вариант – «Куда топор, соха и коса ходили»).
То есть — если несколько сотен лет назад крестьянин пришел в по настоящему безлюдный лес, срубил избу, расчистил и вспахал поле — то эта земля принадлежала ему и его потомкам, и всегда людям было известно, что вот эта земля испокон веку — наша, а вот та, за ручьем – это уже другой деревни. Поскольку соседние деревни — то и родственники неизбежно были, но при попытке посягнуть на НАШУ землю мужики дружно готовы были топорами доказывать свое право на землю
(К слову — 90 % подмосковных «вековых» лесов — это бывшая пашня.)
Тем не менее — Вологда росла и строилась.
Как же так?
В том то и дело, что Вологда в то время – это не только город, но и волость, город был неразрывно связан с окрестными деревнями и хозяйственными, и родственными связями
Далее – реконструкция строительства одной избы в XIV веке

Дом строится топором да рублем.
Можно, было купить строевой лес, даже готовый сруб, но справный хозяин сам заготавливал лес для строительства – известно, у денег глаз нет.

Место под вырубку нашли далеко, больше 20 верст от Вологды, вверх по течению реки Тошни. Здесь местный житель, родственник застройщика, собирался теребить гумзь, (расчищать поле в лесу под пашню) так что заодно помогали и ему — придет в феврале пашню чистить, а у него уже жилье есть на первое время, и лесу меньше надо будет валить.
На обычный сруб-четверостенок

нужно 100 хороших семиметровых бревен вместе с их вершинами, а на такой дом, который затеял Степанко Истомин,

надо было не меньше, чем 300 бревен метров по 10, да каждая сосна такая, чтоб на высоте плеч едва руками обхватить. (40 — 50 см. в диаметре). Бревна толщиной менее, чем 7 вершков (31,5–36,0 см), а в длину короче трех саженей (6,5 м.) в ту пору в упор не видели.

Известно – избу не для лета рубят, а для зимы, и чем толще бревна, тем теплее будет в трескучие морозы, тем меньше дров надо будет.
Набрать три сотни отборных бревен в обычном лесу – ноги стопчешь до задницы, бегая по лесу да оглядывая деревья, но тут лес был густой и ровный, выросший на месте давней пашни — деду нынешнего застройщика его дед рассказывал, как его дед родился здесь, в ЛЕТНЕЙ ДЕРЕВНЕ.
Именно такой лес, какой был нужен для строительства: «добрый, ядреный, гладкий, без суков и дупел, не закомлистый» (т. е. с нетолстым комлем) и, наконец, красивый.

Артель сбивалась с конца лета. Братья и двоюродные братья, четверо соседей. Не для того, чтобы заработать, а в помочи. Жизнь от долгая, и самим помощь понадобится. Всего набралось 11 справных мужиков, да сам хозяин будущей избы, да кашевар, да трое отроков 12- 14 лет. Взяли и Илью, как помощника кашевару. Валить здоровенные сосны никто не заставлял, а вот сучки рубить, кашевару помогать, лошадей кормить да поить, лошадь под уздцы водить — самая работа для отрока.
Рубить строевой лес надо было с Покрова, (14 октября), не раньше, но еще с ранней осени двое мужиков с хозяином отправились на ладье по Тошне, к месту будущей заготовки леса. На высоком месте выбрали место для избушки, в которой будет жить артель. Вырыли яму глубиной полметра, шириной около трех с половиной длиной в 5 метров. Тут же прокопали еще проход глубиной в полметра, так, что из оставшейся части образовалась площадка для будущих нар, чтобы спать вповалку. Так и срубили невеликую избушку, на треть уходящую в землю, сбили из глины с крупной галькой печь (так и называлась – глинобитная), на потолок – слой земли для тепла, и крышу из колотых досок настелили,  дерном покрыли.

Чуть поодаль — приготовили отхожее место, ровик выкопали.

Тут же заготовили доски-драни для обшивки стен и на крышу, и тесовые плахи для двери и стола, поставили сушиться. К слову — заготовить доски-драни толщиной в два пальца – дело вовсе простое с помощью топора и клиньев, но в столярную работу такие доски не годятся, только для обшивки и на крышу. Но – служат гораздо дольше пиленых досок.


В конце ноября собрались Степанко с братьями и братанами, пришли в лес, на место вырубки, за пару дней навесили двери на землянку, обшили внутри земляные стены досками .
Рядом соорудили балаган для лошадей из молодых елок, обложенный толстым слоем елового лапника. Справный хозяин смотрит далеко вперед, и потому недалеко от балагана уже стоял стог сена, огороженный жердями от лесного зверя. Это летом, когда присмотрели место для вырубки, накосили и сметали стог лесного, духовитого сена. Оно же сгодится и на нары постелить, поверх елового лапника.

Само собой – на близкорастущих деревьях из нетолстых бревен срубили   лабаз  для хранения продуктов, и прежде всего – овса для лошадей.
Вот она, избушка Бабы-яги на курьих ножках…

И тут же наметили просеку-дорогу, по которой будут вывозиться бревна из лесу, и по которой к месту лесоповала придут запряженные в сани лошади
Все было готово к тому, чтобы в середине декабря придти в лес всей артелью, и успеть за месяц заготовить три сотни бревен.
Уже в феврале лес для строительства не годился, и народную вековую мудрость подтверждают исследования, проведенные в XIX веке:
«Из двух сосен одного места и одних лет, зарытых в сыром грунте, по прошествии восьми лет, сосна, срубленная в феврале, была совершенно проникнута гнилостью, между тем, срубленная в декабре, после 16-ти лет лежания в том же сыром грунте, оказалась еще вполне здоровой… »
То есть дерево, заготовленное в декабре в ДВА раза долговечнее, чем дерево заготовленное в феврале.
Вот потому артель лесорубов встречала Николу зимнего (19 декабря) в лесу, с остро наточенными топорами, с готовым жильем, чтобы с первыми лучами солнца выйти на работу.
…Вот к выбранному дереву подходят четыре мужика с топорами — Начнем, благословясь.
И на высоте примерно аршина от земли (60-70 см.) дровосечный топор наносит первый удар.
Рубили сначала в четыре топора, потом один отходил, продолжали втроем, потом вдвоем. Наконец, сердцевину, «репку», дорубал самый опытный, а трое мужиков по его указанию валили дерево в нужную сторону, уперевшись в ствол длинными шестами с железной рогулькой на конце.

Повалили, оглядели ствол, не повредился ли при падении, стали обрубать сучки. Отмерили мерным шестом длину бревна с припуском, обрубили, в верхней, тонкой части вырубили «корву» — то есть «ухо» — стесали с двух сторон дерево до толщины в две ладони, и в этой пластине продолбили дыру для веревки.
Передохнув, пошли к следующему дереву, а в это время отроки обрубали сучки с отрубленной вершины. Короток день в декабре…


На второй день, только повалили первые три дерева, как из ближнего леса вышел лесовик-мечник на охотничьих широких лыжах, и спросил издалека – Кто таковы? Пошто лес рубите? Кто дозволил?

Mecnik  — охотник (вепский язык)

Артельщик вышел с поклоном к нему, и со всем вежеством объяснил – Лес рубят для своей нужды, на избу вот ему, Степанке Истомину, а Степанка приходится внуком Завиду СтарОму, и братаном Неклюду, который Темная Деньга, и Неклюд-то и дозволил лес валить и вывозить.
Лесовик тогда оглянулся назад, махнул рогатиной, и из-за молодого ельника вышли двое лесовиков, с опущенными луками, но стрелы были на тетиве, и смотрели недоверчиво.

Лесовик продолжал:
— На языке ЛЮДЕЙ говорит ли кто?
(Ludikel`, людикель –  вепсский язык)
Тут то и выступил вперед Степанка, и заговорил на языке предков, хоть и с запинкой, припоминая и подбирая слова:
— Удачи тебе на тропе, Паскач.
(Paskac, паскач —  воробей. (Вепсск.)
Куйччекс войд?  (Как поживаешь? )
Ты не признал меня? Я Норь Бухвост
(Nor`     норь  —  молодой   —  buhvost  —   бухвост – болтун, пустомеля.  Буквально – молодой болтун)
Ты так и не научился говорить на языке Веня? Идите к пажагу .   (Пажаг — костер)
Лонгитагат мейдэнке! (пообедайте с нами).

Мой читатель! Пусть не смутит тебя двуязычие в окрестностях угро-финского города Вологды четырнадцатого века. И в XVII веке далеко не все деревенские жители на Руси говорили по-русски. К примеру, вепс ( а возможно – меря) Иван Сусанин русский язык, несомненно, знал, поскольку был старостой, и должен был общаться с властями напрямую, а вот его наследники, которые в 1619 году обратились к матери царя, инокине Марфе Ивановне, с просьбой о налоговых льготах, были вынуждены общаться с властями через толмача. (переводчика).

Хоть время было раннее, не обеденное, но все уселись за стол близ костра, на глазах друг у друга съели хлеб-соль, поели кашу, и после этого уже могли доверять друг другу. Лесовики похвастались — четыре сотни белок добыли, да куницы дородно, да дюжину горностаев.
На том и разошлись — лесовики торопились домой, где их уже ждала натопленная баня, лесорубы – на работу, ломить.

(Loumas   —   тяжело, трудно.   Вепск.   Ломить – вологодский глагол —  тяжело и много работать. )

Короток зимний день, и мало времени.
Так и шло – вставали затемно, завтракали, точили топоры, чтобы с первыми лучами солнца обтаптывать снег вокруг дерева, махать вкруговую топором, примеряясь – не мешает ли свисающая ветка, от упругой рябинки не отскочит ли на замахе острейший топор. Только после этого начинали рубить дерево.
Глядя на старших, учились и подростки, а кто не усваивал искусство обращения с топором вприглядку, тому науку вколачивали в задницу толстой вицей(Vic   — вица – прут. (Вепск)  Это слово до сих пор живет в языке вологжан.)
Спустя две недели топор, который и раньше у подростков из рук не выпадал, теперь и вовсе прямо таки врос в руку — большие сучья, которые раньше срубали за несколько раз, теперь смахивали на раз, заподлицо. И — научились чувствовать топор, относиться к нему серьезно — если бритвенной остроты топор весом в полтора-два килограмма попадет по ноге…
И потому сучки обрубали, стоя по другую сторону бревна, или – на самом бревне.
В сильный мороз строевой лес не валили — дерево становилось хрупким, и при падении могло переломиться, а то и вовсе расколоться вдоль. Так что в мороз торили дорогу — срубали деревья заподлицо с землей, на просеке через каждые два аршина (примерно через полтора метра), укладывали поперек обрубки бревен — катыши.
По ним и вытаскивали бревна из большого леса на дорогу, что вела к реке. Ну, как дорога… Зимник.

К этому времени река уже встала, нарос лед, и река превратилась в гладкую, ровную дорогу, по которой и вывозили лес в Вологду.

Конечно, куда как легче было дождаться весны, да плотами сплавить лес до города, но – строевой лес мочить в реке?
На такую глупость наши предки были неспособны.
А способны были к взаимовыручке. Соседи и родственники собрались, и на трех десятках саней в два дня вывезли лес в Вологду. Тут бревна сложили в штабель, прикрыли навесом и оставили ЛЕТОВАТЬ, ждать, когда через год начнут рубить избу.

(Продолжение следует)

Кузнечные топоры — Энциклопедия по машиностроению XXL

Печи кузнечные к ковочным прессам Кузнечные прошивки 6 — 301 Кузнечные раскатки 6 — 301 Кузнечные топоры 6 — 301 Кузнечные угольники 6 — 303 Кузнечные формы 6 — 300 Кузнечные цехи — см. Цехи кузнечные Кузовы автобусные 11 — 149  [c.126]

Рубка (отрезание металла) производится в холодном или горячем виде. Рубить металл целесообразнее в горячем виде, так как при этом не возникает вредных напряжений, вызывающих образование трещин, и срез получается ровнее. Нагретый металл можно рубить кузнечным топором с углом лезвия 15— 20° или кузнечным зубилом с рукояткой.  

[c.386]


Рубку (рис. 148, г) применяют для разделения заготовки на несколько частей или для удаления концов поковок при помощи кузнечных зубил и кузнечных топоров.  [c.389]

Рубка металла также производится двумя приемами сначала нагретая заготовка надрубается кузнечным топором с одной стороны (рис. IV.20, о), а затем переворачивается на 180° и разрубается окончательно стальным прутком квадратного сечения — квадратом (рис. IV.20, п).  [c.194]

Рубка — отделение одной части заготовки от другой с помощью зубила или кузнечного топора (фиг, 105, л).  [c.273]

Топоры. Топорами разрубают металл. На рис. 47 показаны наиболее распространенные формы кузнечных топоров. Односторонний топор (рис. 47, б), имеющий в разрезе вид прямоугольной трапеции, применяют при рубке концов поковок, чтобы получить один торец разрубаемого металла ровным и без уклона. Двусторонний топор (рис. 47, а), имеющий в сечении вид равнобедренной трапеции, применяют при рубке заготовок, причем торцы разрубаемого металла получаются не плоскими. На рис. 47, в показан топор, применяемый для разрубки металла круглого сечения в вырезных бойках. При рубке металла таким топором меньше портится поверхность вы-  

[c.124]

Инструментом для рубки служат топоры (прямые и фасонные). Схема рубки показана на фиг. 40,н. Нагретую заготовку кладут на нижний боек, на место разруба ставится кузнечный топор 5, которым производится рубка металла под прессом или молотом. К гда оста-  [c.110]

Механизация процессов разрезки поковок. Одна из актуальных проблем — разработка способов быстрой разделки (разрезки) поковок после ковки, обрубки донной и прибыльной частей и т. д. Наиболее распространенный способ разделки заготовок — это разрубка поковок кузнечными топорами, накладываемыми на поковки вручную. Способ этот малопроизводителен, и пресс при разрубке используется нерационально.  

[c.146]

Кузнечные штампы, обжимки для заклепок, буравы, зубила, кусачки, ножницы для резки жести, тупой хирургический инструмент, топоры и пр.  [c.147]

Наибольшее количество различных приспособлений и инструмента применяется в кузнечных цехах ковки. К ним относятся ковочные патроны, кантователи, съемные поворотные столы, бойки, топоры, накладки и др. Кроме того, при ковке применяется различный крупногабаритный мерительный инструмент.  [c.369]

Родоначальницей современного кузнечно-штамповочного производства считается ручная ковка, которая является одним из самых древних способов обработки металлов. По данным археологических и исторических исследований на территории СССР кузнечным делом занимались уже в VI—IV вв. до нашей эры. Позднее русские мастера научились изготовлять из металла изделия в виде мечей и серпов, топоров и ножей, кольчуг и шлемов, искусство изготовления которых поражает современных специалистов.  

[c.4]


Первый способ — отрубка с двух сторон без перемычки. На уложенную на нижнем бойке нагретую заготовку устанавливают двусторонний топор. Под ударами верхнего бойка лезвие топора врезается в заготовку (см. рис. 68, а) и вытесняет металл в сторону меньшего сопротивления, т. е. в сторону короткого конца. Надрубив заготовку до половины ее высоты, топор снимают, кантуют заготовку на 180° и правят легким ударом верхнего бойка. Затем, установив топор против надрубленного места (см. рис. 68,6), осуществляют окончательную рубку, в результате чего на торце остается заусенец (см. рис. 68, в), который удаляют в зависимости от размеров поковки при помощи обсечки холодной заготовки квадратного сечения, кузнечного зубила (рис. 68, г) или одностороннего топора (рис. 68, д).  [c.175]

При свободной ковке в современных кузнечных цехах и мастерских пользуются разнообразными приемами изменения формы (формоизменения) материала. Поскольку нагретый металл обладает свойством пластичности, его можно рубить, сдавливать (осаживать), вытягивать, гнуть, пробивать в нем отверстия, сваривать. Рубят металл зубилами и топорами, однако не как дерево, с размаха, в такой рубке нет необходимости. Рубящий инструмент вводят в металл постепенно, хотя иногда и очень быстро, ударяя по инструменту молотом или нажимая прессом.  

[c.18]

Первая группа — основной технологический инструмент. К нему относятся бойки верхние нижние разной формы и размеров, осадочные плиты, топоры, оправки, прошивни, кузнечные зубила, гладилки и т. д. При помощи этого инструмента выполняются операции свободной ковки осадка, вытяжка, рубка, прошивка и др.  [c.118]

Операции ковки характеризуются приемами выполнения и применяемым инструментом. Кузнечный инструмент, используемый при ковке, по назначению разделяют на три группы технологический, вспомогательный и измерительный. Первая группа — это основной инструмент, при помощи которого проводят операции ковки. К этой группе относятся бойки различных форм и размеров, плиты для осадки, топоры, просечки, прошивни, оправки и т. д. Ко второй группе относятся клещи, патроны, кантователи, различные приспособления, необходимые для облегчения и ускорения выполнения операций ковки. Третья группа — инструмент, назначение которого состоит в контроле размеров поковки в процессе ковки и после нее.  

[c.130]

Отрубка — кузнечная операция, в результате которой происходит полное отделение части заготовки по незамкнутому контуру путем внедрения в заготовку деформирующего инструмента (топора, зубила). Отрубку применяют для разделения прутков и болванок на мерные заготовки, удаления концевых излишков на поковках, прибыльной и донной частей слитка.  [c.130]

Рубку заготовок производят прн помощи кузнечного зубила или топора (для крупных заготовок). При кузнечной рубке нельзя получить ровного торца, перпендикулярного оси заготовки.  

[c.65]

Значительная часть кузнечного инструмента (бойки, топоры, прошивни и др.) работает в неблагоприятных условиях при высоких температурах, частом нагреве и последующем быстром охлаждении. Поэтому некоторые виды инструмента следует изготовлять из легированной стали, обладающей следующими необходимыми свойствами  [c.210]

Последовательность кузнечных операций для получения поковок с уступами следующая 1) наметка (пережим) заготовки при помощи трехгранного топора или полукруглой раскатки на глубину уступа или выемки 2) вытяжка длинных уступов и выемок бойками, а коротких с помощью накладок или полукруглых раскаток.  [c.262]

Основные способы изготовления поковок. Основными способами изготовления поковок являются свободная ковка, штамповка, вальцовка, раскатка и редуцирование. Свободная ковка или просто ковка предназначается для изготовления поковок весом от 0,3 кГ до десятков тонн в условиях индивидуального и мелкосерийного производства. Ковкой изготовляют поковки простых форм самых разнообразных конструкций. Исходным материалом служат слитки, заготовки из сортового проката и прессованного прутка. Ковку осуществляют на универсальных кузнечных машинах (ковочные молоты и прессы) с применением простых приспособлений и инструмента (гладкие и вырезные бойки, обжимки, разгонки, топоры, подкладные штампы).  

[c.236]

Кузнечная сварка заключается в соединении между собой заготовок внахлестку, вразруб, встык. Сварка производится при температуре 1300—1400° С путем проковки заготовок в месте соединения и последующей отделки. Рубка применяется для разделения большой по размерам заготовки на несколько частей меньших размеров, а также для удаления концов поковки. Рубку производят при помощи кузнечных топоров и зубил и обычно осуществляют в два приема. Вначале заготовку надрубают топором, затем перевертывают на 180° и с помощью квадрата отсекают надрубленную часть.  

[c.292]


Основной инструмент для горячей обработки металлов дазлением — это специальный кузнечный топор, надставка,  [c.173]

Железный топор и соха с железным лемехом увеличили площадь обрабатываемых земель. Ускорилось развитие ремесел, в особенности кузнечного, и оружейного. Улучшилась обработка дерева. Стали более оовершенными оросительные и мелиоративные сооружения.  [c.5]

Назначение. Инструмент для обработки дерева топоры, колуны, стамески, долота пневматический инструмент небольших размеров зубила, обжимки, бойки кузнечные штампы игольная проволока слесарно-монтажиый инструмент молотки, кувалды, бородки, отвертки, комбинированные плоскогубцы, боковые кусачки, рашпили, зубнЛа, крейцмейсели, пружины, измерительные ленты н др.  [c.413]

Назначение. Инстрз мент для обработки дерева топоры, колуны, стамесрси, долота, пневматический инструмент небольших размеров—зубила, обжимки штампы, кузнечные обжимки, бойки слесарно-монтажный инструмент — зубила, молотки, кувалды, обжимки для заклепок, кернеры, бородки, отвертки, комбинированные плоскогубцы, острогубцы, боковые кусачки.  [c.237]

Подкладным универсальным инструментом в наборе для ручной ковки являются кузнечные зубила, топоры, пробойники, гладилки, подсечки, раскатки, пережимки, обжимки, подбойки, гвозднльнн, прошивни, надставки, оправки разных видов, подкладывая которые под удары кувалд, осуществляют разделительные и формоизменяющие операции ковки путем перемещения металла заготовки в заданном направлении.  [c.60]

Сварка прямолинейных участков. Плотничий топор может быть изготовлен сварным. В этом случае полотно топора и его обушок куют из низкоуглеродистой стали, а рубящую часть — из инструментальной. Обе части топора соединяют кузнечной сваркой. Ковку заканчивают вытяжкой и расплющиванием полотна с отделкой всей поверхности (рис. 89). Так как материалом свариваемых частей являются различные марки стали, то сварку выполняют вразруб (в лапу). Лапу делают в заготовке из низкоуглеродистой стали, а клиновидный конец — из инструментальной.  [c.98]

В России кузнечное производство начало развиваться раньше, чем в Западной Европе. Еше 1000 лет назад там применяли каменные топоры, а славяне от набегов печенегов и половцев уже защищались железным оружием. В Киевской области в одной из могил, относящихся к тому времени, найдены наковальня, кувалда (ковадло), клещи (изымало), зубило, пробойник и другие кузнечные инструменты.  [c.16]

Бригадир кузнецов может изготовить следующий инструмент клещи, гладилки, топоры, разгонки, раскатки, оправки, просечки, пережимки, подбойки, обжимки, пробойники, кузнечные зубила и некоторые простые подкладные штампы. Такой инструмент, как молотки, кувалды, изготовлять нет смысла, так как их можно приобрести через отдел снабжения завода — их изготовляют штамповкой на специализированных заводах.  [c.290]

Инструменты. Для отрубки заготовок на молотах и прессах применяют бойки, топоры, просечки, пережимки. Бойки служат также основным инструментом при выполнении других кузнечных операций и рассматриваются далее.  [c.132]

Вместо рз чных операций следует применеть малую механизацию (монорельсовые подвесные дорожки, роликовые и поворотные столы, специализированные клещи, подвесные топоры) усовершенствовать технологический процесс ковки, применяя вырезные бойки, специальный инструмент, подкладные штампы, устраняя лишние кузнечные операции не загромождать рабочие места материалами, заготовками, поковками, инструментом и приспособлениями регулярно убирать накапливающуюся на рабочих местах окалину.  [c.77]

Так решается задача Аристотеля. Но она ставит нам новую задачу человек не может расколоть дерева непосредственной силой своих мышц как же может он сообщить топору силу, которой не обладает сам Часть разгадки кроется в том, что топор есть клин, — машина, преобразующая малую силу на длинном пути в большую силу на коротком пути. Главная же причина та, что энергия, накопленная на пути в 4 ле, расходуется на прю-тяжении 1 см. Топор представляет собой машину даже и в том случае, когда им не пользуются как клином (кузнечный молот).  [c.145]


2. ЛЕС. Икона и Топор

2. ЛЕС

Непосредственным и самым главным следствием монгольского продвижения по евразийской степи в XIII в. стало для Руси превращение некогда отдаленных лесных северных территорий в главный центр независимой православной культуры. Никогда не удастся точно установить подлинное значение того, что географический центр сместился со среднего течения Днепра в верховья Волги. К сожалению, слишком мало документов и археологических материалов уцелело после битв, морозов и пожаров, бушевавших в северных районах. Историки культуры обычно подчеркивают преемственность с киевской эпохой, указывая на то, что главные города северо-востока — Владимир, Суздаль, Рязань, Ростов и Ярославль — были почти такими же древними, как Киев, что во Владимире на протяжении многих лет до падения Киева правили влиятельные киевские князья и что Новгород — второй по значению город в киевские времена — сохранил свою независимость во время монгольского нашествия и его благосостояние по-прежнему возрастало. Герои, события и литературные формы киевских времен преобладали в летописях и эпических сказаниях, «обретая свой окончательный вид в творческой памяти народов русского Севера»[46]. Обрядовые формы искусства и церковного богослужения, особая восприимчивость к красоте и истории — все это оставалось неизменными чертами русской культуры.

Однако перенос центра власти в верховья Волги — самый холодный и наиболее удаленный район византийско-славянской цивилизации — сопровождался глубокими, хотя и трудноуловимыми изменениями. Этот регион становился все более изолированным не только от клонившейся к упадку Византии, но также от вновь расцветающего Запада, который совсем недавно заново открыл греческую философию и приступил к созданию первых университетов. Упоминания о Руси, столь часто встречавшиеся во французской литературе раннего средневековья, в XIV в. полностью исчезают[47]. Русские авторы столь же ясно, как западноевропейские, сознавали, что православные восточные славяне уже не представляли собой единую политическую силу, а были разделены на множество княжеств. Авторы северных летописей ощущали свою изолированность, используя слово «Русь» в первую очередь для обозначения старого культурно-политического центра на Днепре во главе с Киевом[48].

На обособленность Севера в пределах восточнославянской территории уже указывало принятое в Византии X в. деление Руси на «дальнюю» и «ближнюю». В XIII в. деление Руси на Великую (северную) и Малую (южную) постепенно пришло из Византии и нд саму русскую землю. То, что, судя по всему, первоначально было просто определением протяженности территорий, в конце концов стало предпочтительным псевдоимперским именованием на Севере. Отдельные города (такие, как Новгород или Ростов) называли себя «Великими». События жизни Александра Великого — любимого героя эпической литературы Востока — включались северными летописцами в идеализированное описание жизни Александра Невского[49], который, после победы над шведами в 1240 г. и двумя годами позже — над тевтонскими рыцарями, стал великим князем во Владимире. Его блестящие победы как бы явились возмещением за те унижения, которым подвергали Русь монголы, поэтому его и стали считать столь же «великим», как Александра Македонского. В конце XV в. Иван ПІ легендарное величие превратил в реальное, подчинив Москве большую часть крупных русских северных городов. Первый великий князь Московии, который назвал себя царем (цезарем), он стал первым из царей-завоевателей на Руси нового времени, которые вошли в историю как «великие».

Однако в Великой Руси XIII — начала XIV вв. не было ничего великого или, по крайней мере, впечатляющего. Представляется в высшей степени маловероятным, чтобы восточные славяне, населяющие суровые края в верховьях Оки и Волги, могли унаследовать великолепие киевской эпохи, не говоря уже о том, чтобы его превзойти. Киев и земли вдоль Днепра, на которых возникла Русь, были опустошены все еще грозными монголами. Волга замерзала на большую часть года, а на юге ее контролировали татаро-монгольские крепости. Равнины и деревянные укрепления были ненадежной защитой от вторжений с востока. Православные христиане на Западе были заняты своими проблемами. На северо-западе Новгород создал собственную экономическую империю и все больше втягивался в орбиту расширявшегося Ганзейского союза. Еще дальше на север суровых финнов обращали в христианство прозападные шведы, а недеятельные ранее православные миссионеры Новгорода и Ладоги. Непосредственно на западе тевтонские и ливонские рыцари представляли постоянную военную угрозу, в то время как Галицко-Волынские земли на юго-западе подпали под влияние Римской церкви. Большая часть того, что теперь является Белой (или Западной) Русью, формально подчинялась Литве, а большая часть Малой России (Украины) — Польше. К тому же два эти западных соседа заключили союз, скрепленный браком и упрочившийся после воцарения Ягеллонской династии в 1386 г.

Сохранившиеся на Великой Руси центры византийско-киевской цивилизации были до некоторой степени изолированы от этих чужеродных сил. В итоге трудно объяснить изменения, произошедшие в русской культурной жизни после перенесения политического центра из Малой в Великую Русь, одними только контактами с другими культурами. Безусловно, на севере имело место возросшее влияние татар и дохристианского языческого анимизма. Но будет слишком рискованно предположить, что две этих составляющих дают «ключ» к пониманию русского характера. Известный афоризм «поскреби русского — найдешь татарина» и изобретательная гипотеза, что в течение долгого времени на Руси существовало двоеверие (официальное христианство совмещалось с народным язычеством), в большей мере свидетельствуют о снисходительной позиции западных исследователей в первом случае и о романтическом воображении русских этнографов во втором, чем о русской реальности как таковой.

Из этих двух теорий — теория длительного влияния анимизма, возможно, глубже вводит нас в процессы, формировавшие русскую мысль[50]. Татары, ставшие четким символом в народном сознании и примером административного правления для русских князей, являлись внешней силой, контакты которой с русским населением были в основном эпизодическими или опосредованными. С другой стороны, существовавшее ранее язычество исповедовалось широкими слоями населения и выражало непосредственную реакцию на неизбежные явления природы. И если отдельные сохранившиеся материалы не могут доказать существование устойчивой и непрерывной языческой традиции, то нет оснований сомневаться в том, что холодные, мрачные ландшафты Великой Руси сыграли решающую роль в культуре, медленно восстававшей из этих безмолвных веков русской истории. Как и на других лесных территориях Северной Европы (в Скандинавии, Пруссии и Литве), исконный языческий натурализм, по-видимому, и здесь периодически оказывался в оппозиции к христианству, которое относительно поздно пришло из солнечных южных стран. Однако Великая Русь в течение XIV и XV вв. значительно чаще, чем ее соседи, возводила монастыри в пустынных лесах. Таким образом, в Великой Руси имело место не столько двоеверие, сколько постоянное проникновение первобытного анимизма в развивающуюся христианскую культуру.

Анимистическое восприятие природы гармонично сочеталось с православным отношением к истории в весеннем празднике Пасхи, который вызывал особое воодушевление на русском Севере. Традиционным пасхальным поздравлением здесь было не вежливое пожелание счастливой Пасхи, как на Западе, а непосредственное утверждение главного событиясвященной истории: «Христос воскресе!» И казалось, что привычный ответ «Воистину воскресе!» относился не только к человеку, но и к природе, ибо праздник Воскресения не только завершал собой Великий пост, но и приходился на конец мрачной холодной зимы. Тексты пасхальных проповедей, начиная с киевского периода, не только сохранялись особенно тщательно, но и чаще всего переписывались. К византийской витиеватости на русском Севере прибавилось простое утверждение, что «в воскресении доброта святых на телесах их явится, которая ныне в душах их сокровенна пребывает», подобно тому как «во время весны листвия и цветы зелий и древес извнутрь их исходят и являются вне»[51].

Ослабление центральной власти и новые проявления враждебности как со стороны природы, так и со стороны человека вели к усилению семейных и общественных связей внутри поселений, разбросанных на просторах русского Севера. Власть в большинстве районов закономерно возлагалась на «старших» и осуществлялась через разветвленные родственные отношения. К личному имени каждого русского и по сей день добавляется имя его отца. Широко распространенные русские слова, обозначающие «родина» и «народ», имеют тот же самый корень, что и слово «рождение», а слова «отечество» и «вотчина» — тот же корень, что и слово «отец»[52]. Отдельные члены общины должны были подчиняться общим интересам и выполнять ежедневные задания: заниматься коллективной расчисткой земли, работать на строительстве укреплений и церквей, принимать участие в совместных молитвах и церковных службах. Возможно, что позднейшие попытки обнаружить в «русской душе» врожденное стремление к соборности и «семейному счастью» зачастую диктуются романтическим отталкиванием от реальности своего времени. Но едва ли можно отрицать практическую необходимость коллективных действий в ранний период русской истории; и примечательно, что уже в XIV в. слово «соборная» начинает, по всей видимости, вытеснять слово «кафолическая» в славянском варианте никейского Символа веры[53].

К счастью или несчастью, но ощущение общей связи, почти как в одной большой семье, являлось важным элементом в формировании культурных традиций современной России. Это чувство, усиленное общими страданиями и воспоминаниями о славных киевских временах, возможно, было глубже во внутренних районах Руси, чем в таких более процветающих космополитических городах, как Новгород, Смоленск и Полоцк на западе. Именно во внутренних землях культ Богородицы развивался с особой интенсивностью. Здесь появился неизвестный Киевской Руси праздник Покрова Богородицы, а соборы, посвященные Успению Богородицы, были главными во Владимире и Москве, в то время как в Киеве и Новгороде подобную роль выполняли Софийские соборы, более соотносимые с византийской традицией. Хотя культ Богородицы развивался и в Византии, и даже на Западе, именно в центральных русских землях ему были присущи особая первобытная сила и ощущение семейной близости.

Внутри семьи, по-видимому, именно мать являлась той силой, которая всех объединяла вокруг себя. В обществе, в котором богатая и яркая эпическая литература редко повествует о романтических любовных отношениях и не дает ни одного изображения возвышенной любовной пары, мать становится необычайно важным объектом почитания и любви[54]. Если место отца в управлении домом в середине XVI в. («Домострой») было подобно месту настоятеля монастыря, то роль матери можно сопоставить с ролью монастырского святого, или «старца». Мать являлась как бы живым воплощением вездесущих икон Богоматери; «Всех Скорбящих Радости» и «Заступница Преблагая» — как русские особенно часто называли деву Марию. Мужчины монополизировали активное ведение войны и занятие государственными делами, в то время как женщины культивировали пассивные духовные добродетели, такие, как терпение и исцеляющая любовь. Женщины смиренно поддерживали течение русской духовности, славившее непротивление злу и добровольное страдание, уравновешивая таким образом военные и государственные стремления мужчин. Женщины играли главную роль в тех последних страстных попытках сохранить органическую религиозную культуру средневековой Руси, каковыми было знаменитое движение старообрядцев XVII в.[55].

В более поздние годы по-прежнему сохраняли особое значение сильная фигура матери, которая, невзирая на страдания, удерживала членов семьи вместе, и бабушки, которая передавала новому поколению веру и фольклор, благочестие и пословицы, то, что содержала в себе русская народная культура[56]. Саму Русь представляли не столько как географическое и политическое единство, сколько как мать (матушку) всего народа, а ее правителя не столько как князя и законодателя, сколько как народного отца (батюшку). Выражение «русская земля» — женского рода и имеет аллегорический смысл, связанный с древним языческим культом «матери сырой земли» среди восточных славян дохристианского периода.

«Земля — вот русская «вечная женственность», а не ее небесный образ; мать, а не дева; плодородная, а не чистая; и черная, ибо лучшая русская почва — черная»[57].

«Дорогой матерью» в самой первой русской записанной песне и «родной матерью» в одной из наиболее популярных песен о Стеньке Разине[58]называли Волгу.

Расширение киевской цивилизации до верховий этой самой широкой реки Евразии оказалось залогом спасения этой цивилизации. Сама негостеприимность северного края была защитой от восточных и западных врагов. Волга служила внутренним водным путем для будущей экспансии на юг и восток, а ее притоки в Северо-Западной Руси почти доходили до верховий других рек, имеющих выход в Балтийское, Черное и арктические моря.

Но борьба за выход к морю и продвижение в степь имела место на более позднем этапе русской истории. А в данный период, по существу, происходило отступление в районы, где основной чертой природного ландшафта были леса.

Говоря об этих землях, русские летописцы XIII и XIV вв. отходят от своей обычной практики называть земли по главенствующему городу и взамен этого употребляют выражение «залесская земля» — как подчеркнутое напоминание, что именно девственная лесная чаща явилась колыбелью великой русской культуры[59]. Даже в новое время в фольклоре говорилось о первобытном лесе, который тянется до самого неба[60]. Леса представляли собой как бы вечнозеленый занавес, в начальный период формирования культуры защищавший сознание от все более отдалявшихся миров — Византии и урбанистического Запада.

Можно без преувеличения сказать, что покрытая лесом равнина определила образ жизни христианского Московского государства в той же мере, в какой пустыня — жизненный уклад мусульманской Аравии. На обеих этих территориях подчас трудно было найти пропитание и дружеское расположение, и славяне, как и семитские народы, развили теплые традиции гостеприимства. Нижние слои — крестьяне — подносили ритуальный хлеб-соль всякому пришедшему в дом, высшие слои — князья — приветствовали гостей пышными пирами и тостами, которые стали характерной чертой официального русского гостеприимства.

Если в знойной пустыне жизнь сосредоточивалась вокруг оазисов и источников воды, то в промерзшем лесу она ютилась в жилищах на расчищенном пространстве с их источниками тепла. Из множества слов, обозначавших жилище в Киевской Руси, только слово «изба» — со значением «отапливаемое строение» — стало общеупотребительным в Московском государстве[61]. Позволение усесться на глиняную печь или возле нее в русской избе было высшим проявлением крестьянского гостеприимства, сопоставимым разве что с глотком холодной воды в пустыне. Жаркая общественная баня также имела полурелигиозное значение, которое и по сей день ощущается в русских общественных парилках и финских саунах и в каком-то смысле аналогично ритуальному омовению в религиях пустыни[62].

Однако в отличие от кочевника пустыни типичный житель Московии был оседлым, поскольку его окружали не бесплодные пески, а богатые леса. В лесу он добывал не только бревна для строительства избы, но и воск для свечей, кору для лаптей и берестяных грамот, мех для одежды, мох для пола и сосновые ветки для кроватей. Тем, кто знал тайные, скрытые от посторонних глаз места, лес также давал мясо, грибы, дикие ягоды и высшее яство — сладкий мед.

В лесу соперником человека в добывании меда был всемогущий медведь, которому принадлежало особое место в фольклоре, геральдической символике и искусстве резьбы по дереву Великой Руси. Согласно легенде, медведь изначально был человеком, которому отказали в традиционном хлебе-соли людского гостеприимства, и в отместку он принял ужасающий облик медведя и скрылся в лес, чтобы охранять его от вторжений своих бывших собратьев. Старинные северорусские обычаи дрессировки и борьбы с медведями в народном воображении связывались с первобытным сражением за лес и его богатства, а также с мечтой об окончательном восстановлении утраченной гармонии между всеми обитателями леса[63].

Страхи и помыслы Великой Руси в те давние времена были в значительной мере связаны со всеобщими бедствиями — войной и голодом. В состоянии войны приходилось жить из-за междоусобиц русских князей и периодических сражений с татарами и тевтонами. Голод на севере тоже всегда ходил поблизости, поскольку пора, благоприятная для роста растений, была здесь короткой, а почва бедной и, чтобы посеять зерно, требовалось сначала, затратив много усилий, выкорчевать деревья и вспахать землю деревянным плугом.

Но лес вызывал еще и особые страхи — страх перед насекомыми и грызунами, уничтожающими посевы, и перед огнем, пожирающим все на своем пути. Известный многим обществам, страх перед этими врагами древнего человека был особенно сильным на Великой Руси. Используя современную военную терминологию, можно сказать, что это были вражеские партизаны и термоядерное оружие, обрекавшие на поражение все попытки крестьянина победить холод и мрак «обычными» средствами защиты — пищей, одеждой, домашним кровом. Даже когда северный мужик расчищал и засевал поле и строил избу, ему досаждала невидимая армия насекомых и грызунов, проникавших сквозь доски пола и уничтожавших урожай. В течение непродолжительных теплых и светлых месяцев лета его беспокоили тучи комаров, а когда зимой он надевал свою простую (из меха и полотна) одежду, его телу угрожало еще более беспощадное насекомое — вездесущая тифозная вошь.

Тепло, которое выделяло тело, побуждало вошь перебираться с одежды на человека, становившегося ее жертвой, и даже в самих общих банях, где русские пытались избавиться от грязи, одежда оказывалась источником распространения этой заразы[64]. Блохи и крысы являлись разносчиками на Руси черной чумы в XIV и Х?II вв. — возможно, еще более страшной, чем чума в Западной Европе[65] Крестьянская изба, окруженная лесом и ненадежно защищавшая от крупных лесных зверей, еще и служила приманкой для насекомых и грызунов. Эти прожорливые твари пытались пробраться в жилище крестьянина, к его пище и, по возможности, к его теплому телу.

Языческие колдуны учили, что на самом деле насекомые начинают поедать людей еще при жизни и что смерть наступает лишь тогда, когда люди перестают верить в магическую силу колдуна[66]. Слово «подполье» буквально означает «под полом» и подразумевает насекомых и грызунов, которые «подползают» снизу. Первому официальному английскому послу в середине XVII в. русские должностные лица советовали спать вместе со слугами, «чтобы их не испугали крысы»[67].

«Наибольший вред беззащитному простому человеку причиняли не крупные хищники, — утверждает исследователь русского крестьянского быта, — а низшие твари — насекомые, мыши, крысы, которые подавляли его количеством и вездесущностью»[68]. Не только революционер, написавший эти слова, но и такие консервативные авторы, как Гоголь, сравнивали с. этими вездесущими насекомыми и грызунами непрерывно возраставшую армию инспекторов и чиновников, которых рассылали по деревням. Достоевский еще больше был напуган и поражен связью человека с миром насекомых, начиная с его ранних «Записок из подполья» и заканчивая апокалиптическими образами в романе «Бесы» — крыса, грызущая икону, и человечество, превращающееся в муравейник. В произведениях Достоевского все время упоминаются пауки и мухи[69], приобретшие гротескные черты в творчестве единственного уцелевшего подражателя Достоевского, творившего в сталинскую эпоху, — Леонида Леонова. Начиная с «Барсуков» (1924) и вплоть до «Русского леса» (1953) Леонов вводит в реалистический сюжет такие сюрреалистические создания, как новый вид таракана, двухсотсемидесятилетнюю крысу, однозубого гигантского микроба, который рыщет по строительным площадкам[70].

Еще сильнее в лесу были страх перед огнем и тяга к нему. Огонь являлся «хозяином» в доме, источником тепла и света, требовавшим порядка и благоговейного молчания, когда его разжигали или гасили. В монастырях разведение огня для приготовления пищи и выпечки хлеба было религиозным ритуалом, который мог выполняться только ризничим, бравшим огонь из лампады в алтаре[71]. Одно из слов, обозначавших тепло — «богатя», — было синонимом «богатства».

Русские воспринимали порядок небесного мироустройства в духе знаменитых сочинений, приписываемых мистику Дионисию Ареопагиту, для которого ангелы — «живые порождения огня, мужи, как огнь блистающие, языки огненны и престолы огненны и серафимы… горят огнем»[72]. Русские часто вспоминают как слова Христа: «Огонь пришел я низвести на землю», так и то, что Святой Дух снизошел на апостолов в виде «языков пламени»[73].

В Московском государстве о сгоревших церкви или иконе говорилось, что они «вознеслись»[74]. Красная площадь в Москве (в те времена, как и сейчас, — место торжественных процессий) в народе называлась «пожаром»[75]. Купола-луковицы московских церквей сравнивали с языками пламени[76].

Основная метафора, которая демонстрирует высшее соединение человеческой и божественной природы во Христе, — огонь, проникающий в железо. Не меняясь в своем существе, это «железо», символизирующее человека, приобретает огненную природу божества: способность воспламенять все, что к нему прикасается. Согласно византийскому определению, которое пользовалось известностью на Руси: «Став весь огнем по душе, он (человек. — Док. Б.) и телу передает от стяжанного внутри светлоблистания, подобно тому, как и чувственный огнь передает свое действо железу»[77]. Или, по словам Дионисия, «чувственный огнь есть во всем… незаметен сам по себе, если нет подходящего вещества, в котором он может явить свое действо… все обновляет своим жизнетворным жаром… неизменен, все, что вбирает, возносит ввысь, не перенося никакого унижения к земле»[78].

Жар, а не свет, тепло, а не просвещение — таков был путь к Богу.

В то же самое время в этой легко воспламеняющейся цивилизации огонь был страшной силой, незваным гостем, чье внезапное появление служило напоминанием о ее хрупкости и неустойчивости. Народное выражение «подпустить красного петуха» и по сей день обозначает поджог; красного петуха часто рисовали на деревянных зданиях, чтобы умилостивить огонь и предотвратить его гибельный приход. Леонов сравнивает лесной пожар с полчищем красных пауков, пожирающих все на своем пути[79].

Только в одной Москве в период с 1330-го по 1453 г. произошло семнадцать больших пожаров, и много-много раз огонь опустошал ее вплоть до великого пожара 1812 г. Летописные хроники Новгорода упоминают свыше ста серьезных пожаров[80]. Один из путешественников Х?II в. заметил: «Чтобы пожар в этой стране стал значительным событием, должно сгореть по крайней мере семь или восемь тысяч домов»[81]. Неудивительно, что в русской иконографии огонь был главным символом Страшного суда. Его красное зарево в нижней части церковных фресок и икон было видно издалека, когда верующие зажигали церковные свечи.

Перун, бог грома и огнетворец, занимал исключительное место в пантеоне дохристианских божеств, а огненная жар-птица — особое место в русской мифологии. Прообразом Ильи Муромца, возможно самого популярного героя христианизированного народного эпоса, был пророк Илия, который низвел огонь на врагов Израиля и вознесся на небо в огненной колеснице (славянский вариант его имени и носит русский герой). Первая драма на Руси — это «Пещное действо», которое разыгрывается в последнее воскресенье перед Рождеством и в котором рассказывается о том, как три отрока — Седрах, Мисах и Авденаго, — брошенные в огонь царем Навуходоносором, были спасены Богом. Пришедшее из Византии, на Руси это действо превратилось в яркое театрализованное представление и получило новое музыкальное сопровождение. В русском варианте использовался настоящий огонь и после своего спасения три отрока обходили церковь и город, возвещая, что Христос явился спасти людей, так же как ангел Божий спас их из печи[82]. Во время первых религиозных споров в Х?II в. ревнители веры горячо и последовательно отстаивали обряд, при котором зажженные свечи погружались в воды, освященные при Богоявлении, чтобы напомнить людям: Христос явился «крестить Духом Святым и огнем»[83]. В 1618 г. настоятель самого большого русского монастыря был избит толпой и на него была наложена ежедневная епитимья в тысячу простираний ниц за то, что он попытался покончить с этим неканоническим обрядом. Один из осуждавших этого настоятеля вменял ему в вину то, что он отказал Руси в «огне просветительном»[84]. Огонь был оружием старообрядцев в сороковые годы Х?II в., когда они сжигали музыкальные инструменты, произведения живописи в иностранном стиле, а в Москве — сами здания, принадлежавшие иностранной общине. После того как старообрядцев предали анафеме в 1667 г., многие из них, часто со всей семьей и друзьями, сжигали себя в пропитанных горючими смолами деревянных церквях, предвосхищая таким образом очистительное пламя наступающего конца света[85].

Апокалиптическая тяга к очистительной силе огня продолжала жить в стихийных крестьянских бунтах — и, разумеется, в возникшей впоследствии идеологии дворянской революции. Атеист и анархист Михаил Бакунин во время революции 1848–1849 гг. завораживал Европу пророчествами о том, что вскоре всю ее охватят «языки пламени», которые низвергнут старых богов. Услышав в Лейпциге в 1849 г. Девятую симфонию Бетховена в исполнении Вагнера, Бакунин бросился заверять его, что это произведение заслуживает, чтобы его пощадил грядущий мировой пожар. Вагнеру, находившемуся под обаянием личности Бакунина (он называл его «кочегаром» революции), впоследствии не давала покоя мысль о том, что здание оперы погибло в огне вскоре после этого концерта. И возможно, именно Бакунин оказал влияние на образ вагнеровского Зигфрида, на огненную музыку самого Вагнера и на всю концепцию «Гибели богов»[86]. Когда в России в начале XX в. произошла собственная музыкальная революция, символика огня по-прежнему оставалась в центре: в «Поэме огня» Скрябина и в захватывающем синтезе музыки и танца в «Жар-птице» Стравинского и Дягилева.

Их жар-птица, подобно двуглавому имперскому орлу, исчезла в пламени революции 1917 г., которое ветер войны раздул из, казалось бы, незначительной ленинской «Искры». Многим дореволюционным поэтам сродни было, как сказал один из них, «влечение бабочки-души к огненной смерти»[87], а первый и наиболее выдающийся из поэтов, павших жертвой нового режима, оставил после себя посмертный сборник стихов — «Огненный столп»[88]. В период молчания, которым сопровождался сталинский террор, возможно, самый большой эмоциональный отклик слушателей вызывала постановка «народной музыкальной драмы» — «Хованщины» Мусоргского заканчивающейся самосожжением старообрядческой общины (на сцене Большого театра полыхал настоящий огонь). Подобный образ возникает и в творчестве Пастернака, однако вопрос о том, что же в итоге восстало из пепла культуры сталинской эпохи, относится скорее к эпилогу, нежели к прологу нашего повествования. Пока достаточно подчеркнуть, что чувство духовной близости с природными силами, существовавшее уже в древние времена, особенно возросло в лесу Великой Руси, который легко становился добычей пламени и в котором огонь и плодородие, мужская сила Перуна и мать сыра земля соперничали за власть над миром, где человеческие существа казались до странного ничтожными.

Объяснением тому, почему русские не впали в глубокий фатализм и отчаяние в ту беспросветную пору XIII–XIV вв., могут служить две пары артефактов, которые сопровождали их во всех пожарах и битвах того времени: топор и икона — в деревне, колокол и пушка — в монастыре и городе. Каждый элемент в этих парах внутренне соотнесен с другим, демонстрируя тесную связь между церковной службой и войной, красотой и жестокостью в воинственном мире Московии. В других обществах эти предметы были также значимыми, но на Руси они приобрели особое символическое значение, которое сохранили даже в сложных формах культуры нового времени.

Топор и икона

Сопряженность борьбы за материальное начало и торжество духа в Древней Руси лучше всего демонстрируют два предмета, традиционно висевшие рядом на стене, в красном углу каждой крестьянской избы: топор и икона. Топор был главным и незаменимым орудием в Великой Руси: с его помощью человек подчинял себе лес. Икона, или священный образ, являлась вездесущим напоминанием о вере, которая хранила жителя неспокойных окраин и указывала высшую цель его земного существования. В то время как топор мог служить для такой искусной работы, как обтесывание и шлифовка деревянной поверхности, на которой писались священные образы, икону крестьяне несли впереди себя, когда шли с топорами в лес для более сурового дела — валить деревья или отражать нападение врага.

Топор был так же важен для жизни северного мужика, как мачете для обитателя тропических джунглей. Это было универсальное орудие, с помощью которого русский, говоря словами Толстого, мог «и дом построить, и ложку вырезать»[89]. «С топором весь свет пройдешь» и «Топор — всему делу голова»[90] — таковы только две из многочисленных поговорок на эту тему. Как свидетельствует один из первых (и лучших) исследователей быта Древней Руси: «В черных диких лесах и в полях, куда ходил топор, ходила коса и соха и бортная кжень, или где топоры ея ссекли, лес ронили и чистили, дворы ставили, починки и деревни посажали на лесех…»[91]

Языческие племена этих земель нередко использовали топоры в качестве денег и хоронили их вместе с их владельцами. В народе топор прозывался «громной стрелой», а камни, найденные возле дерева, в которое ударила молния, почитались как остатки топорища, которым нанес удар бог грома.

Крещеный москвитянин чтил топор не меньше, чем его языческий предок. При помощи топора он рубил, тесал, вырезал. Еще в относительно недавние времена гвозди, не говоря уже о пилах или рубанках, мало применялись в строительстве[92]. Топоры использовались в ближнем бою, чтобы отбиваться от волков, сражаться на равных с закованными в железо тевтонскими рыцарями и монгольской конницей.

Одно из очень немногих сохранившихся произведений ювелирного искусства Северной Руси ХII в. — топорик князя Андрея Боголюбского, наиболее способствовавшего переносу власти из Киева на север[93].

Топор играл главную роль в формировании культуры верхневолжских земель. С его помощью была вырублена засечная черта (длинные заграждения, образованные из заостренных пней и поваленных деревьев) — защита от набегов, пожаров и чумы[94]. Топор был традиционным орудием казни и стал непреходящим символом простой и суровой жизни на открытых всем опасностям восточных рубежах Европы. Тайная зависть по отношению к народам, более уверенным в своей безопасности, выразилась в русской пословице «Чай пить — не дрова рубить». А английская пословица «Перо сильнее меча» звучит по-русски так: «Что написано пером, то не вырубишь топором»[95].

Северный топор являлся придворным оружием русской монархии в большей степени, чем западный мушкет или восточный кинжал. Первая русская регулярная пехота XVI–XVII вв. — стрельцы (хотя само это слово буквально означает «стрелки») — была вооружена топорами и несла их во время торжественных процессий. Топор был главным оружием царей, усмирявших городские бунты Х?II в., и крестьян, наводивших ужас на местное дворянство и приказных во время восстаний. Предводителей мятежников публично подвергали казни четвертованием на Красной площади. Приговоренным отрубали сперва одну руку, затем другую, одним ударом — ноги, и последний удар отделял голову от туловища. Менее важным преступникам просто отрубали кисти, ступни или отрезали языки.

Использование топора в качестве оружия к XIX в. стало анахронизмом, но топор по-прежнему оставался символом бунта. Умеренные либералы уже в 60-е гг. обвиняли радикальную интеллигенцию в «привычке хвататься за топор» и призывах к русскому народу — «точите топор»[96]. Николай Добролюбов — журналист радикального направления начала 60-х гг. — выразил программу русского утопического социализма, изложенную в книге «Что делать?» его единомышленником Чернышевским, в лозунге «К топору зовите Русь». В России первый призыв к якобинской революции прозвучал в прокламации «Молодая Россия», появившейся в пасхальный понедельник того же 1862 г., где пророчески провозглашалось, что России «вышло на долю первой осуществить великое дело социализма», и объявлялось, что «мы издадим один крик «в топоры» и тогда… тогда бей императорскую партию… не жалея, как не жалеет она нас теперь»[97]. К концу 60-х гг. печально известный Нечаев организовал тайное «общество топора», и в молодой России стала развиваться традиция конспиративных революционных организаций, вдохновившая Ленина в 1902 г. на его собственное «Что делать?» — первый манифест большевизма. Стук топора в финале последней чеховской пьесы «Вишневый сад» возвестил близкую гибель царской России. Наводящие ужас чистки 1930-х гг., положившие конец надеждам первых романтиков революции, в конце концов, в 1940 г., достигли даже далекой Мексики, где ледорубом пробили голову Льву Троцкому — самому главному вдохновителю и пророку революции.

Те же, кто отказывался видеть в революции решение противоречий российской действительности, часто обращались при этом к старой теме поруганного, но восторжествовавшего над топорами леса. Срубленное дерево встречает свою смерть величественнее, чем умирающий человек, в рассказе Толстого «Три смерти», и на могиле самого Толстого было по его желанию посажено молодое зеленое деревце. Сильный роман Леонова середины 1950-х гг. «Русский лес» подводит к выводу, что советский строй сыграл главную роль в уничтожении леса, превращающегося в символ древнерусской культуры. И если Леонов однозначно не обнаруживает, на чьей он стороне — топора или деревьев, то политические стражи революции дали ясно понять, что они на стороне топора. Хрущев публично напомнил Леонову, что «не каждое дерево полезно… Время от времени лес надо редить». Но сам Хрущев в 1964 г. пал, когда от него отвернулась политическая фортуна, в то время как Леонов, устояв, намекнул его преемникам во власти, «что железный предмет топор без приложения ума может немало бед натворить в централизованном государственном обиходе»[98].

Если мы вернемся в простую деревянную избу древнерусского крестьянина, то увидим, что рядом с топором — на грубой бревенчатой стене — непременно находился еще один предмет: религиозное изображение на дереве, называемое русскими образом, но более известное под греческим словом, обозначающим картину или что-либо подобное, — икона (еікоп). Везде, где на Руси жили и собирались люди, были иконы — как вездесущее напоминание о вере, которая давала жителям восточных территорий ощущение высшего смысла их существования.

История икон обнаруживает одновременно преемственность русской культуры по отношению к Византии и своеобразие русского культурного развития. Хотя история возникновения иконы восходит, по всей вероятности, к древнеегипетским и сирийским изображениям усопших, священные образы впервые стали предметом постоянного поклонения и религиозного наставления в Византии VI–VII вв., во времена величайшего расцвета монастырей[99]. В VIII в. первые иконоборцы начали движение за уменьшение власти монахов и уничтожение всех икон. После долгой борьбы они потерпели поражение, а почитание икон было официально поддержано вторым Никейским собором в 787 г. — последним из семи соборов, решения которых признаны всем православным миром.

Славяне были обращены в христианство вскоре после этого собора, или «торжества православия», как его называли в народе, и унаследовали от Византии ее новообретенное воодушевление религиозной живописью. Легенда VI в. о том, что первая икона была чудесным образом запечатлена самим Христом на полотнище для прокаженного царя Эдессы, легла в основу множества русских преданий о «нерукотворных» иконах. Торжественное перенесение этой иконы из Эдессы в Константинополь 16 августа 944 г. стало праздничным днем на Руси и заложило традицию «образных хождений» (крестного хода с иконой), игравшую столь важную роль в русской церковной жизни[100].

«Если Византия дала миру книжное богословие, которое не имело себе равных, то Русь дала непревзойденное богословие в образах»[101]. Среди всех способов изображения церковных праздников и религиозных таинств писание икон по дереву вскоре возобладало в Московской Руси. Искусство мозаичной живописи пришло в упадок, поскольку русская культура Утратила тесные связи со средиземноморской традицией. Фресковая живопись тоже теряла свое значение по мере возрастания зависимости от деревянного строительства. Используя насыщенные темперные краски, сменившие восковые краски доиконоборческого периода, русские художники воплощали и развивали тенденции, которые были ощутимы уже в византийской живописи XI–XII вв.: (1) стремление к дематериализации фигур на иконах и изображению каждого святого строго установленным и традиционным способом; (2) введение новых деталей, богатства цвета и сдержанной эмоциональности. На тщательно обработанную доску русский художник переносил основной рисунок с раннего византийского образца и затем в цвете выписывал детали. Он постепенно заменял сосной кипарис и липу византийских икон и развивал новые способы наложения красок и усиления насыщенности цвета.

Хотя к иконописи неприменимы точные методы датировки и классификации, используемые историками западного искусства, очевидно, что некоторые региональные особенности письма сложились к концу XIV в. Новгородским иконам были присущи выразительная композиция, ломаные линии и чистые яркие краски. Тверская школа отличалась особым светло-голубым цветом, Новгород — характерным ярко-красным. В Пскове, «младшем брате» соседнего Новгорода, в изображении одеяний использовалось золото. Особенность далекого Ярославля — гибкие и удлиненные фигуры в русле общей склонности «северной школы» к более простому и традиционному рисунку. Между Новгородом и Ярославлем, во Владимиро-Суздальской земле, постепенно возник новый стиль, превзошедший достижения новгородской и ярославской школ и отмеченный созданием некоторых самых прекрасных икон за всю историю религиозной живописи. Произведения этой московской школы решительно порвали со строгостью поздневизантийской традиции и достигли большего богатства красок, чем новгородские живописцы, и большего благородства фигур, чем ярославские. Один из современных критиков увидел в сияющих красках Андрея Рублева — самого выдающегося мастера московской школы — внутреннюю связь с красотой северного леса:

«Он берет краски для своей палитры не из традиционного цветового канона, а из окружающей его русской природы, красоту которой он тонко чувствовал. Его дивный голубец подсказан синевой весеннего неба, его белые цвета напоминают столь милые русскому человеку березки, его зеленый цвет близок цвету неспелой ржи, его золотая охра заставляет вспомнить об осенних палых листьях, в его темных зеленых цветах есть что-то от сумрака хвойной чащи. Краски русской природы он перевел на высокий язык искусства…»[102]

Нигде художественный язык Рублева не достигает такого величия, как в его самом известном произведении «Ветхозаветная Троица» с ее воздушными линиями и сияющими бликами желтого и голубого. Сюжет иконы демонстрирует характер воплощения русской иконографией положений и доктрин церкви. Поскольку Троица есть тайна, не доступная никакому изображению, она предстает в ее символической и условной форме — как явление трех ангелов Сарре и Аврааму, о чем рассказывается в Ветхом завете. Бог Отец никогда не изображался, ибо никто никогда не лицезрел его. В ранней иконографии также не существовало изображения Святого Духа; когда впоследствии его начал символизировать заимствованный на Западе белый голубь, на употребление этих птиц в пищу был наложен запрет и они стали служить объектом поклонения.

Натуралистическая портретная живопись отвергалась на Руси еще строже, чем в поздней Византии, а разрыв с античным искусством был еще полнее. Скульптура из-за ее реализма и «телесности» фактически была неизвестна в Московском государстве, и многообещавшая традиция барельефного искусства киевских времен совершенно исчезла из-за стремления добиться более одухотворенного изображения святых[103]. Церковь отдавала предпочтение плоскому двухмерному изображению. Икона не только не имела перспективы, но часто воплощала сознательное намерение как бы воспрепятствовать проникновению зрителя внутрь композиции иконы посредством так называемой обратной перспективы. Художественные чувственные образы западного христианства (стигматы или Святое Сердце) были чужды православию и не представлены в русском искусстве. Орнаментальные фигуры классической древности в русской живописи были распространены еще меньше, чем в византийской, и многие из них были решительно недопустимы на русских иконах.

Исключительное развитие иконописи и почитания икон на Руси в XII–XIV вв. имело место, как и некогда в Византии, в период ослабления политической власти. В обоих случая иконолатрия сопровождалась увеличением числа монастырей[104]. Повсеместное присутствие священных образов способствовало созданию представления о высшей власти, призванного компенсировать снижение авторитета сменяющих друг друга князей. На Руси икона часто представляла высшую верховную власть коллектива, перед которой давали клятву, разрешали споры, с которой отправлялись на битву.

Но если икона давала божественную санкцию человеческой власти, она также служила очеловечиванию божественной власти. Главная икона великого праздника Пасхи изображает Христа, разбивающего врата ада и восстающего из огня, в котором он пребывал со Страстной пятницы, — редко изображаемая сцена в пасхальной иконографии Запада, где основное внимание уделяется божественному таинству воскресения из мертвых, опустевшей могилы. Ранняя церковь активно противодействовала попыткам последователей Аполлинария опровергнуть догмат о человеческой природе Иисуса Христа, заклеймив эту ересь на Халкедонском соборе в 451 г. Отчасти по той причине, что идеи Аполлинария поддерживались в Западной Римской империи, христиане Восточной империи стали соотносить падение Рима с принятием этой ереси. В Византии образы святых начали рассматривать в качестве символов христианства, величие которого сохранилось в «новом Риме», Константинополе, после того как Западная империя погрузилась в варварство и тьму. В то же самое время победа над иконоборцами представляла собой преодоление восточных уклонов местного происхождения, возникших в значительной мере под влиянием еврейских и мусульманских учений, согласно которым любое изображение Бога в человеческом облике признавалось богохульством. Византия укрепила единство своей многонациональной империи с помощью идеологии, отвергающей общую для многих восточных религий и христианских ересей идею о том, что спасение человека зиждется на преображении человеческой природы в нечто полностью иное[105].

Тенденция к привнесению человеческого начала в иконопись особенно чувствуется в образах Богородицы, которая уже на византийских иконах XII в. изображается склоняющейся к младенцу Христу и воплощает не только божественность, но и материнство. Одна такая икона, на которой величественная и спокойная Богородица соприкасается щекой с младенцем Иисусом, стала самой почитаемой на Руси: это икона Владимирской, или Казанской, Божией Матери[106]. Перенос этого шедевра иконописи XII в. из Константинополя в Киев, а оттуда — в Суздаль и Владимир еще до падения Киева символизирует перемещение культурного центра на север. Культ Богоматери на севере был значительно сильнее, и перенос этой иконы в Успенский собор московского Кремля в конце XIV в. превратил Кремль в символ национального объединения задолго до того, как это объединение стало политическим фактом. Эта икона была высшим материнским образом Древней Руси: исполненная умиротворения Богоматерь, сострадательно склоняющаяся к своему сыну. Поколение за поколением молило ее о заступничестве в соборе, выстроенном в честь ее вознесения на небеса.

Интересные факты об оружии на гербах и флагах стран и городов — Российская газета

Оружие на гербах государств — довольно распространенный символ. Как правило, он означает готовность народа сражаться и защищать родные земли. Пушки и сабли, мачете и автоматы Калашникова — у каждой страны своя история, объясняющая, как оружие попало на ее главный символ.

Шри-Ланка

Островное государство, расположенное у побережья Индостана, до 1948 года называлось Цейлон и использовало в качестве национальной эмблемы герб Великобритании, колонией которой являлось. Новый герб появился после того, как страна получила независимость.

В 1952 году был принят вариант с идущим золотым сингальским львом, который держит в правой передней лапе меч. Два круга — это символы дня и ночи (страна расположена близко к экватору). Буддийская чаша говорит о том, что государство исповедует учение Будды, а Колесо Дхармы означает, что Шри-Ланка была королевством. Кстати, история страны начинается с древнего королевства Канди — отсюда и сингальский лев, олицетворяющий прародителей цейлонцев.

Мозамбик и Зимбабве

На гербе Мозамбика, официально утвержденном Конституцией 1990 года, изображено оранжевое поле с границей в виде зубчатого колеса, стоящая у моря гора, освещенная солнцем и прикрытая книгой. Поверх этих изображений находится мотыга, перекрещенная, к неожиданности для многих, с автоматом Калашникова. И если с остальными символами все понятно: обрамление в виде сахарного тростника и кукурузы — это богатство, зубчатое колесо — рабочая сила, мотыга — крестьянство, то со знаменитым советским оружием не так все просто.

В Конституции автомат Калашникова определен как «всегда на страже» — это символ свободы и бдительности. Десять лет назад в Мозамбике поднимали вопрос о том, чтобы убрать АК: инициаторы изменения герба заявили о том, что герб был принят в «ином историческом контексте». Однако парламент страны большинством голосов отклонил предложение.

Автомат Калашникова — это «воспоминание» о ФРЕЛИМО — марксистском фронте национального освобождения, отряды которого готовили при поддержке Советского Союза. Для жителей Мозамбика это живая история. По их рассказам, «ничего роднее АК во время войны не было: мы берегли его, он гарантировал сон». Кстати, до сих пор в некоторых африканских странах популярно имя Калаш.

Автомат Калашникова помещали на свои гербы и другие государства — Буркина-Фасо (с 1984 по 1997 годы), а также Зимбабве (где он изображен до сих пор). Также существовал проект включения АК в герб Конго.

Любопытно , что на гербе Зимбабве автомат Калашникова также перекрещен с мотыгой и соседствует с мирными лесными антилопами, стоящими на вершине кургана, а также Великой Птицей Зимбабве (Хунгве). Девиз страны — сохранение национального единства и свободы.

Свазиленд, Доминиканская Республика, Конго

Одно из популярных видов оружия, используемых в гербах — копья. Так, например, на эмблеме Свазиленда изображен щит с двумя золотыми копьями в столбе. Серебряная девизная лента, расположенная внизу герба, имеет надпись «Siyinqaba» («Мы — крепость» на языке свази). Традиционные копья символизируют защиту.

Интересно, что армия Свазиленда никогда не участвовала во внешних конфликтах: ее задача — поддержание порядка внутри страны и охрана границ.

На гербе Доминиканской Республики изображен щит с религиозными символами: крестом и Библией, открытой на первой главе Евангелии от Иоанна, 8:32: «И Истина сделает вас свободными». Они обрамлены двумя парами национальных флагов и двумя копьями. Оружие в этом случае символизирует победы народы над захватчиками (испанскими, французскими и гаитянскими). Национальным девизом страны стал пароль борцов за независимость: «Dios, Patria, Libertad» («Бог, Родина, Свобода»). Для равновесия, вокруг щита нарисовали лавровую и пальмовую ветки — символы славы и мира.

Копья есть и на гербе Кении. Они расположены позади масайского щита цвета национальных флагов с серебряным петухом, держащим в правой лапе топор (птица — символ новой и благополучной жизни). Копьями «вооружены» два льва, придерживающие щит. В основании герба имеется надпись «Harambee», имеющая, впрочем, вполне мирный смысл. С суахили, это слово означает «воедино», «все за одного»: так кричат местные рыбаки, которые тащат свои сети к берегу.

Гаити

Богат на оружие герб Гаити. На нем изображена растущая в стране тропическая капустная пальма, которую венчает символ свободы — фригийский колпак. Рядом расположены трофеи — ружья, флаги, топоры, пушки, пушечные ядра, якоря, боевые трубы. Девиз, помещенный на эмблему Гаити, написан на французском языке: «L’Union Fait La Force» («Союз создает силу»).

Знамена и вымпелы на гербе символизируют независимость, якоря — знак надежды, оружие — борьбу за свободу и независимость в прошлом и решимость сохранить ее в настоящем и будущем. Нынешний вид герб получил в 1920 году.

Гватемала

Основа герба страны — декоративная композиция, которая украшала дворец Каса Монеда. В центре разработанной швейцарским художником и гравером Жаном-Баптистом Френером эмблемы — редкая национальная птица Гватемалы кетцаль, считающаяся священной, имеющая яркое, как у павлина, оперение и находящаяся под охраной. Кетцаль сидит на свитке, на котором написана дата, когда Центральная Америка стала независимой от Испании — 15 сентября 1821 года. А позади находятся две скрещенные винтовки «Ремингтон» со штыками и два меча. Это символ чести и готовности защищать независимость до самого конца. Две оливковые ветви — олицетворение победы.

Оман, Саудовская Аравия, Ангола

Популярно на гербах и холодное оружие. Так, эмблема Омана — два скрещенных ханджара (кинжала с коротким, до 50 сантиметров, прямыми или изогнутыми клинками, заточенными с одной или двух сторон) в ножнах. В качестве государственного символа этот герб известен с середины XVIII века. Ханджары изображены на многочисленных флагах, валюте, а также самолетах вооруженных сил Омана. Султанский декрет 1980 года сделал их обязательной принадлежностью делового костюма оманца.  Холодное оружие красноречиво символизирует готовность жителей страны дать отпор врагу.

На гербе Саудовской Аравии также перекрещены две кривые арабские сабли, над которыми изображена пальма (главное дерево страны). Здесь оружие, скорее, не устрашение, а символ справедливости, стойкости, самопожертвования. Две сабли — дань двум родам, которые основали современную Саудовскую Аравию: Аль Сауд и Аль Шейх. По официальным данным, процент преступности в стране сегодня является самым низким в мире.

А в Анголе «увековечили» мачете — на гербе оружие, как и в некоторых других африканских странах, перекрестили с мирной мотыгой и сделали «традиционное» обрамление — венком из кукурузы, кофе и хлопка. Мачете символизирует освободительную борьбу: в этой стране неспокойно до сих пор.

Панама

На гербе этой страны изобразили сразу два вида оружия — серебряный меч и винтовку. Под ними находится рог изобилия, а вверху — самый сильный пернатый американский хищник — южноамериканская гарпия. Оружие свидетельствует о том, что панамцы готовы в любой момент, в случае необходимости, взяться за оружие.

Астрахань

Оружие имеется и на гербах российских городов. Первой вспоминается Астрахань, город-«бунтарь», на эмблеме которой изображена корона с экзотическим серебряным восточным мечом с золотой, украшенной самоцветами, рукоятью под ней.

Обнаженный ятаган символизировал охрану короны, рубежей на южной окраине нашей страны. А «восточная» принадлежность меча открывает, откуда исходила опасность для России и против каких врагов он направлен. Ведь, как известно, с 1556 года, когда Астраханское ханство присоединилось к России, город стал одной из пограничных крепостей.

Старый Оскол

На гербе города изображено кремневое ружье и золотая соха: как указано в описании, «жители суть старинные воины, упражняющиеся в свободное время в хлебопашестве, для чего и военное орудие с орудиями тщательного землепашца соединены».

Солдатская фузея (так три века назад именовали ружье, которое применяли еще при Петре I) была взята неслучайно: это символ доблести и храбрости предков-воинов.

Брянск

На гербе Брянска есть французский щит, на котором нарисована золотая мортира — символ богатства, справедливости, великодушия. По бокам от оружия находятся две пирамиды бомб: левая состоит из шести больших, правая — из десяти малых, покрытых чернью, что символизирует печаль, смирение и благоразумие. Как и на многих гербах, оружие уравновешивается мирным символом: под мортирой изображены юные побеги растений — «возрождение».

Нынешний герб создали на основе герба Брянского ландмилицкого полка, с которым он воевал в XVIII веке. Тогда городе был размещен парк тяжелой осадной артиллерии, которая должна была встать на защиту на случай войны с Турцией. Отсюда и мортира. Интересно, что в старом описании герба не уточнялось число и размер бомб, размещенных рядом с орудием, а потому их в разное время рисовали по-разному.

Смоленск

Город-крепость имеет герб с серебряным щитом, на котором изображена черная пушка с золотым лафетом и птица Гамаюн. По сторонам щита располагаются два знамени с вензелем императора Александра I, украшенных императорской короной и цепью ордена Св. Андрея Первозванного.

Самый первый герб Смоленска утвердили в 1780 году. Тогда его описание гласило: «В серебряном поле на зеленой земле пушка с сидящей на ней райской птицей». Спустя век город-крепость получил право поместить на эмблему знамена с вензелями.

Персональный сайт — Виды резьбы и история возникновения

История развития художественной обработки дерева. Характер обучения на разных временных стадиях.

Чтобы полностью осознать важность художественной обработки дерева в настоящее время, необходимо понять принцип и правильность последовательности обучения. Нам надо будет углубиться в историю зарождения этой удивительной разновидности декоративно-прикладного искусства. Уже доказано что история человечества с момента появления самого человека всё время усложняется и совершенствуется, естественно предположить, что и художественная обработка дерева тоже усложнялась постепенно, а так как школьная программа повторят весь путь развития человека и придерживается логической позиции вести обучение от простого к сложному, то занятия декоративно-прикладным искусством должны  вестись по этому принципу.

Уже в давние времена резьба по дереву получи­ла распространение как вид искусства. Этому способствовало обилие лесов. Из дерева воз­водились крепостные, дворцовые и культовые сооружения, строились жилища; из него выпол­нялось множество бытовых предметов: мебель, орудия труда, транспортные средства, детские игрушки. Из дерева изготовлялись корыта, кадки, дежи для теста, ковши, чашки, ложки.

Рассматривая сегодня образцы этих изде­лий, сохранившиеся в музейных коллекциях или воспроизведенные в книгах и альбомах, мы поражаемся их художественному совершен­ству. С одной стороны, все они, как правило, очень просты, не перегружены резными дета­лями и резным орнаментом, с другой — все в них стройно, гармонично, резьба органически сочетается с формой и назначением самой вещи. Этой стройности, гармоничности, цельности должны добиваться начинающие мастера-резчики в своих работах

Издавна традиции народных мастеров передавались из поколения в поколение. Обучение шло в домашних условиях, где дети, наблюдая за работой старших, познавали тайны мастерства, таким образом, создавались кадры искусных мастеров по различным отраслям обработки дерева: плотников, сто­ляров, резчиков и токарей. Орудия производства, которыми распо­лагали наши предки в ту эпоху, когда резьба была тесно связана с до­машним бытом и единоличным хозяйством, были и немногочисленны и несложны. Главным и почти единственным инструментом при обра­ботке дерева был, прежде всего, исконный друг нашего крестьянина-топор. «Топор,— говорит пословица,— сохе первый пособник». Правда, теперь эпитетом «топорный» обычно обозначают грубую, неряшливую работу, но если это и верно, то только отчасти, поскольку на смену од­ному топору появились многочисленные более тонкие и разнообраз­ные режущие инструменты и поскольку с появлением их постепенно стали утрачиваться прежние навыки владения топором. В старину же, когда топор был единственным инструментом, топорная работа была и очень тонкой и очень тщательной. Идеалом такой старинной топорной работы была выколотая гладкая доска, поверхность кото­рой являлась как бы выструганной рубанком. В то время не знали ни пил, ни долот, ни рубанков; пилы появились много позднее, и в XVII веке они были, по-видимому, еще мало известны среди массо­вого трудового населения, а между тем все венцы старинных построек являются по торцу чисто и ровно обрубленными, словно отпиленными все тем же топором. Вторым и последним древнейшим инструментом при резьбе является нож. В обстановке самобытного домашнего древоделия нож—это такое же необходимое орудие производства, как и топор, и без него никогда не пускаются в путь при обычных стран­ствиях по лесу. По летописи, старинные русские идолы, стоявшие даже не в деревнях, а в городах, выделывались «секирою и ножом». Сам лес, казалось, наталкивал крестьянина на первоначальные приемы резной работы: «В лесу примечай дорогу по моху на пнях да по зате­сам». Лесные затесы не только указывали путь — ими приходилось обозначать и принадлежность тому или иному хозяину лесного улья-борта. Разбросанные по лесным чащам наших северных и централь­ных районов «бортные ухожеи» — лесные пасеки и отдельные ульи, принадлежавшие одному и тому же

Бортные знаки. Рисунок 1.

 

 

 

хозяину, стали все обозначаться одними и теми же вырезанными знаменами или бортными знаками. Постепенно в хозяйственной практике старинных лесных поселков выработалась целая система подобных идеографических изображений, своеобразных прообразов геральдических знаков, которые представляли собою комбинации нескольких основных элементов с определен­ным наименованием и определенным символическим значением: «коса на черте» (см. рис. I, фиг. 1), «калита с поясом» (см. рис. I, фиг. 2), «лежая с двумя рубежами» (см. рис. 1, фиг. 3), «знамя локотки» (см рис 1 фиг. 4) или «знамя борода, в исподе тень» (см. рис. 1, фиг. 5), «соха вверх рогами, другая к земи рогами, по бокам по переворе вверху и в исподе по рубежу» (см. рис. 1, фиг. 6), «знамя грань вверх грани тень, над гранью куцер к земи рогами, под исподом куцер же вверх рогами, в середине тень» (см. рис. 1, фиг. 7), «знамя три тны, промеж тнов сошка, на праве крюк, под крюком тень под тном куцер на праве» (см. рис. 1, фиг. 8 или фиг. 9 и 10, последние

Все перечисленные знаки и множество подобных дошли до нас в актах XVI и XVII столетий, но есть основание предполагать, что в своих первоисточниках они восходят и к боле отдалённым временам. Обычай какого-то идеографического  письма зарубками  чертами и зарезами на деревянных дощечках (бирках) отношению к нашему еще дохристианскому периоду одним славянским и одним арабским писателями X века. Было бы чрезвычайно интересно точно выяснить, имели ли бортные знаки и все подобные им более ранние зарубки и разные знаменья какое-либо отношение к резному искусству вообще. Воспроизводили ли они отдельные фрагменты уже установившихся ранее элементов резных украшений или же, наоборот,— сами послужили исходными мотивами к созданию резного узора, повторяемого ритмически в опре­деленном порядке. За разрозненностью источников и их случайностью трудно сказать что-либо определенное, но можно предположить, и это всего вероятнее, что начало орнамента, следует искать в эконо­мическом подходе единоличника-собственника — отметить опреде­ленным признаком свою вещь: «се мое». Отсюда знаменье, бортный знак, затес на коре дерева,  пометка на улье (борте). Эта же метка, обо­значающая принадлежность данного предмета определенному лицу, повторяемая многократно одна около другой, образует первоначаль­ный узор, которым начинают украшаться все без исключения принад­лежащие ему вещи. Это знаменье, затес, тамга легко могли лечь в основу создаваемых узоров первоначальной русской художественной резьбы по дереву, хотя бы уже и потому, что выполнение их неслож­ных мотивов требовало четкой и легко запоминаемой комбинации линий, которая в свою очередь могла подсказать элементы и для на­стоящего, специально повторяемого в определенном ритме и порядке резного узора.

Плуги в средние века и эпоху Возрождения

Средневековый плуг обычно состоит из большого лезвия, которое тянет лошадь, чтобы прорезать борозду в почве и перевернуть ее для подготовки к посеву семян.

См. Также Walter of Henley’s Husbandry и Medieval Farming and Technology .


  • Акция обыкновенная, ок. 1-400
  • Плуг, запряженный волом, в Утрехтской Псалтири (UBB Utrecht Bibl.Rhenotraiectinae I Nr 32, fol. 49v), 9 век [перейти к странице 98 из 184 по этой ссылке]
  • Лемех железный, ок. 850-900
  • Тубал-Каин со своим топором и плугом, манускрипт Кедмона (Юний 11, л. 54), ок. 1000
  • Основная балка плуга, гр. 1050–1230
  • Нижняя граница в гобелене из Байе
  • Резня слуг Иова, Мораль в Иове (BNF Latin 15675, fol.3в), 2-я четверть XII века
  • г.
  • Иллюстрация на полях, Collectanea in Domni Pauli Epistolas (BNF Latin 14267, fol. 157), c. 1170-1180
  • Сеющие беззаконие и сеющие беззаконие, Иов с катеной (Barocci 201, fol. 57r), 4-я четверть 12-го века — начало 13-го века
  • Июнь, псалтырь (БНФ НАЛ 3102, л. 4), ок. 1230-1240
  • Безделье, когда пахарь спит рядом со своим запущенным плугом, Somme le Roi (British Library Additional 28162, fol.8в), с. 1290-1300
  • Безделье, когда пахарь спит рядом со своим запущенным плугом, Somme le Roi (Дополнительная Британская библиотека 54180, л. 121v), c. 1295
  • Чертеж поворотного плуга с сошником, цистерцианский картуляр Нун Котон (Top. Lincs. D. 1, fol. 53r), конец 13 века.
  • Иллюстрация к басне, Калила ва Димна (BNF Latin 8504, л. 160), 1313
  • Ренарт и рабочий (л.42r) и Ренарт за работой (лист 42v), Li Romans de Renart Contrefait (BNF Fr. 1630), 14 век / после 1314 г.
  • Marginalia с конным плугом из челюстной кости (Douce 6, fol. 129r), c. 1320-1330
  • Пахота с упряжкой волов, Псалтырь Латтрелла (Британская библиотека, доп. 42130, л. 170r), c. 1325-1340
  • Каин и его потомки трудятся, Библейская иллюстрированная книга Холкхэма (Британская библиотека, доп. 47682, л.6р), в. 1327-1335
  • Чудеса Богоматери: нечестный крестьянин, Чудеса Ностр-Дам (BNF NAF 24541, лист 172r), c. 1330-1340
  • Мужчина с плугом на конной тяге, Романс Александра (Бодл. 264, л. 44r), ок. 1338-1344
  • Церера, De mulieribus Clearis (BNF Fr. 12420, fol. 12), 1402
  • Второй Декан Тельца, астрологические трактаты (PML M.785, л. 7р), в. 1403
  • Церера, De mulieribus Clearis (BNF Fr. 598, fol. 11r), 1403
  • Ceres, Épître d’Othéa (BNF Fr. 606, fol. 13v), c. 1406
  • Апрель на фресках замка Буонконсильо, ок. 1405-1410
  • Марш в Trés Riches Heures du Duc de Berry, ок. 1412-1416
  • Уничтожение овец Иова, История Библии (PML M.394, л. 178в), г. 1415
  • Rynolt, Mendel Hausbuch (Amb. 317.2, л. 8r), ок. 1425
  • Рисунки на полях из общей книги Джона Крофилла, 2-я или 3-я четверть XV века
  • Смерть забирает полевого работника, книгу часов (PML M.359, fol. 146v), c. 1430-1435
  • Общество: рабочие, De informatione Principum (BNF Fr. 126, fol. 7), c. 1450
  • Fols.13м и 119в, работы Вергилия (BNF Latin 7939 A), 1458
  • Аглаос из Псофиса, Facta et dicta memorabilia (BNF Fr. 41, fol. 303v), 3-я четверть 15 века
  • Иллюстрированная пословица, часослов (BNF NAL 3134, л. 63r), вторая половина 15 века
  • Янус, De civitate dei (BNF Fr. 18, fol. 137), c. 1469-1473
  • Улисс симулирует безумие, идя за плугом, запряженным двумя лисицами, Confessio amantis (PML M.126, л. 77в), г. 1470
  • Октябрь, книга часов (PML M.366, fol. 13r), c. 1470
  • Рабочие на полях и в сарае, Livre des prouffis champestres et ruraux (PML M.232, fol. 62r), c. 1470
  • Ясон захватывает Золотое руно, Destruction de la noble cite de Thebes (PML G.23, fol. 53r), 1474
  • Аравия (л. 6), Афганистан (л. 8), Италия (л.38), Греция (л. 43), Secrets de l’Histoire Naturelle (BNF Fr. 22971), c. 1480–1485
  • Hanß Crafft, Mendel Hausbuch (Amb. 317.2, fol. 106r), 1489
  • Боэций и крестьяне, Утешение философии (BNF Néer. 1, fol. 116v), 1491
  • Октябрь, молитвенник (Douce 12, fol. 11r), конец 15 века
  • Октябрь, Часы Генриха VIII (Библиотека Моргана Х.8, л. 5в), в. 1500
  • Сентябрь, Часы Иоанны I Кастильской (Британская библиотека, доп. 35313, л. 5v), c. 1500
  • Сентябрь, Бревиарий Элеоноры Португальской (PML M.52, fol. 6r), c. 1500-1510
  • Марш в Бревиарии Гримани, 1510-е годы
  • Сентябрь, Часы Да Коста (Библиотека Моргана 399, л. 10v), ок. 1515
  • Сентябрь из часовой книги Саймона Бенинга, ок.1520-1525
  • Сентябрь, Книга о гольфах (Британская библиотека, доп. 24098, л. 26v), c. 1520-1530
  • Сентябрь в часовом учете, 1524
  • Сентябрь в бревиарии, гр. 1525
  • Пахарь из «Пляски смерти» Ганса Гольбейна Младшего, ок. 1524-1526
  • Сентябрь, Иеронимус Андрэ, 1527
  • Сентябрь / Весы Себальда Бехама, ок.1529-1530
  • Сентябрь, Часослов (ПМЛ М.451, л. 5т), 1531
  • Октябрь, книга часов (PML M.452, fol. 11r), c. 1530-1535
  • Fols. Сентябрь в Книге часов Хеннесси (л. 10r), ок. 1530-1540
  • Крестьяне вспахивают поле, напечатано Генрихом Петри, ок. 1544-1552
  • Подвиги месяцев: сентябрь, середина XVI века
  • Фрагмент картины Питера Брейгеля Старшего «Пейзаж с падением Икара», ок.1555
  • Hans Hertzog, Mendel Hausbuch (Amb. 317b.2, fol. 72v), 1606

Усовершенствованный ручной плуг для эффективности в сельском хозяйстве Местное послепродажное обслуживание

Добейтесь точности и эффективности в сельском хозяйстве и земледелии с помощью мощного и современного ручного плуга от Alibaba.com. Этот уникальный и красивый ручной плуг подходит для сельского хозяйства любого размера и масштаба. Это огромная помощь во многих необходимых действиях на ферме, таких как посев и ежедневный уход за посевными площадями.В ручном плуге используется надежная технология, которая значительно снижает вероятность поломки. За ними невероятно легко ухаживать, и на содержание их не нужно много тратить.

Выберите из широкого спектра эффективных и ориентированных на производительность ручных плугов , которые помогут в выполнении нескольких различных действий. Помимо прочего, они помогают при рыхлении почвы, рытье траншей, прополке и вспашке сада. Ручной плуг доступен в различных моделях и оснащен мощными, эффективными двигателями, которые бесшумны и имеют более высокую скорость работы.Этот ручной плуг имеет прочное шасси и предлагается в версиях с электрическим, бензиновым и дизельным двигателем для индивидуального использования.

Выбирайте из разнообразного ручного плуга на Alibaba.com, чтобы получить безупречный опыт, который поможет повысить производительность и урожайность. Выберите подходящий ручной плуг из множества моделей, цветов, мощности и функций. Эти передовые продукты имеют высокий уровень безопасности и оснащены 4-тактными двигателями с автоматической или полуавтоматической трансмиссией.Ручной плуг можно использовать в сельском хозяйстве на любой местности и в любых климатических условиях, что делает их незаменимыми для всех, кто занимается сельским хозяйством.

Alibaba.com предлагает широкий спектр привлекательных ручных плугов , соответствующих вашему бюджету и техническим характеристикам. При таких привлекательных скидках поставщики ручных плугов могут рассмотреть возможность закупок в больших количествах и накопления этих великолепных машин. Повысьте свой опыт ведения сельского хозяйства сегодня.

плуг — определение и значение

  • Хотя Джозия Аллен оправдался тем, что позаимствовал плуг (плуг в то время ночи), чтобы уйти от моих аргументов на конференции, и

    Саманта среди братьев — Том 4

  • Хотя Джозия Аллен оправдался тем, что позаимствовал плуг (плуг в то время ночи), чтобы уйти от моих аргументов на конференции, и

    Саманта среди братьев, завершить

  • Плуг , запряженный лошадьми, (почти) является предложением биодинамического поместья.

    Где мы в винном мире? Пахали издание | Винный блог доктора Вино

  • Что, в случае плуга , является источником специализации: кузнецы, которые производят лемеха.

    Мэтью Иглесиас »Десятилетие потребительского излишка

  • Плуг представляет собой длинную балку с примитивными лемехами посередине, коровой на одном конце и мальчиком на другом.

    Восемьдесят лет и более: Воспоминания 1815-1897 гг.

  • Несмотря на любую дурную шутку, которую мы могли бы сделать об ассоциациях Эллен с другими мужчинами (и слово plow ), это не совпадение, что это происходит в конце эпизода, в котором Тай признался Адаме, что Эллен была его

    Ирландские блоги

  • Должностные лица могут позвонить водителям плугов и сообщить им, что они упустили.

    Мамонт Зимняя буря оставляет жестокий холод и разрушения в США

  • Но теперь дверь, приклад и плуг — это добродушные аккомпанементы, счастливые иронические спутники моей задачи, которую я выполняю послушно и без сентиментальности, а именно: выжидание.

    Прощение губернатора Южной Каролины

  • Кайл Сатковски застрял в сугробе во время вождения, и ему пришлось вызвать плуг — иронично, поскольку он был за рулем.

    Мель из-за снежной бури, путешественники рассказывают свои истории (ВИДЕО)

  • Кайл Сатковски застрял в сугробе во время вождения, и ему пришлось вызвать плуг — иронично, поскольку он был за рулем.

    Мель из-за снежной бури, путешественники рассказывают свои истории (ВИДЕО)

  • плуг — определение и значение

  • «Поэтому не позволяйте добрым и благоразумным подданным следовать за флагом или знаменем, показанным для восстания и несущим мятежников, хотя на нем изображено изображение плуга , написанного большими буквами: что никто не мешает плугу больше, чем мятежники, которые сами не пойдут на плуг и не потерпят других, которые пойдут на него.«

    Примечания и запросы, номер 15, 9 февраля 1850 г.

  • Плуг — жалкая деревянная вещь, настолько хрупкая, что ее можно легко носить на плече, и снабженная под ней грубым железным штырем, который взбалтывает почву на глубину около четырех дюймов.

    Марракеш

  • 31 На востоке легкий маленький плуг уносит бык или осел.

    Книга тысячи ночей и ночи

  • Есть особенно неприятное положение, которое называется плуг (я втайне называю его кренделем), когда вы ложитесь на спину и поднимаете ноги вверх, а затем над головой позади вас.

    Работа в процессе

  • Плуг — дорогостоящая машина, и стальной сошник на новой и необработанной земле может оказаться уязвимым.

    Поле Гончара

  • Также вы должны понимать, что в то время как в бывшем плуге , который предназначен для черной глины, вы можете повернуть навес, то есть, когда один конец изношен, вы можете повернуть другой конец и сделать его таким же. Сезон: в этом плуге вы должны повернуть навес, потому что поднимающееся крыло долги будет защищать его так, что оно прослужит столько же, сколько и

    .

    The English Husbandman Первая часть: Загрязнение знаний об истинной природе euery Soyle в этом Королевстве: как ее вспахать; и манера плуга, и другие инструменты

  • штатов и территорий, что топор и плуг являются пионерами цивилизации, что фермы, города и деревни, школы и церкви поднимаются из пустыни, как будто от прикосновения волшебной палочки.

    The Continental Monthly, Vol. 5, No. 1, январь 1864 г.

  • [27] Армяне используют плуг ing, вид плуга, который тянут от пяти до десяти пар буйволов или волов.

    Армянская литература

  • европейских зерновых и фруктовых деревьев, и привезя старый римский плуг , который используется по сей день в Мексике, как и в Испании, где две тысячи лет не заменили его использования и даже не изменили его.

    Анауак: или, Мексика и мексиканцы, древние и современные

  • Плуг немного лучше, чем в Египте три тысячи лет назад, а серп хуже.

    Журнал популярной литературы и науки Липпинкотта, том 22. Октябрь 1878 г.

  • Шагающий плуг — Дневник мелкого фермера

    Плуг шагающий

    Джефф Макфадден

    Сложно сказать, почему я выбрал шагающий плуг.Мой сосед сказал мне, что они делают их на колесах. Они тоже делают стулья на колесиках, но я не хочу иметь такое.

    Размер земли указан, и цена, и рабочее состояние, и то, что говорили старые и молодые фермеры. Я не подбрасывал монетку, но мог бы.

    Размер земельного участка. Ни один здравомыслящий человек не стал бы возделывать эти холмы и долины. У нас действительно есть хорошая горная почва, разбросанная по вершинам хребтов, среди пологих склонов и крошечных низов. Земля складывается, и нужно терпеливо искать и обрабатывать сады и поля, чтобы они не попали в ручей.Мы пашем по контуру полосами, оставляя траву, чтобы замедлить движение воды, и всегда поворачиваем склон холма в гору. Даже на небольших ровных участках поле не может быть очень большим, ни одна борозда не может быть очень длинной. Ходовой плуг, кажется, хорошо подходит для такой работы. Двусторонний плуг может лучше подойти для поворота земли в гору, но мы пашем в одну сторону, а отдыхаем в другую, и работа идет хорошо.

    Цена очевидна. Мутные плуги в хорошем состоянии часто бывают разумными, но хорошие шагающие плуги совершенно дешевы.И угрюмые плуги в, казалось бы, исправном состоянии иногда бывают плохими. Во время последнего перехода многие из них тянули трактором, и балки подпрыгивали. Они все еще похожи на плуги, но пахать не будут. Я не хотел задаваться вопросом, была ли моя проблема в невежестве или в состоянии моего плуга. С шагающим плугом у меня не возникло такого вопроса. Я знал, вне всякого сомнения, что моей бедой было мое невежество.

    Шагающий плуг дает человеку терпение с лошадьми. Легко сидеть на плуге и ругать ленивых животных, уже запыхавшись, когда вы даже не ходите.Шагающий плуг перекладывает тяжелую работу на плечи лошадей, но ходьба по борозде поможет вам понять, что они могут устать, даже если они честно справились с этим.

    Монстр.

    Я решил начать с шагающего плуга и на собрании мелких фермеров в Миссури в 1987 году нашел только один; 16-дюймовый плуг John Deere с хорошими деревянными рукоятками. Когда его в последний раз использовали, вероятно, 40 или 50 лет назад, он был покрыт вспахиванием. Я воспринял плуг как хороший знак, но мне следовало присмотреться к нему поближе.Плуг окаменел. Я понятия не имею, что это был за плуг, но, чем бы он ни был, вода не очень хорошо отводилась. Когда плуг заржавел, а покрытие окаменело, вся масса соединилась, возможно, на молекулярном уровне. Я провел неделю по вечерам с инструментами для снятия изоляции, и, наконец, мне удалось выставить большую часть поверхности плуга на дневной свет. Он был тусклым и изъеденным, а на отвале имелось пятно размером с ладонь, которое сопротивлялось всем попыткам снятия изоляции, но большая его часть выглядела как стальная.Я воспринял это как хороший знак, так как подозревал, что он был вырезан из скалы.

    Может, надо было немедленно выйти и упасть вспахать. Без сомнения, должен был, но я не был готов. Я работал с лошадьми около двух месяцев и не был готов связать веревки и бросить. их на моих плечах, совсем нет. Мы с лошадьми провели осень и зиму, обучаясь работе, собирая последнюю стрижку сена, скашивая сорняки, перетаскивая камни и делая все, что мы могли придумать, пока я овладел этим потрясающим делом вождения, и когда они привыкли к моему неопытные руки на линиях.Наконец пришла весна, и я подумал, что могу попробовать этот ужасный плуг.

    Я всю зиму изучал «Справочник рабочих лошадей». О шагающих плугах сказано: «Если вы впервые будете пахать без посторонней помощи, это покажется невыполнимой задачей». Скажи мне. Он продолжает: «Опытные лошади, помощник и чистая борозда — идеальные условия для новичка. Если это невозможно, постарайтесь хотя бы сделать первые борозды за вас. Если это невозможно, попросите кого-нибудь вести или возглавить бригаду, пока у вас не появится хорошая чистая борозда.”

    С тех пор я нашел несколько возниц, которые живут достаточно близко, чтобы помочь, или они нашли меня, но я не знал, где кто-то из них был прошлой весной. Во всяком случае, у меня были опытные лошади. Хотел пахать, ох как хотел пахать. Я так сильно хотел вспахать, что я уже пытался, пока земля не растаяла достаточно глубоко, чтобы ее можно было вспахать, но это был не первый раз, когда я выставлял себя дураком.

    Наконец-то земля была готова. Не имея опытного бригадира, я получил свою соседку Тару, которой тогда было 16 лет.Она заявляет, что не разбирается в рабочих лошадях и вообще ничего не знает о пахоте, но она водила мою команду, она уже ломает верховые лошади для людей, у нее естественное прикосновение к лошадям, и она всегда готова помочь, если может.

    Мы пробовали то и это. Сначала Тара попыталась возглавить команду, а я последовал за ней с веревками и плугом. Они бы не последовали ее примеру, если бы я дал противоречивые инструкции по строкам, что я не мог не делать. Затем она попыталась идти рядом со мной и вести машину, но лошади знали, что мы были выше наших голов, и это было бесполезно.В конце концов Тара решила, что ей ничем не помогают, и пошла домой. Мы с лошадьми пошли дальше.

    В отчаянии я завел старый «Форд», сцепил два 14-х цилиндров и пропахал стартовую борозду по полю и обратно. На поле вернулись Шерри, Аманда и уже обеспокоенный мной человек.

    Аманда — борзая лошадь. Она показала мне, насколько хороша она может быть. Когда мы косим сено, она следует за краем валка, как если бы она была на рельсах. Мы получим более чистое поле, если я расслаблюсь и дам ей голову, чем если я аккуратно вожу ее именно туда, куда хочу.К тому же она слишком толстая, слишком ленивая и слишком умная, хотя может вести себя глупо с лучшими из них. Она знает некоторые уловки.

    Упс!

    Мы с командой проработали вместе два полдня с этим достойным проклятия плугом, и все, что мы должны были показать за свои усилия, — это одна змеиная царапина, блуждающая по одному маленькому полю. Поперек этой извилистой отметки были две достаточно прямые борозды, вспаханные трактором. Теперь уловка будет заключаться в том, чтобы заставить Аманду распознавать прямые борозды и подыгрывать.

    Я снова связал линии вместе. Я снова накинул их себе на шею и под мышку. Опять перетащили плуг в борозду, запустили Аманду в борозду и подняли на рукоятках. Снова плуг вонзился, превратился в моих руках в какого-то царя диких, извивающихся животных и понесся по полю. Я повернулся, чтобы бороться с плугом, мои плечи повернулись, лески натянуты, и Аманда и Шерри направились, насколько я мог судить, к кафе.

    Это было в-э-р-у-а-р-д, чтобы сдерживать меня.Лошади не виноваты — они едут туда, куда им велит ехать. Это была не моя вина — я тонул в море невежества. В этом никто не виноват. Я все равно был зол.

    Я положил плуг на бок, сел на него и стал практиковать дыхание. Наконец-то мне пришла в голову идея. Я научился бы водить лошадей по борозде плечами, а потом научился бы водить плугом.

    Снова пошли по борозде. К этому времени Аманда и Шерри волновались больше, чем я. Мы пошли по борозде, волоча плуг набок.Полностью вниз по борозде и обратно на другую сторону. Вниз по одной борозде и вверх по другой, снова и снова. Лошади устроились, пошли и кивали. Линии подошли к моим плечам. Я научился на них опираться, немного поворачивать, чтобы поправить. Одна или другая рука естественным образом поднимется для поворота. Мы шли и шли, пока не натерли борозду ровно, постоянно волоча плуг.

    Наконец, когда мы развернулись и оказались в той же старой борозде, я протянул руку, схватился за ручку и поднял монстра.Он втягивался в землю, пока лошади продолжали идти. Он боролся и корчился, но теперь я был более спокойным, и вместо того, чтобы пытаться повернуть его, я наклонил его в одну сторону, затем в другую и поместил в канавку. Yahoo! Пашем!

    Шагающий плуг работает как велосипед; вы на самом деле не поворачиваете руль, вы наклоняете его за углы. Но это же обратный велосипед. Вы отклоняете его от того места, где хотите. Поднимите ручки, чтобы он вошел глубже. Наклоните его вправо, и он пойдет влево, наклоните влево, и он пойдет вправо.Это кажется нормальным, но не начинается.

    Мы вспахали все поле до конца дня. Поле — довольно экстравагантный термин для этого маленького участка. Это старый сад площадью около полакра, возделываемый несколько лет назад. С диким плугом в руках и двумя обернутыми на зиму кобылами, обернутыми вокруг моей шеи, это было больше похоже на половину участка, чем на половину акра, но к концу дня это было хорошо вспахано. Более менее. Я бы никого не пригласил прийти и посмотреть на это, но вся грязь была взбита.Я чувствовал себя победителем. Это была еще одна великая победа — вернуться в дом стоя.

    В следующий раз мы взяли пару акров, длинное тощее поле, идущее вдоль вершины хребта. Это тоже выращивали годом ранее. В этом году я хотел посадить его в качестве топлива для этих овсяных жгутов. Я уже проложил стартовые борозды посередине трактора и подумал, что это может быть немного проще. Хар-хар.

    Оглядываясь назад, я помню, как читал в старом SFJ комментарий Джона Куксона на круглом столе Maine Teamsters.Он сказал: «Вы получите хорошую кобылу, она потрясающая. Но все кобылы похожи. Они уходят, когда хотят, останавливаются, когда хотят, а когда уходят, уходят, как в аду ». Аминь, брат.

    Эти кобылы всю зиму несли легкую дежурство. На самом деле, по сравнению со смешанной молочной фермой, где я их купил, они несли легкую дежурство с тех пор, как приехали сюда, и, вероятно, будут там, пока не умрут. Тем не менее, всю зиму они выполняли очень легкую работу, и вспашка первого небольшого поля только пробудила у них аппетит к переезду.Им просто не терпелось что-нибудь сделать, что-то сделать БЫСТРО.

    Мы пахали быстро. Мы с ревом мчались по борозде, я хлопал на ветру, держался за рукоятки плуга, спотыкался о комья земли, падал и с трудом поднимался на ноги. Когда полоска борозды не может перевернуться и перевернуться на носках, это все равно, что приковать концы водных лыж к озеру, как снасть НФЛ ударила вас по коленям. Не спать.

    По прошествии времени я уговорил Аманду и Шерри притормозить, когда я это сделаю, но этого еще не было, когда мы вспахивали это поле.К концу третьего или четвертого раунда я подумал, что сегодняшнее начало было ошибкой, которая меня убила. Я сел на плуг, задыхаясь, не в силах отдышаться, не мог слышать ничего, кроме рев в ушах, свиста дыхания и ударов сердца. Мне 40 лет для такой глупости, и перед моими глазами танцевали видения моей смертности. Жила, так что вернемся к плугу.

    На протяжении всего испытания я держал в голове одну картинку — картинку канадских соревнований по пахоте.Дон Невиус пахал, шагая по борозде за двумя красивыми, учтивыми бельгийцами — меринами, если я правильно помню, — и он был спокоен, хладнокровен и держал себя в руках. Он выглядел так, будто толкал пустую тележку из продуктового магазина; он не работал достаточно усердно, чтобы это было полноценным. Он старше меня, может быть, даже толще. Держась за эту фотографию, я трепетала на ветру, принимая удары своей жизни, и говорила себе, что это будет легко, если я просто проживу достаточно долго, чтобы узнать, как это сделать.

    Каким-то образом мы закончили поле.Не все за один день, хотя в том темпе, в котором они шли, мы могли бы закончить его до обеда, если бы я успел. Все это размыто. Я помню, как положил плуг на бок в конце борозды только для того, чтобы он ударился о ком, подпрыгнул и превратил одну голень в пурпурный. Я помню, как упал в борозду и подпрыгнул с криком «Эй». Они остановились. Они могут идти слишком быстро, но останавливаются.

    С тех пор мы пахали всякий раз, когда было малейшее оправдание. Мы вспахивали сады после того, как сгорели посевы, вспахивали между посевами, вспахивали, вспахивали, вспахивали.У кобыл есть новые куски, это совсем другая история, и они идут только с той скоростью, на которую я хочу идти. Мы научились создавать борозды на ровном газоне, что будет намного лучше, если я возьму косилку и проведу линию на траве. Научились регулировать плуг.

    Говорят, что если правильно отрегулировать шагающий плуг, он будет работать прямо по земле и пахать, даже если руки не держатся за ручку. Как и многие вещи, которые люди говорят о вещах, созданных людьми, это не совсем неправда. Это не совсем так.На рыхлой почве, без сорняков и с равномерной хорошей обработкой почвы хорошо отрегулированный шагающий плуг будет работать ровно и без рук. Зачем это пахать? Когда я получаю такую ​​землю, я что-то в ней подсаживаю. Сорная земля — ​​совсем другая история. Лисичий хвост, например, запихивается под балку плуга и поднимает нижнюю часть прямо из земли. Если вы отрегулируете плуг так, чтобы он работал достаточно глубоко, чтобы противостоять сильному нашествию сорняков, он так глубоко погрузится в чистую землю, что лошади не смогут его вытащить. Лучше приспособиться к нормальному грунту и удерживать его в заросших сорняками местах, крепко держась за ручки.

    Струга плуга.

    Регулировки шагающего плуга работают по тому же принципу, что и рулевой. Чтобы плуг работал глубже, поднимите точку сцепки выше над землей. Чтобы плуг двигался дальше влево, переместите точку сцепки вправо, чтобы он двигался вправо, зацепите ее дальше влево.

    Деталь, обеспечивающая возможность регулировки справа налево, отсутствовала в моем плуге, когда я его купил, и отсутствовала почти во всех плугах, которые я видел на продаже.Это короткая широкая скоба с несколькими отверстиями, которая позволяет фиксировать точку соединения справа или слева от центра. Подробности смотрите на фото. Если у вас нет этой вилки, сделать ее из стального лома не составит большого труда, а это очень важно.

    Эта скоба изначально крепилась к двойному дереву через другую специальную скобу с вертлюгом посередине, чтобы плуг можно было положить на бок для транспортировки в поле. Мне никогда не удавалось получить одну из них, но я считаю, что две обычные вилки для фермерских хозяйств могут быть приемлемой заменой.

    Даже если ваш плуг правильно отрегулирован, вы обнаружите, что он работает глубже или мельче, в зависимости от высоты, глубины и текстуры почвы. Многие тракторные плуги, такие как плуги с трехточечной навеской, спроектированы так, чтобы автоматически компенсировать возникающие в результате изменения тяги за счет увеличения или уменьшения глубины резания. Вы можете сделать то же самое со своими лошадьми, поднимая или опуская ручки плуга, чтобы он работал на разной глубине по мере изменения почвы. В противном случае, особенно на хорошей почве с сильным дерном, тяга может стать настолько большой, что ваши лошади не справятся с ней.

    Сильные корни под древесными побегами или под многолетними сорняками, такими как железная водоросль, могут внезапно загнать плуг глубже в землю. Это вызвано тем, что лапа скользит по корню, а не прорезает его. Некоторые тяжелые древесные побеги, возможно, придется выкопать топором или мотыгой, если ваш плуг не оборудован резаком для корней в передней части отвала, но вы можете пропахать множество корневых массивов, просто взявшись за ручки, и немного поверните плуг в сторону борозды, чтобы компенсировать его кратковременный рывок к земле.

    НАКОНЕЦ!

    Мне нравится пахать шагающим плугом. Это был один из самых сложных навыков, которым я когда-либо пытался научиться, и он был болезненным и утомительным на ранних этапах обучения, но по мере того, как я развил некоторые навыки, это стало удобным упражнением, как и спорт для некоторых людей. Я хорошо сплю после дня на плуге. Мое тело устало, а разум отдохнул. Чистая прямая борозда на кроне — вещь прекрасная и источник тихой гордости, и, когда в конце дня оглядываюсь на поле, лежащее, как веревки в лучах убывающего солнца, дает мне чувство выполненного долга.Приятно идти по борозде, слушая, как плуг шипит сквозь землю, и наблюдая, как земля у отвала перекручивается и расслабляется в борозде за большими ногами Аманды. Если я слишком загипнотизирован, Аманда это чувствует и возвращает меня. Она обманывает. Она знает, что может выйти из борозды на землю, которая вытаскивает плуг из земли и скользит по борозде до тех пор, пока «Аманда! Прекрати это! Хорошая девочка.

    Плуг и вспашка — Энциклопедия

    ПЛУГА И ПЛУХА. Чтобы почва могла вырасти хорошими культурами, верхний слой необходимо измельчить и вытереть. Эта операция, выполняемая в саду с помощью лопаты, выполняется в поле в более крупном масштабе с помощью плуга, который разрыхляет почву и, переворачивая борозду-срез, подвергает свежие поверхности разрушающему воздействию воздуха. дождь и мороз.

    От слова «плуг»

    1 The O. Eng. форма — ploh, , что обычно означает «пашня», единица для оценки земли (см. Hide), обычный O.Англ. слово для орудия — sulh, все еще встречается в некоторых диалектах в форме sell. Встречается на многих тевтонских языках, ср. Du. ploeg, Ger. Pflug, Swed. plog, Dan. Ноя. Славянские формы, такие как русс. или Pol. Заглушка , заимствованы у немца. Его нет в готическом, где используется слово хоха. Конечное происхождение «плуга» неизвестно. Макс-Мюллер ( Наука о языке, i.296) связывает это слово с индоевропейским корнем, означающим «плавать», встречающимся в греч. Лодка или корабль; то же слово можно было бы применить к кораблю, «бороздящему» волны, и к орудию, «бороздящему» землю. Было высказано предположение о кельтском происхождении, связывающем это слово с Гаэль. Алоэ, пень дерева, образующий оригинальный плуг. Форма «плуг» была распространена в английском языке до начала 18 века, а также в Америке.

    Развитие

    Первая зарегистрированная форма плуга обнаружена на памятниках Египта, где он состоит просто из деревянного клина с железным наконечником, прикрепленного к рукоятке, выступающей назад, и бруса, тянущемуся вперед людьми или волами.Многие упоминания о плуге можно найти в Ветхом Завете, особенно в 1 Цар. xiii. 20: «Все израильтяне пошли к Филистимлянам, чтобы точить каждый свою долей и своих сошников». Описания плугов, найденные в книге Гесиода «Работы и дни » и в «Георгии » Вергилия i. 169-175, показывают незначительное развитие орудия. То же можно сказать и об англосаксонских плугах. Они показаны с сошником и лемехом, а также с колесами, которые раньше устанавливали на плуги греки, а также выходцы из Предальпийской Галлии (Pliny, Hist.физ. 18,18). Мотыга, с помощью которой разбиваются комья, часто изображается на англосаксонских рисунках как вспомогательная часть плуга. Все эти типы плугов фактически представляют собой мотыги, протыкаемые через землю, которые ломают, но не переворачивают почву. В первой половине 18 века плуг с коротким выпуклым деревянным отвалом был завезен из Нидерландов в Англию и, усовершенствованный в Ротерхэме в Йоркшире, стал известен как плуг Ротерхэма и пользовался значительной модой. В то время плуги изготавливались почти полностью из дерева, а отвал был обшит железными пластинами.Смолл из Берикшира принес плуг, у которого балка и ручка были из кованого железа, а отвал — из чугуна. Лапы, изготовленные из одного материала, требовали постоянной заточки; эта необходимость была устранена с помощью устройства, запатентованного Робертом Рэнсомом в 1803 году, для охлаждения и, таким образом, упрочнения внутренней поверхности лопасти; верхняя поверхность, которая является мягкой, затем изнашивается быстрее, чем охлажденная часть, благодаря чему всегда обеспечивается острая кромка. В настоящее время отвал изготавливается из стали с закаленной и полированной поверхностью для повышения износостойкости и уменьшения трения.Во второй половине 10-го века в конструкции обычного плуга произошли многочисленные улучшения, но без принципиальных изменений.

    Рабочими частями плуга являются сошник , лемех , лемех и отвал или или . Они переносятся на балке , к которой прикреплены ручки или , наклонные сзади и крюк или скобы и тяговая цепь спереди.На нити надрезается выемка, так что при перемещении тяговой цепи выше или ниже плуг более или менее глубоко входит в землю. Его также можно отрегулировать в соответствии с ростом используемых лошадей. Мекка перемещается в поперечном направлении по квадранту, и, таким образом, можно придать плугу тенденцию влево или вправо, перемещая гребень в обратном направлении. Рама прикручена к балке, и она несет груду или отвал, на переднем конце которого установлена ​​лапа. Боковой колпак , утюг , прикрепленный к боковой стороне рамы, предназначен для удерживания края непахотной почвы вертикально и предотвращения ее падения в борозду.К нижней части рамы прикручен кусок железа, называемый slade , который, проходя вдоль подошвы борозды, служит основанием для всего орудия. Сошник (нож или диск), а иногда и ленточный сошник (или фуганок ) регулируются к балке так, чтобы действовать перед сошником.

    Сошник — это нож или вращающийся диск, который закреплен так, чтобы его острие не касалось острия сошника. Режущий сошник имеет форму миниатюрного плуга, заменяющего или закрепляемого перед сошником; он используется в основном на листовой земле, чтобы срезать поверхность почвы вместе с растительностью на ней и превратить ее в предыдущую борозду, где она сразу же заглубляется срезом борозды.На передней части балки обычно устанавливаются два колеса разной высоты. С их помощью регулируется глубина и ширина борозды, тогда как у плугов или безколесных эти точки зависят в основном от мастерства пахаря. В колесном плуге часть веса и тяги вниз из-за его воздействия на землю принимают на себя колеса; Таким образом, трение скольжения до некоторой степени преобразуется в трение качения, и, соответственно, уменьшается тяга.

    Глава 9 — Инструменты и приспособления

    Глава 9 — Инструменты и приспособления



    Орудия для обработки почвы
    Орудия для обработки почвы
    Орудия для уборки урожая:
    Орудия для послеуборочной обработки и инвентарь
    Инструменты разные


    В Верхних Гималаях меняются топографические и агроклиматические условия. от субтропических до прохладных температур позволяет выращивать широкие разнообразие культур и фруктов.Однако сельское хозяйство в целом находится в затруднительном положении. из-за крутой и холмистой местности, опасностей климата, нерентабельной разбросанности владений состоит из мелких и каменистых почв. Используемые инструменты и приспособления относятся к примитивная природа во всем индийском Гималайском хребте (ах). Традиционная ферма инструменты и орудия для самообеспечения были разработаны / модифицированы посредством опыт из поколения в поколение для решения возникающих социально-экономических и сельскохозяйственных проблем. Тип почвы и топографические условия во многом влияют на тип, размер. и форма конкретных почвообрабатывающих орудий / приспособлений.Ниже приводится список местные инструменты / орудия, найденные в различных регионах умеренных Гималаев.

    Краткое описание наиболее часто используемых местных орудий труда приведено в таблице 1.

    1. Плуг : Обработка почвы — основная операция в сельском хозяйстве. Это делается для создания благоприятных условий для заделки семян и роста растений. Делается это в основном плугом. Полная история развития плуга недоступна. Фермеры используют плуг с незапамятных времен.Примитивная модель могла быть кривой веткой или веткой дерева. Основные компоненты плуга — башмак, лемех, корпус, рукоять и балка.

    Башмак и корпус составляют единое целое в случае использования плугов в Кулу, Солане, Шимле, Сирмуре, Лахаул и Спити и районе Киннаур в Химачал-Прадеше. Соединение между башмаком и корпусом намеренно исключено, чтобы сделать плуг более жестким и надежным, чтобы орудие могло работать на тяжелых почвах с камнями и другими препятствиями, которые встречаются во время вспашки.(Рис. 9.1a, b и c)

    Рис. 9.1a Традиционный плуг

    Рис. 9.1b Традиционный плуг

    В другом типе башмак и корпус представляют собой отдельные части (Рис. 9.1d). Этот тип особенно предпочтителен в почвах с большей долей частиц песка. Такая конструкция облегчает замену обуви, когда она изнашивается из-за абразивного действия песка. Этот тип плуга используется в округах Манди, Чамба, Уна и Кангра в штате Химачал-Прадеш.В районе Сирмур балка плуга присоединяется к рукоятке вместо корпуса. Это сделано для того, чтобы обеспечить больший зазор под балкой и облегчить проход по комьям и стерне. Рукоять имеет длину от 0,6 до 1 м, толщину от 5 до 7,5 см и ширину от 7,5 до 12,5 см и крепится к корпусу плуга.

    Рис. 9 1c и d Традиционный плуг

    Башмак, используемый в плуге, может быть разных форм и размеров. Плуги, используемые на засушливых землях, имеют башмаки, которые обычно имеют треугольное сечение, в то время как при обработке влажных земель башмаки имеют более плоское сечение.

    Лапа изготавливается из прутка из мягкой стали, длиной от 0,6 до 7,5 м и шириной от 1,5 до 2,5 см. Лапа крепится к башмаку или корпусу с помощью U-образного или кольцевого зажима. Лапка выступает за туфлю на 5-7,5 см. Балки обычно имеют длину от 2,4 до 3 м.

    2. Хомут : Хомут имеет выступ в центре, к которому с помощью троса крепится балка орудий, таких как плуг, выравниватель, борона и т. Д. (Рис. 9.2).

    Фиг.9 . 2 Шейный хомут (джунгли)

    3. Выравниватель : Планка выравнивателя сделана из любой древесины, доступной на местном рынке, а валы обычно изготавливаются из бамбуковых палочек. Дополнительный вес добавляется ко всем типам досок, если на них кладут камни или ездят по ним люди. Как следует из названия, выравниватели используются для выравнивания земли (рис. 9.3a и b).

    Рис. 9.3a Выравниватель (Suhaga)

    Рис. 9.3b Выравниватель (Suhaga)

    4. Борона : Имеет деревянную доску, к которой прикреплены деревянные / железные колышки, ручка и бамбуковая рукоять. Применяется для разрушения почвенной корки после дождя, а также для выкорчевывания сорняков (рис. 9.4).

    5. Mallot : Имеет деревянный брусок, к которому прикреплена ручка. Иногда один конец блока сужается. Используется для разбивания комьев (рис. 9.5).

    1. Khilna : Его ручка сделана из ветки прочного дерева, а сам инструмент сделан из железа и имеет форму наконечника стрелы.Используется для выкорчевывания сорняков (рис. 9.6).

    2. Кудали : Используется для земляных и прополочных работ (рис. 9.7), изготовлен из материалов, аналогичных хилне, за исключением того, что железный конец плоский.

    Рис. 4.4 Борона (Дандал)

    Рис.9.5 Маллот

    Рис.9.6 Хильна

    Фиг.9.7 Кудали

    214

    9.8 Лопата (Pharwa)

    Самыми распространенными типами уборочного инвентаря являются малый серп, большой серп, дарат, гандаса , малый топор и т. Д. (Рис. 9.9a, b, c и d).

    Рис. 9.9a Маленькая ножка (Daranti)

    Рис. 9.9b Большая ножка (Darati)

    Рис. 9.9c Рис Gandasa (Chopper)

    937 9.9 d Топор (Кульхари)

    Ручной серп используется для уборки урожая таких культур, как пшеница, кукуруза, ячмень, бобовые, трава и т. д.Большой серп ( дарат ) используется для заготовки кормов с деревьев. Гандаса ( измельчитель ) и топор используются для уборки урожая таких культур, как сахарный тростник и т. Д.

    1. Деревянная шпилька : используется для удаления внешнего покрытия початков кукурузы и изготавливается из бамбуковой палки.

    2. Деревянный столб : Они используются для отделения зерен от початков кукурузы и зерен от других культур путем отбивания.

    3. Suhaga: Используется для обмолота как пшеницы, так и рисовых культур в соответствии с традиционной практикой за счет затирания комбайном suhaga культиваторами культур.

    4. Бамбуковая корзина ( килта ) : Используется для перевозки фермерских хозяйств и сельскохозяйственных продуктов (рис. 9.10).

    Рис. 9.10 Большая бамбуковая корзина (Kilta)

    5. Tokri (Рис. 9.11). Маленькая бамбуковая корзинка.

    Рис. 9.11 Маленькая бамбуковая корзина (Tokri)

    6. Ручная мельница : используется для измельчения муки и бобовых (рис. 9.12).

    Фиг.9.12 Ручная мельница местного производства

    7. Винтовка : отделяет зерно от шелухи (рис. 9.13)

    Рис. 9.13 Винтовка (Shoop)

    8. Сито : Используется для разделения различных типов зерен с целью удаления посторонних материалов (рис. 9.14).

    Рис. 9.14 Сито (Chanani)

    9. Мешок : Используется для хранения сельскохозяйственной продукции.12. Инструмент для сбора сосновой иглы (Рис. 9.18. Традиционный мешок изготавливается из кожи овец и коз (рис. 9.15).
    )

    Рис. 9.15 Мешок из козьей кожи

    10. Стрижка : Используется для стрижки шерсти (рис. 9.16).

    11. Скиннер : Используется для снятия шкуры с забитой козы / овцы (рис. 9.17).

    Рис 916 Ширер (Балван)

    Рис 9 17 Шкуросъемник овец / коз (Катару)

    12.Инструмент для сбора игл Pine (рис. 9.18)

    Рис. 9.18 Приспособление для сбора хвои (Кадера)

    Молоток, перемычка, клин, лопата и ручная пила также время от времени используются в различных сельскохозяйственных работах.

    Несмотря на широкое распространение, даже сегодня, эти местные орудия / инструменты в целом не являются надежными с агрономической точки зрения и, как следствие, снижают эффективность и увеличивают утомляемость оператора. Существует острая необходимость в улучшении традиционных орудий, чтобы устранить это серьезное ограничение.Стандартизация их конструкции в соответствии с требованиями горного хозяйства давно назрела.

    Таблица 1: Список инструментов / приспособлений в различных регионах HP

    Тип инструмента / приспособлений

    Английское название

    Местное название в регионах

    Лахаул и Спити

    Чамба

    Сирмур

    Киннаур

    Биласпур

    И.Инструменты для обработки почвы и станины / подготовки земли

    1. Плуг деревянный

    Нагаль

    Hal

    Hal

    Стринги
    (Aawi)

    Hal

    2. Хомут или панджали

    Joom

    Йода

    Юнгда

    3.Молоток деревянный (Mallot)

    Това

    да

    уд

    Гун

    Падавата

    4. Левеллер

    мАч

    Сохага

    Джорах

    Майда

    5.Кирка

    Гаинти

    Гаинти

    Гаинти

    бильча

    Гаинти

    II. Инструменты для межкультурных операций

    1. Лопата

    Чагвал

    Пхавара

    Форва

    Джхамб

    2.Борона

    Дандал

    Гьяма

    Дандали

    3. Хельна

    Чикри

    Кильни

    4.Мотыга (Кудал)

    Октан

    Кудали

    Каси

    Хасси

    Кудали

    5. Мотыга ручная

    Хурпи

    Хурпи

    Хот

    Хурпа

    6.Железный крючок с деревянной ручкой

    Surmn

    III. Сбор урожая

    1. Коса

    Дранти

    Дарати

    Даранти

    Сора
    (Дачи)

    Дорати

    2.Острое лезвие на деревянной ручке

    Джатхугза

    Гандаса

    Рутаса

    3. Серп большой

    Дрант

    дарат

    Дарант

    Нарьял
    (Даач)

    Осадка

    4.Малый топор макуди

    Карджи

    Джонту

    Тери

    Кульхаду

    5. Плуг

    Нагаль

    Hal

    Hal

    Джонг

    Hal

    IV.Phostharvest
    Булавка Bambo

    1. Деревянный штифт /

    Sua

    2. Стойка молотильная

    Берка

    Deeng

    3.Корзина

    килта

    килта

    килта

    килта
    (чейнджер)

    Токри

    4. Сухага (выравниватель)

    Мах

    Мои

    Джорах

    Майда

    5.Поддонник

    Шин

    Чхадж

    Zongfa

    Чхадж

    6. Сито большое

    Яра

    Кера

    7.Гумот

    Холанг

    8. Мешок (сумка)

    Phat

    Бори

    9.Ручная фреза

    Рантхак
    (Чакки)

    Чакки

    В. Дополнительный

    1. Долото

    Чуца

    Нихани

    Заббал

    Чини

    2.Джемпер

    Джаббал

    Чаббал

    3. Пила

    Каролари

    Аари

    Аари

    4.

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *